Пацан говнистый, конечно, но я из него сделаю человека, я не я буду!
— Ну, удачи, Энди, — вздохнул мистер Малфой. — Я пойду, пожалуй.
— Нет, погоди, а то вдруг эти трое меня заколдуют?
— Тоже верно… Подожду немного.
— Виски?
— О нет! — содрогнулся тот, видимо, вспомнив о попойке. — Лучше чаю.
Троица из Хогвартса явно зависла.
— Мэри, завари чай, — приказал отец. — Только, будь добра, из пакетиков, а то обычный у тебя получается…
— Знаю, как из старого носка, — вздохнула я и убежала на кухню. — Дядя Люк, вам с сахаром?
— Нет, Мэри, спасибо, — с явным злорадством ответил тот. — Но если в вашем хозяйстве найдется лимон…
— Лимона нету, но вы развернитесь, там на подоконнике стоит лайм, на нем уже созрело две штучки!
— Ну надо же! — весело сказал мистер Малфой, сорвав с моего лайма маленький плод. — Как удобно! Энди, а ты не предложишь гостям присесть, не нальешь им чаю?
— Так это незваные гости, Люк, с какой радости мне их привечать?
— Мы хотели бы видеть Гарри Поттера, — пришла в себя МакГонаггал.
— Мой пасынок наказан и не выйдет из своей комнаты, пока я ему не разрешу, — ответил отец.
Я вот очень не люблю такое наказание, хотя лично меня папа никогда не запирал на ключ: вдруг мне в туалет понадобится? Он знал, что я тут же вернусь обратно, а мне и в голову не приходило смыться… Увы Гарри пришлось запереть. Подозреваю, для известных целей папа поставил ему в комнату ведерко…
— Так разрешите!
— С какой стати? — удивился папа и принялся прикуривать. — Вы мне не указ, господа.
— Мистер Оук, а не могли бы мы увидеть вашу супругу? — снова зажурчал Дамблдор.
— Не могли бы, — отрезал он.
— Но почему?!
— Я ей фингал под глазом поставил, — честно ответил папа. — Достала, сил нет, еще эту пресс-конференцию устроила… Казалось бы, сына вернула, живи да радуйся, нет, непременно нагадить нужно! Так что Энни сидит под домашним арестом. Не беспокойтесь, голодом я ее не морю, — оценил он выражение лица Снейпа, — а как синяк сойдет, сходим да разведемся, я как раз к тому времени документы подготовлю. После этого делайте с ней, что хотите, мне все равно. А теперь извольте сгинуть отсюда, мы с Люком еще не все обговорили!
Мистер Малфой торжественно кивнул, откровенно наслаждаясь спектаклем.
— Но мистер Оук, скоро заканчиваются школьные каникулы, вам придется отпустить мальчика в Хогвартс… — заговорила МакГонаггал.
Я подумала, что папу, видимо, очень сильно достали, потому что обычно он не позволяет себе сидеть, если дама, к тому же немолодая, стоит. Ну а если он так себя ведет… тушите свет!
— Отпущу, — миролюбиво согласился он. — Мэри за ним приглядит. А может, и не отпущу…
— Но!..
— Что — но? В этой вашей школе никакой дисциплины — раз! — отец рубанул воздух ребром ладони. — Монстры свободно бегают и детей калечат — два! Между собой ребята с разных факультетов, как кошки с собаками — три! Система оценок совершенно кретинская — четыре! Никакой физподготовки, кроме этой тупой игры на метлах, — пять! И никто не может порядок навести! И даже не пытается, судя по всему… Кстати, Люк, к тебе это тоже относится, ты ведь в попечительском совете состоишь, разве нет?
— Состою, Энди, состою, и думал обо всем неоднократно, и поднимал эти вопросы… — ответил тот, сосредоточенно выжимая в чай сок крохотного лайма. — Увы, помимо меня в совет входит уйма старых пердунов, и в одиночку мне просто не под силу переубедить этих замшелых маразматиков.
Дамблдор дернул себя за бороду, явно приняв что-то из высказанного на свой счет.
— Захвати меня на заседание, я немного постреляю в воздух, и мы хоть что-нибудь да уладим, — предложил папа.
— Боюсь, я тебя не отобью, они же все-таки волшебники, и их больше.
— А я ведь и автомат могу раздобыть, и гранаты со слезоточивым газом… Не забывай, Люк, в этой так называемой школе учится не только моя дочка, но и твой драгоценный сынок!
— Идея интересная, Энди, но мы ее обсудим чуть позже, если не возражаешь, без посторонних, — сказал мистер Малфой, отпил чаю и довольно улыбнулся.
— Так что все-таки насчет Гарри? — снова подала голос МакГонаггал.
— Я подумаю, — милостиво ответил отец. — Но, скорее всего, годик парню придется пропустить. Нагонит потом. Мэри поможет, верно, дочка? Пока что важнее выбить из него всяческую дурь, не то потом хуже будет.
— Вы же не хотите сказать, что… что бьете ребенка?! — ужаснулась профессорша.
— Я не бью, я наказываю, причем только за дело, — терпеливо повторил папа. — У меня такие методы воспитания. Без причины его только Дурсли били. Хотя, признаюсь, я их вполне понимаю: чудовищно невоспитанный мальчишка!
— А кто мешал им заняться его воспитанием? — вставил мистер Малфой. Я подлила ему чаю.
— Боялись, вестимо, — хмыкнул папа. — Он же волшебник.
— А вы, выходит, не боитесь? — зло поинтересовался Снейп, сверкая глазами.
— Нет, — ответил тот и улыбнулся. — Кстати, Люк, все забываю спросить… Ты вроде говорил, что у детишек магические выбросы начинаются лет в пять-шесть, верно? А почему же я за Мэри никогда ничего подобного не замечал? Да она и сама не помнит…
Я кивнула. В самом деле, соседки по спальне рассказывали: одна скатерть случайно подожгла, другая люстру уронила… Причем обычно это происходило, когда они расстраивались, падали, ушибались или их наказывали. Ну, понятно: сильные негативные эмоции провоцируют выбросы… Но я-то откуда только не падала, с кем только не дралась, да и от отца мне прилетало частенько! Однако ничего такого не припоминаю!
— Думаю, твоя супруга по возможности подчищала воспоминания и Мэри, и тем, кто стал случайным свидетелем, она ведь довольно сильная волшебница, — пожал плечами мистер Малфой. — С какой целью, сказать затрудняюсь, видимо, чтобы не привлекать излишнего внимания. Твоего в том числе.
— Ясно, ясно, — кивнул папа. — Сколько интересного я узнаю о своей милой женушке после стольких лет совместной жизни! Спасибо еще, она нас с Мэри никакой дрянью не наградила, после таких-то похождений…
Снейп посмотрел на него как-то странно, но промолчал.
— Вы долго еще будете изображать памятники? — спросил отец у профессоров. — Я как-то не рассчитывал на ваше общество, у нас с Люком, повторяю, приватный разговор.
— Мы надеемся, мистер Оук, что вы все-таки одумаетесь и позволите Гарри вернуться в школу, — отмер директор.
— О Мэри речи не идет? — поинтересовался папа, насладился выражением профессорских лиц и заметил: — Не понимаю, в чем разница. Мэри моя родная дочь, Гарри — пасынок, у обоих одна мать, но разные отцы… Или дело только в том, что Джимми Поттер был
