Дамон очень выразительно хмыкнул, замирая на последней ступеньке, но решил дослушать очередной за уши притянутый аргумент брата до конца.
— …Я же вижу, каким ты стал в последнее время, — не слишком заботясь о правильной формулировке, продолжал юноша. — Для тебя как будто никого не существует, кроме Елены. И я последний в списке тех, кто способен признать эту истину, но все же сделал это.
— Возьми с полки пирожок, — язвительно "поблагодарил" вампир, нехотя оборачиваясь у порога. — А от меня отвали, будь добр. Вернусь через три дня, и если узнаю хоть об одном подвиге с твоей стороны, будь то даже самый невинный взгляд в ее сторону… А я обязательно узнаю об этом, — сразу предупредил он всевозможные пути к ухищрениям, к которым, по его мнению, вполне способен был прибегнуть Стефан. — В больницу твои останки отправятся в наперстке. Потому что с этого момента в первую очередь я буду спрашивать с тебя, братец.
— Да это ловушка, Дамон! — без экивоков заявил юноша, зло сжимая ладони в кулаки с таким видом, будто готов был любой ценой остановить разом выжившего из ума родственника. — Фрэнки говорила мне что-то насчет Алекса и его подлостей. И что? Я, по-твоему, похож на вампира, способного противостоять восьмисотлетней ламии? — в отчаянии выложил он из рукава главный козырь, с улыбкой наблюдая за мгновенной переменой в таких родных черных глазах. Почему-то ему раньше никогда не приходилось замечать, насколько брат похож на их мать. Совсем как в том детском стишке: "…А глаза-то мамины".
— Я понять не могу, чего ты хочешь от меня? — с показным равнодушием поинтересовался мужчина, заметно поубавив прыть в попытках покинуть дом как можно скорее. — Чтобы я остался и был с Еленой? Уволь, мне уже поведали, чем это закончится. Постой… — неожиданная догадка ядовитой стрелой пронзила сознание, заставив так крепко сцепить челюсти, что на скулах проступили желваки от злости. — А не задумал ли ты отсидеться в зрительном зале, пока я буду терять рассудок от запаха ее крови? А потом, как самый геройский Супермен, спасешь девочку из лап зверского чудовища, покусившегося на единственное драгоценное сокровище в твоей жалкой жизни? Опытным путем решил доказать ей, какая я тварь?
— Дамон, — обессилено простонал младший Сальваторе, возводя руки вверх в подобие молитвенного жеста. — Я пытаюсь как-то исправить то, что сделал Елене. Сейчас мы преследуем одну и ту же цель: ее безопасность, именно поэтому я…
— Пошел ты к черту! — окончательно потерял самообладание вампир, порядком подуставший от ненужных разговоров. Плевать он хотел на цели Стефана, его причины и догадки. И за какие грехи Господь наказал его таким братом? Что за болезненная тяга к извечной стратегии? Какая еще теория? Он и без этих тягомотных раздумий составил четкий план, сводившийся к одной простой мысли: убивать надо всех. Ловко отлавливать по одному, лишать жизни, а потом уже разбираться, кто и по каким причинам перебрался на темную сторону. Сначала зарвавшегося Алекса, затем его обнаглевшего сыночка, следом чудную Кэролайн, потому как эта парочка порядком надоела ему своим присутствием, а потом уже и до Мисао дойдет черед.
Оказавшись на свежем воздухе, который после удушающей беседы с братцем показался чуть ли не живительным, вампир призадумался над тем, куда отправится в первую очередь, а затем все же решил задержаться ненадолго. В конце концов, хлюпик (он же святой Стефан, предводитель белок и прочих лесных чудиков) мог оказаться прав в некоторых вещах. Корвинусу вполне подходит подобный вид подлости: бить по наиболее слабым сторонам. А посему пришлось отогнать Бугатти за два квартала, а затем вернуться к покосившемуся особняку, чтобы дождаться возвращения Франчески, которая не заставила себя долго ждать. Не прошло и полчаса с момента расставания с любимой машиной, в которой надолго поселился упоительный запах волос Елены, как на пороге замаячила слегка растерянная вампирша. Проводив взглядом ее стройную фигуру, скрывшуюся за дверью двухэтажного "сарая", мужчина облегченно выдохнул и направился к автомобилю, по дороге закапывая глубоко внутри первые признаки вековой тоски по своей девочке. Ему давно следовало выйти на "тропу войны", а не дожидаться более удачной возможности, которая все никак не желала предоставляться. Хотя с другой стороны, раньше в нем не было такой звериной злобы, каковая появилась сейчас. Никто не смел пытаться разрушить то, что он строил несколько лет. "За Елену — убью любого" — в его случае, это были не просто горячие слова решительно настроенного мужчины. Своеобразный девиз…
Кайлеб с едва различимым для человеческого слуха рычанием наблюдал за тем, как медленно открывается давно уже ставшая ненавистной стальная дверь, одновременно с этим крепче прижимая к себе спящую девушку.
— Ты только не кусайся, хашишин, — пропищал тоненький и до отвращения знакомый голосок, а следом в помещение скользнула нескладная фигурка девчушки. Мисао. — Я пришла по делу потрепаться, — добавила она, совершенно по-кошачьи встряхиваясь.
Вампир резко поднялся на ноги, игнорируя любые проявления разума, быстро перекинул Кэролайн за спину и со всей возможной злостью отреагировал на неожиданный визит.
— Что тебе нужно?
— О-о, — закатила лиса чуть раскосые глаза к потолку, легким щелчком пальца заставляя дверь вернуться на место с протяжным стоном "уинь". — Мне нужно от тебя кое-что, а взамен я предложу эту обаятельную девочку. Видишь ли, в последнее время красотка проявила очень яркий интерес к одному нашему общему знакомому и довольно скоро сделает тебе ручкой. Хотя… — она поближе присмотрелась к замершему у противоположной стене юноше, задним числом отмечая его полную боевую готовность, а потом театрально вздохнула. — Вижу, ты уже в курсе.
— Говори четко: зачем пришла? — гневно поторопил ее ассасин. Еще бы! Силенки-то стали не те, чтобы необдуманно разбрасываться ими направо и налево.
— Будем вершить справедливость, — хищно улыбнулась китсунша, пытавшаяся за данные ей пару секунд определить все мыслимые и немыслимые желания вампира, которого беспокоила лишь озвученная недавно проблема. — Дамону, а если быть точной, то его сыну, твоя малышка не нужна в принципе. Он с ней играется, впрочем, как и всегда. Только вот это милое создание, которое ты прячешь за спиной, вряд ли понимает сию короткую истину. Хочешь откровенно? — издевательски поинтересовалась девчушка, начиная получать удовольствие от все усиливающейся ярости Колтона. — Она его любит, а вот тебя…нет. Уж прости за прямоту, дорогой.
— И ты предлагаешь…? — вопросительно изогнул он бровь, потратив последние жалкие остатки самообладания на то, чтобы более чем спокойно отнестись к недавно прозвучавшей новости. Кайлеб отказывался верить в действительность жестоких истин, однако с фактами спорить было бесполезно. Умом он понимал, что Мисао в кои-то веки говорит правду, а вот сердце…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
