Попытался её разгадать Арангур Третий. На пике могущества, во время одного из Северных походов, он разгромил крамцев, оттеснив в своё королевство, жестокими карательными операциями вынудил временно покориться кетадринов и нижних кенсов, добился кратковременного союза с Хорадоном - и двинул в горы кенсов Пятнадцатый легион. А дальше... Дальше ни одного из его солдат больше никто не видел. Разве что голову командира легиона Арангуру привёз отпущенный на волю пленник. И письмо, где спрашивалось: кому прислать голову самого Арангура, если он лично пойдёт усмирять верхних кенсов? Арангур сделал правильные выводы: никогда больше нога сколенского солдата не ступала на эту землю.
Что заставило их нарушить вековечное одиночество? И как заставить их расторгнуть союз с крамцами и алками, если не знаешь даже, в чём они могут нуждаться? Эвинна поймала заинтересованный взгляд новой подруги.
- Теперь я спокойна, - произнесла она. - Ты найдёшь выход. А я, в свою очередь, помогу, чем смогу, тебе.
- Чем сможет помочь войску куртизанка? - спросила Эвинна. - Разве что убедить членов панчаята не упрямиться, да и то...
- С ними у тебя проблем не возникнет, после твоих... хм, намёков они слишком напуганы. Кенсы, надеюсь, не выступят, если ты быстро разобьёшь крамцев. Но тебе самой я помогу прямо сейчас. Не бойся, никакой платы я не потребую. Я и сама бы дорого дала, чтобы узнать, что стало с моим любимым. Смотри!
Эвинна почувствовала, как радостно-тревожно трепыхнулось сердце. Впервые она по-настоящему ощутила, что снова жива, что вновь может радоваться, тревожиться, любить. Эти месяцы девушка жила, подчиняя все усилия поставленной задаче. Сперва - просто выжить, потом освободиться из плена, потом выиграть битву и собрать вокруг себя побольше единомышленников, увлекая их на Юг. А в конечном итоге - обрушить все собранные силы убийственным молотом на Алкское королевство, пройтись по нему огнём и мечом, стереть с лица земли, чтобы сама память о проклятом народе осталась лишь в летописях.
Но ни в круговерти битвы, ни на хмельных пирах, ни даже наедине с собой Эвинна не решалась признаться себе: она искала не просто возвращения на родину. Не меньше, чем любовь к Сколену, её вела другая любовь. Найти Морреста в охваченной войной стране. Или хотя бы узнать, что с ним стало. Нет, не стать "новой" женой или любовницей для бывшего возлюбленного. Может, он её не узнает, и не примет её из верности к ней же самой. А примет - будет ещё хуже... Просто встать рядом и разделить все тяготы борьбы.
- Я - не Справедливый Стиглон, Темницу Магии разбить мне не по силам, но кое-что могу. Смотри же в сосуд!
Эвинна так и не поняла до конца, откуда в руках собеседницы оказалась широкая чаша, покрытая теми же непонятными письменами и затейливыми узорами. Чаша была заполнена, но не водой и не вином, а какой-то густой тёмной жидкостью, напоминавшей смолу. Унизанная кольцами и браслетами кисть жрицы прошла над чашей, губы зашептали то ли заклинание, то ли молитву...
И Эвинна увидела. Забыв обо всём, она впилась взглядом в проступившую в "смоле" картинку, будто от этого зависела её жизнь. Какие-то заснеженные развалины, по закопчённым сугробам скользили отблески недалёких пожаров. Раздались звуки, но звучали они только в её голове. И всё-таки сомнений в том, что за звуки, не было: звон мечей, гулкие хлопки джезайлов, короткие выкрики команд... Стена дома с громом рухнула, взвихрив снег пополам с осыпавшимся с неба пеплом. На тесный захламлённый дворик вломились несколько пехотинцев в алкских доспехах, но порадоваться успеху не успели: нечто жарко пылающее, оставляя за собой шлейф чёрного дыма, будто копьё тьмы с огненным наконечником, низверглось с небес. Над головами латников вспух бесформенный ком огня, и алков расшвыряло, как котят.
- Ско-о-олен!!! - раздался истошный крик, и во двор, хлюпая сапогами в месиве снега, пепла и крови, ворвались несколько воинов, одетых кто в одежду простых нижних сколенцев, кто в трофейные латы или завалявшиеся на складах имперские раритеты. С алками всё было кончено в несколько секунд, и смутно знакомая фигура повернулась лицом. Эвинна только радостно ахнула - даже закопчённое и покрытое порезами лицо она не могла не узнать. А потом голос, самый родной на свете, хрипло приказал:
- Этьен, бегом к Дагоберту, пусть накроют улицу Седельщиков, там замечены скопления алков. А ты, Олберт, - обратился Моррест к медведеподобному здоровяку в помятом шлеме, с уделанным кровью по самую гарду мечом, - бегом марш за мной. Пора к нашим возвращаться, у нас есть дела поважнее, чем по руинам бегать. Колен, как хочешь, а доберись до Огга, скажи, если они не прорвутся к башне Флашт, утром Амори будет в Среднем городе!..
Моррест продолжал раздавать команды, деловито рассылая подчинённых, он сыпал названиями улиц, и по ним Эвинна поняла, что происходит. Моррест не просто спасся, он собрал войско, отбил столицу и теперь удерживает её, сражаясь с самим Амори. Пока бои идут в Нижнем городе, который с Великой Ночи почти необитаем. А сам он... Да, изменился, так меняет человека груз власти и ответственности - но в главном остался прежним. Это хорошо. А плохо, очень плохо то, что Амори уже наступает. Получается, времени нет вообще...
- Ты полюбила необычного человека, - задумчиво говорила Тайпти. - К такому стоит идти через весь Сэрхирг. Он смог спастись из лучшей тюрьмы Сэрхирга, уничтожил отступника-Императора...
- Карда?! - изумлённо переспросила Эвинна. Это было непростительной ошибкой. Но, если честно, весть доставила настоящее удовольствие.
- Его. Такое дерьмо не должно жить, - зло усмехнулась Тайпти. - Воздух стал чище. Но тем самым он стал правителем столицы бывшей Империи... И вынудил Амори начать раньше, чем тот полностью подготовился. Увы, даже теперь столицу вряд ли удержат. Ты права, надо спешить.
- Надо, - преисполненная благодарности, сказала Эвинна. - Но раз я обещала - Крамар будет взят!
Видение в чаше погасло, там снова была полупрозрачная чёрная жидкость. Эвинна невидяще смотрела в чашу, снова и снова переживая увиденное. Моррест уже сражается с врагом, пытаясь задержать полчища Амори, как тогда, на Вассетском тракте и в Лакхни. А что делает она? Обжирается на пирах? Обсуждает всякую мистику с какой-то куртизанкой?
- Ты упомянула Темницу Магии, - спросила, чтобы нарушить тягостное молчание, Эвинна. - Что это такое?
Ох, как скривилась красавица Тайпти: похоже, это была одна из родовых тайн. Если не главная тайна всего Барска. Но всё-таки решилась.
- Умеешь ты слушать. Я слышала от жрецов верхних кенсов, Эвинна-каттхая, - неожиданно перешла она на сколенский и назвала собеседницу именем, заставившим её вздрогнуть. - Я знаю твоё настоящее имя - подсказало святилище и Богиня. Знаю и то, зачем тебя вернула Та, кого я почитаю лишь немногим меньше, чем Великую Мать. Некогда люди могли использовать магию, и были лишь на ступень ниже Богов, а лучшие из магов и вовсе возомнили себя Богами. Тогда настоящие Боги разгневались и создали некое узилище, куда была заточена вся магия. То, что сейчас умеют именующие себя магами, или сами жрецы - жалкое фиглярство по сравнению с былым могуществом. Где эта Темница - никто не знает, а Врата в столице верхних кенсов Роарде. Кенсы знают, как их открыть. Знают - но не могут.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
