Кстати, и в самом диссидентском движении к Сахарову было неоднозначное отношение. В июне 75-го, давая интервью лондонскому журналу «Обсервер», историк и диссидент Рой Медведев охарактеризовал политические взгляды академика следующим образом: «У меня впечатление, что он не имеет четкой системы идей… Он действует под воздействием моральных и эмоциональных импульсов. Его взгляды носят прежде всего отрицательный характер. Он знает, чего он не хочет. Если бы Сахаров стал главой государства, то он не знал бы, что делать…»
Возвращаясь к Высоцкому, отметим, что он с симпатией относился к обоим знаменитым диссидентам, считая их настоящими героями, чуть ли не в одиночку противостоящими режиму. В отношении себя у него были более категоричные оценки, которые, кстати, он выразил в песне того же 73-го года «Штормит весь вечер…», о которой речь шла выше. Кроме этого, у него имелись и другие строчки на этот счет: «Робок я перед сильными, каюсь…», «Выбирал окольный путь, с собой лукавил…» и т. д.
Разделяя многие воззрения диссидентов, Высоцкий, как и они, относился к реалиям «олодной войны» со скепсисом, считая их выдумкой советского агитпропа (о чем наглядно говорят его песни, где он высмеивает разного рода охранителей-запретителей). В итоге во многом посредством его песен этим же скепсисом будут заражены и миллионы советских граждан, кто будет считать Высоцкого своим кумиром. Поэтому, когда грянет горбачевская перестройка, именно две эти позиции (солженицынская и сахаровская), подкрепленные, в частности, и песнями Высоцкого, победят. И великая некогда страна развалится.
Между тем был шанс не допустить этого, поскольку среди тех же дисидентов были люди, которые отстаивали иную точку зрения. Например, среди тех же русских националистов это были В. Осипов и Г. Шиманов, которые считали, что новое общество можно строить, не разрушая прежнего — советского. Первый был редактором «самиздатовского» журнала «Вече» и в своем интервью 73-го года, данном им парижскому «Вестнику русского студенческого христианского движения», заявил, что Россия сегодня оказалась в нравственном и культурном тупике (здесь его позиция смыкалась с позицией западников, но только в этом). Далее Осипов отметил, что выход из этого тупика он видит «в опоре на русское национальное самосознание, самосознание народа многочисленного и государственного».
Отметим, что либералы-западники в русский народ никогда не верили. Вот что писал русский философ Георгий Федотов: «Порок либерализма — чрезмерная слабость национального чувства, вытекающая, с одной стороны, из западнического презрения к невежественной стране и, с другой, из неуважения к государству и даже просто из непонимания его смысла».
Далее Осипов описал еще несколько постулатов, чуждых и враждебных западникам. Например, такой: «Я считаю, что даже проблема прав человека менее важна в данную историческую минуту, чем проблема гибнущей русской нации… Исчезновение русского начала с лица земли было бы гибельным и для всего человечества…»
Или: «В 60-е годы Солженицын стал нравственной силой, противостоящей определенным началам современной государственности… Но за последнее время Солженицын, на наш взгляд, совершил ошибки, которые могут оказаться роковыми для дальнейшего исполнения им своего предназначения…»
Или: «Русской нации в данный момент угрожают коммунистический Китай и непрекращающаяся вражда космополитического капитала… Пока существуют мировые космополитические силы, деятели любого национально-культурного движения не могут рассчитывать на безопасность. Обвинения в антисемитизме выставляются против любого национально-культурного движения в любой стране при наличии еврейской диаспоры. Евреи — вечные враги национальных движений…»
Закончил свое интервью Осипов констатацией, которая проводила окончательный водораздел между ним и либералами-западниками. Он сказал: «Советский социальный и политический строй, стоящий на национальных принципах и фактическом соблюдении Конституции СССР, нас вполне устраивает» (выделено мной. — Ф. Р.).
А вот как на эту же тему высказывался другой русский националист — Г. Шиманов (в 1971 году на Западе вышла его книга «Записки из красного дома»):
«Я скажу, что теперь, после опыта тысячи лет, загнавшего человечество в невыносимый тупик, разве не ясно, что только подлинное, возрожденное христианство может быть выходом из тупика? Что необходима иная, новая, не языческая — буржуазная, но аскетическая и духовная цивилизация? Такая цивилизация может возникнуть на русской духовной основе. Судьба России — не только ее судьба, но судьба всего человечества, которое сумеет выйти из тупика, опираясь на традиционные духовные ценности Русского народа. Русским нужно объединяться на своих духовных основах, чтобы выполнить свою миссию перед Отечеством и миром. И в этом объединении атеистическая советская власть не является препятствием, ибо она может быть преобразована изнутри в совершенно иное качество, главное же — возродить в себе коренное русское самосознание… Советская власть — это не только безбожие и величайшая в мире гроза, это также и некая тайна и орудие Божьего Промысла… Нам крайне важно восстановить здоровое и подлинно православное отношение к своему Государству. Смущаться, что оно является ныне официально атеистическим, по-моему, не нужно (и Павел был до своего обращения, как известно, Савлом), а нужно верить и работать на благо Церкви и на благо русского общества и советского государства…» (выделено мной. — Ф. Р.)
Естественно, эти мысли должны были всерьез напугать тех влиятельных людей, кто боялся этого самого «возрождения русского самосознания» и возможного «преобразования советского государства на основе православных идей». Вполне допускаю поэтому, что и выдача визы Высоцкому в 73-м году могла быть связана с этим тоже — с попыткой не дать ему увлечься этой новой теорией (а она стала активно пропагандироваться именно в первой половине 70-х) и повернуть его лицом к еврокоммунизму (через французских коммунистов). Это течение также начало свое активное формирование в первой половине того же десятилетия и наиболее глубоко затронуло три западноевропейские страны: Италию, Испанию и Францию. Суть еврокоммунизма была, в общем-то, проста: замирение и смычка западных коммунистов с буржуазными партиями на почве разочарования первыми тем социализмом, который строился в Советском Союзе. Первыми на этот путь встали итальянские коммунисты, которые в 1972 году при их новом вожде Энрике Берлингуэре (отметим, что в том же году своего нового вождя обрела и Французская компартия) стали настойчиво искать пути сближения с ведущей партией страны — Христианско-демократической (ХДП), а также другими партиями. В сентябре 1973 года Берлингуэр публикует в еженедельнике «Ринашита» несколько своих статей, где пишет об этом в открытую. Цитирую:
