Железные Рыцари начали расходиться, занимать боевые позиции.
— Готфрид. Боевой клич.
Рыцарь посмотрел на пол и сцепил руки, а затем изрёк.
— Пусть смерть придёт безмолвно, словно лебедь.
Остальные повторили его слова.
Включались цепные мечи остальных, и злобный скрежет всё громче отдавался эхом от низкого потолка. Низкого, ведь так можно набить в здание больше готовых работать на фабриках людей.
Время шуток прошло, и Фастлиннер оглядел своих товарищей — все готовы. Наконец, он взглянул на Годэндага. Командир кивнул, и рыцарь поднял меч к потолку, злое жужжание сменилось визгом, когда зубья впились в тонкий металл. Из расширяющейся трещины сразу же забила кровь, она хлынула на руку и плечо Фастлиннера, потекла по чёрно-серому доспеху. Рыцарь шагнул в сторону, и его нога скользнула в расширяющейся луже. Выдвижные шипы вырвались из подошв, чтобы удержать воина на месте.
Келра, рядовая Имперской Гвардии, попятилась, отскочив, когда из потолка вырвался второй кровавый фонтан. Поток ширился вместе с дырой, и в жидкости появились круглые жёлтые предметы. Гладкие и отполированные, они с плеском падали и отскакивали от пола.
— Это череп, — сказала Келра. Но она осталась на месте, отметил Годэндаг. Имперская Гвардия не просто так заслужила уважение человечества.
Жестом Годэндаг приказал Франошу выйти вперёд, и псайкер остановился на краю ширящегося водопада крови.
— Они знают, что мы здесь. Жаждут встречи.
— Кто? Демонессы?
— О да. Их переполняет жестокая радость битвы, но всё же… что-то сдерживает.
— Что?
— Не знаю. Что-то на вершине башни.
— Этот поток когда-нибудь закончится? — нетерпеливо проворчал Тельрамунд. Он тоже жаждал встречи.
— Да здесь же больше крови, чем у всех человек в улье… — задумалась Келра.
— Что-то вытекло из врат, — кивнул Франош.
— Довольно, брешь достаточно широка. Вперёд, в пролом! — приказал Годэндаг.
Фастлиннер пригнулся, а затем высоко подпрыгнул благодаря значительному усилению ножных мускулов, обеспечиваемому грудным имплантатом под названием бископея. Рыцарь воспарил над проломом в рубиновых брызгах, а сразу за ним последовал Тельрамунд.
Теперь вперёд выскочил Годэндаг. Он уже слышал наверху жужжание цепных мечей, но свойственная Железным Рыцарям вежливость заставила космодесантника помедлить и повернуться к Келре.
— Спасибо за помощь.
— Я буду ждать здесь вашего возвращения.
Годэндаг Моргенштерн прыгнул. Капли крови отскакивали от его лысой макушки и пропитывали длинную белую бороду. Рыцарь приземлился на восемьсот пятьдесят седьмом этаже и пошатнулся от бурного потока крови. Что-то белое промелькнуло сбоку, нечто острое устремилось к глазу. Годэндаг взмахнул цепным мечом, отрубив клешню напавшей демонессы. Белокожая женщина зашипела. Спутанные от крови волосы прилипли к её голым плечам.
— Гульвар х’нурргх! — сплюнуло исчадие варпа и протянуло руку, словно желая что-то достать из-за спины. Уловка! Годэндаг приготовился парировать удар, но демонесса пнула его, оцарапав броню руки острыми как бритва когтями трёхпалой ступни. Рыцарь пытался отсечь ногу, но когти вцепились крепко и уводили цепной меч вверх.
Демонесса улыбалась, покачивая бёдрами, пока доставала из-за спины змия. Она зашипела и хлестнула отродьем словно кнутом. Глаза твари вспыхнули, а окружённая кольцом ядовитых игловидных зубов пасть устремилась к лицу Годэндага. Руку с мечом всё ещё держала демонесса.
Всё это время железы Бетчера во рту Годэндага вовсю работали, и он плюнул коррозийной кислотой в глаза змия. Тварь завопила и отшатнулась от боли. Рыцарь перехватил меч в левую руку, а затем поднял оружие, словно парируя из позиции квинта, и разрезал тело змия, а затем продолжил движение по кругу вниз, чтобы рассечь ногу демонессы. Исчадие варпа завопило и прыгнуло вперёд, оскалив тонкие клыки, но Годэндаг правой рукой уже схватил один из висевших у плеча моргенштернов. Он крутанул оружие перед собой, обрушив удар на череп демонессы, и одновременно вонзил меч в её живот.
Умирая, тварь корчилась, а от мучительного вопля по лужам крови пошла рябь.
— Хорошо ты с ней развлёкся, — сказал Фастлиннер, спокойно стоявший над телами двух мёртвых демонесс. — И да, мы специально припасли её для тебя.
— Ты слишком много говоришь, — фыркнул Тельрамунд, убийца трёх исчадий варпа.
Запрыгивали другие воины отделения.
— Осталось пройти сто сорок два этажа, — объявил Ортруд, глядя на мёртвых демонесс.
— Наверху ещё много, — Франош же смотрел на капающий кровью потолок, — но их что-то сдерживает. — Он повернулся к Годэндагу. — По-твоему они знают о нас? Ждут?
— Какая разница? — заметил Тельрамунд. — Мы встретимся с ними уже скоро.
Демонесс удалось остановить здесь, когда они спускались по башне из варп-врат. В бою были разорваны тонкие стены, что разделяли набитые в здание улья обиталища людей. Потолок пробило во многих местах, Годэндагу и его Железным Рыцарям было видно через несколько этажей.
Ортруд брёл по колено в крови, пиная желтоватые черепа, которые совсем недавно ещё покрывала плоть.
— Они опечатали этаж, чтобы удержать кровь, — заметил он.
— И кровь всё ещё капает на нас, — проворчал как всегда нетерпеливый Тельрамунд.
Франош нахмурился, пытаясь понять.
— Они загнали некоторых выживших в варп-врата. Я слышу их вопли. Но демонессы заскучали. Они пытают и убивают тех, кто выжил.
— Так посмешим же на встречу, — сказал Тельрамунд.
— Тельрамунд дело говорит, — кивнул Годэндаг. — Франош, я вижу, что лестницы на следующий этаж целы. Там ли мы их встретим?
— Пока что.
Они двигались по очереди, по двое перебегая пролёты лестниц, пока остальные прикрывали. Чем выше поднимались рыцари, тем меньше были разрушения. Вновь появились внутренние стены башни улья, и Годэндаг и его воины начали видеть, в каких крошечных комнатушках жили горожане.
— Что они здесь делали? — спросил Готфрид.
— На Минее? В основном фосгеновый газ. Также они экспортировали руду бэйндокс.
— Глядите, — сказал Готфрид.
Годэндаг посмотрел на пол. Там лежала детская игрушка, моделька космодесантника.
— Здесь были дети… — прошептал Фастлиннер и скривился. Иногда шуток было недостаточно, чтобы забыть о реальности. — Что с ними сделали?
— Через этаж увидишь, — сказал Ортруд.
Они поднялись по лестнице.
— Девятисотый этаж, — объявил Готфрид.
— Они запечатали лестничный пролёт, — Тельрамунд смотрел наверх.
— Значит, мы проложим путь цепными мечами, — сказал Годэндаг.
— Нам не понадобятся цепные мечи, — в голосе рыцаря послышалась горечь.
Моргенштерн прошёл вперёд, чтобы присмотреться. Лестницу перегородило лоскутное покрывало. Бурые, розовые и жёлтые силуэты. Кровь из швов.
— Это же детская кожа, — понял Годэндаг.
— Так демонессы развлекались, убивая время, — сказал Тельрамунд.
— Нет, это своеобразная сигнализация, — возразил Франош. — Если мы прорвем ее, то они узнают, что мы пришли.
— Да будет так, — с этими словами Годэндаг рассёк завесу из плоти ножом. Забили струи крови, и среди бурных потоков из дыр выскальзывали извивающиеся голодные змии. Вновь зажужжали цепные мечи, рыцари начали рубить надоедливых тварей.
— Им не пробить наши доспехи! — закричал Фастлиннер, разорвав змия пополам. Хлынувший зелёный ихор шипел и исходил паром, падая на густую кровь.
— Они и не пытаются пробить! Твари хотят нас запутать, — крикнул Ортруд.
Пока он говорил, клубок змей вырвался из кровавого потока и по спирали метнулся к руке Годэндага, пытаясь обезоружить его. Рыцарь сделал обманное движение вбок, а затем обрушил цепной меч на переплетение тёмной блестящей чешуи. Визг меча слился с хлюпаньем крови и шипением ихора. Сквозь брызги и вихрь ударов Годэндаг видел белые тела демонесс Слаанеша, которые спрыгивали на этаж, чтобы присоединиться к бою.
— Слишком много крови, — с трудом вдохнул Франош, проводя прием «скользящий укол», слегка оцарапал бок змеи, а затем ловким обратным движением снёс твари голову.
— Меньше красуйся, Франош, больше руби! — крикнул Ортруд.
— Здесь слишком много крови, — повторил библиарий, давя клубок змей шипастыми сапогами. — Она всё ещё течёт из варпа.
— Берегитесь демонесс! — закричал Готфрид, начав атаку «бросок стрелы» на ближайшего врага. Пошатываясь, к нему шла белая женщина, похоже, опьяненная кровью. Удар Годэндага отвёл цепной меч Готфрида вверх.
— Стой, — сказал Моргенштерн, видя в глазах товарища непонимание. — Она человек.
