и штрафования советской береговой охраной японских рыболовецких браконьеров вблизи островов (которые являются особенно богатым рыболовным районом), захват советской стороной в мае 1990 года флотилии океанских северокорейских рыболовецких судов, незаконно промышлявших в советских водах дальше на север, привел к обнаружению того, что некоторые из них были японскими судами и экипажами, которые по сговору ходили под северокорейским флагом. Тем не менее министр иностранных дел Таро Накама заявил в парламенте, что советская угроза (о которой долгое время говорило японское правительство) "отступает". А в сентябре в ежегодной Белой книге по обороне, подготовленной Японским оборонным агентством, была отменена стандартная характеристика советской военной активности как "угрозы". В сентябре 1990 года Шеварднадзе в третий раз посетил Токио, чтобы подготовить почву для встречи на высшем уровне. В декабре первый японский космонавт вышел в открытый космос в качестве пассажира советского космического полета.
Встреча Горбачева на высшем уровне в Токио наконец состоялась в середине апреля 1991 года, почти через пять лет после того, как он начал добиваться ее проведения. Это был успех, хотя бы потому, что добродетель коррумпированности. Но это не было большим успехом и не привело к решительному улучшению отношений, что привело к сохранению тупиковой ситуации вокруг спорных островов. В Японии очень немногие голоса, которые пытались изменить японскую позицию, были приведены в соответствие. Япония твердо стояла на том, чтобы вновь приобрести все спорные острова, и хотя в начале 1991 года японцы проявили некоторую готовность быть гибкими в отношении сроков возвращения островов, они не проявили никакой гибкости в требовании советского признания японского суверенитета над ними. Кроме того, к тому времени, когда в 1990-91 годах встал вопрос о международной экономической помощи Советскому Союзу, Япония определила твердую политику: никакой экономической помощи или инвестиций, пока вопрос о "северных территориях" не будет решен на ее условиях.
Тем временем в Советском Союзе шли дебаты по поводу позиции Японии. Одних привлекала перспектива получить японское экономическое вознаграждение за "несколько камней в океане", другие в патриотических тонах принципиально осуждали любую "распродажу" российского достояния и земли за японское золото и критиковали готовность отказаться от постоянного сокровища и наследия ради в лучшем случае эфемерной краткосрочной выгоды (они также сомневались, что обещанные вознаграждения действительно материализуются). В начале 1991 года распространились слухи о том, что Горбачев уже подписал соглашение о передаче островов за 200 миллиардов долларов. Эти беспочвенные слухи были опровергнуты, но они помогли отравить атмосферу, когда в марте лидер правящей Либерально-демократической партии Итиро Одзава посетил Москву и обсудил экономическую помощь, которую можно было ожидать в случае разрешения островного спора. Были напечатаны (и опровергнуты) слухи о том, что он предложил 26-28 миллиардов долларов (цифры были взяты из исследования Либерально-демократической партии о том, какие инвестиции могут быть предприняты).
Общенациональный референдум в марте 1991 года о сохранении союза сопровождался голосованием на территории спорных островов по вопросу их передачи Японии. В округе, включающем все спорные острова, кроме Итурнпа, 68,8% проголосовали против, 21,5% - за и 7,8% - "другое мнение".127 (В округе, включающем северные Курилы и Итурнп, 87% проголосовали против). Это голосование, хотя и не имело юридической силы (как оказалось, и общенациональное голосование по союзу), показало неудивительную оппозицию большинства населения, а также более удивительный факт, что более одной пятой населения в этом экономически депрессивном районе было готово рискнуть японским гнётом, и эта доля значительно увеличилась в последующие несколько лет.
В результате растущего внутреннего напряжения и повышения голоса Российской республики Горбачев и Шеварднадзе не только решили не двигаться дальше в вопросе об островах, но и включить в состав официальной делегации саммита политических лидеров Российской республики и местного Дальнего Востока. Среди них были министр иностранных дел России Андрей Козырев и губернатор Сахалина (и Курил) Валентин Петрович Федоров.
Таким образом, долгожданный саммит Горбачева ознаменовал собой лишь очень ограниченный шаг к нормализации отношений. И фактически он закрыл книгу японо-советских отношений. Никаких новых шагов предпринято не было, хотя дебаты в Советском Союзе продолжались до самого его распада. После этого вопрос и трудная задача поиска решения перешли к России. Президент Ельцин, отменив запланированный визит в Токио в сентябре 1992 года, столкнулся с той же дилеммой, что и Горбачев. У него не было "Ельцина" за плечами, но был широкий круг политических критиков внутри страны, а также бескомпромиссная Япония.
В 1987-89 годах японцы не спешили увидеть возможности, открывшиеся благодаря новому мышлению Горбачева. К тому времени, когда они <опустились>, они были слишком осторожны и самоуверенны. Хотя они точно видели советский (и позже российский) экономический упадок и уязвимость, а также растущую потребность в японской экономической помощи, они не увидели предсказуемо большие трудности для любого лидера в Москве сделать шаг, который будет политически рискованным и дорогостоящим, поскольку общественное мнение растет во все более демократической среде.
Американское геополитическое "старое мышление". В течение многих лет Соединенные Штаты поддерживали японцев как союзника США против советского противника и, в то же время, помогали сохранить источник напряженности между Японией и Советским Союзом, который сохранял зависимость Японии от Соединенных Штатов. В новом мировом порядке американские интересы заключались в разрешении спора и установлении хороших отношений между Японией и Россией. Усиление властной позиции Японии и давление на слабое, но гордое советское (российское) руководство, стремящееся к компромиссу, не было способом решения проблемы. Тем не менее, администрация Буша, а затем и Клинтона продолжали поддерживать японскую позицию.
В отличие от них, Великобритания, Франция и Германия избегали отождествления с японской позицией по спорным островам и отклонили неоднократные попытки Японии получить поддержку своей позиции со стороны Европейского сообщества и Группы 7. Самое большее, чего смогла добиться Япония, это поддержки мирного решения вопроса путем переговоров, что, конечно же, было и советской (позже российской) позицией.
Об американо-японских отношениях можно сказать лишь то, что политический и военный союз оставался очень крепким, в то время как растущая экономическая конкуренция приводила к новым трениям на протяжении всего периода. Это также привело к определенным последствиям для сотрудничества в области безопасности, особенно когда Конгресс попытался наложить резкие ограничения на сотрудничество в области обмена американскими военными технологиями в I989 году. Также, несмотря на американскую попытку поддержать Японию в споре с Советским Союзом по поводу островов, возникли разногласия по поводу усилий Запада по оказанию помощи Советскому Союзу, России и другим республикам в их трудном переходе от централизованного социализма к рыночной экономике и политической демократии. В отличие от усилий Соединенных Штатов и западноевропейских держав, Япония вела себя отстраненно и не
