— Держись крепче, — крикнул он Денису.
Преследователи, увидев удалявшиеся нарты, соскочили со снегоходов и вскинули оружие, чтобы единым залпом покончить с людьми и упряжками.
Пригнувшись к нартам, из-под руки Исмаил увидел, как пули буквально разорвали Арслана, а снег окропили капли крови. Из-под собачьих лап взметались снежные вихри. Собаки уже набрали нужный темп и уходили от преследователей. Исмаил хотел было ответить огнем на выстрелы бандитов, но раздумал, решив поберечь патроны.
Упряжки быстро преодолели открытый участок горной долины и ринулись к так называемому мосту — довольно крепкому снежному насту, накрывшему два близко расположенных отвесных склона скал-останцев. О мосте знали только он и убитый Арслан. Он же, мост, должен был стать орудием мести убийцам.
Глава 23
Вдалеке запрыгали отблески фар приближающегося автомобиля.
— Заметил машину? — спросил Сергей Валентинович. — Дверь не открывай плафон салона, как прожектор, высветит нас. Посмотрим, кому не спится в столь поздний час.
Автомобиль приближался на большой скорости, за ним, не отставая, следовал ещё один. Машины пролетели мимо Михайлова и Васильченко так быстро, что они едва успели разглядеть номера. На первой были дипломатические номера российского посольства.
— Ну вот, Василий Семенович уже тебя или меня ищет, а вторые номера запомни: это официальные номера местных коллег Станкова. Как видишь, Макаров не успел прилететь, а уже завел необходимые «дружеские» связи с местными контрразведчиками. Так, теперь минут через десять следует ждать их обратно. Сейчас немного продвинься вперед, где мигала сигнализация машины, там остановишься и по моей команде включишь аварийку.
В машине наступила тягостная тишина. Каждый думал о своем, но мысли неизбежно возвращались к сложившейся ситуации и только что проехавшим мимо автомобилям.
Сергей включил магнитолу. Салон заполнила тихая музыка инструментальной композиции Ласта. Михайлов немного подумал и сказал:
— Сергей Валентинович, а если нам обо всем рассказать послу. Я думаю, Владимир Васильевич все поймет.
— При чем тут посол? Ты ничего не сможешь доказать тому же Станкову или Макарову. Расскажешь им правду, но они тебе не поверят и будут думать, что ты их держишь за баранов, а сам за их спинами творишь какие-то делишки вместе с Трофимовым. Сам подумай! — срываясь на крик, пытался втолковать Сергею Васильченко.
— Хорошо, я так и предполагал. Да к тому же интересно, чем все это закончится.
— А я тебе могу сейчас сказать, что будет. В лучшем случае, если нам повезет, то на пенсии в кругу семьи мы будем с шуточками и прибауточками пересказывать эту историю как детективный роман.
— А в худшем?
— Про худшее лучше смотреть только в кино и читать книги. Поэтому мы с тобой должны сделать все, чтобы наступило это самое лучшее. Понял?
— Как тут не понять?!
Васильченко достал свой блокнот и стал быстро что-то писать. Закончив, вырвал исписанный листок и протянул его Сергею:
— На, держи. Чувствую, перед моим отъездом другого такого разговора не получится. Здесь все мои телефоны. Домашние координаты не даю, потому что буду в Москве под контролем. Все эти ребята, — он указал на список, надежны и в случае чего смело к ним обращайся, обязательно помогут. А будет возможность, дам о себе знать через дежурного коменданта Виктора Ивановича. Он мужик хороший, ты с ним контакт наладь.
Немного помолчав, добавил:
— А этот Макаров ещё тот жук. Такой прыти я от него не ожидал.
— Да и пил он прилично, а машиной управляет на узких улочках на большой скорости, как заправский автогонщик.
— А ещё какой вывод из увиденного сделаешь?
Сергей с полминуты размышлял:
— Его машина шла первой, а это значит, что только сегодня приехавший в столицу человек, ориентируется, как у себя в квартире.
— Молодец. Слушай, Сережа, давай я тебе сделаю протекцию: бросай ты эту нудную работу в МИДе и переходи в СВР — там такие башковитые ох как нужны! А? — лукаво спросил бывший офицер безопасности.
— Подумаю, но не обещаю, — с улыбкой, в тон Васильченко ответил Михайлов.
— А теперь включай аварийку, и, если кто-либо будет спрашивать, на все вопросы отвечай, что мне стало плохо и поэтому мы здесь остановились. Сначала притормозили метрах в пятидесяти сзади, так как меня начало тошнить, а потом заехали на тротуар, чтобы в нас никто не врезался.
Васильченко быстро вышел из машины, отошел на указанное расстояние, и Сергей только смог рассмотреть в свете мигающих габаритных огней согнутую пополам фигуру. Затем Васильченко подбежал к машине, размазывая слюну по рубашке, попросил Сергея выйти из машины и встать на тротуар. Сам же сел на заднее сиденье и проделал у самых колес машины то же самое, что минутой раньше.
— Все, будь готов, кто-то едет, — произнес Васильченко.
— Ничего я не вижу, — вглядываясь в темноту, сказал Сергей.
Вдруг метрах в ста сзади зажегся дальний свет автомобиля. По всей видимости, до включения фар водитель машины пробирался в кромешной тьме на ощупь. Легковушка выехала на встречную полосу и остановилась напротив машины Михайлова.
— А я вас уже было потерял, — изображая на лице радость встречи, воскликнул Макаров, освобождаясь от ремней безопасности и вылезая из машины.
— Знаешь анекдот, Василий Семенович? — поднявшись и шаткой походкой направившись к Макарову, произнес Васильченко. И, не дождавшись какой-либо реакции с его стороны, начал рассказывать:
— На подводной лодке, на глубине в сто метров идет вечерняя поверка. Боцман вызывает: «Иванов!» — «Я!» — «Петров!» — «Я!» — «Сидоров!» — Я!» «Михайлов!» — «Я!» — «Васильченко!» — в ответ молчание. Боцман опять: «Васильченко!» — опять молчание. Боцман ещё несколько раз повыкрикивал этого Васильченко, а потом стал искать его по всем отсекам подлодки. И вот в торпедном отсеке нашел этого самого Васильченко. Боцман ему: «Почему, товарищ матрос, не на вечерней поверке, почему не откликаешься?» А в ответ: «Да куда я на хрен денусь с подводной лодки, товарищ боцман!» Вот и мы, Семеныч, куда на хрен денемся в этом славном городе. Просто меня немного укачало. Сейчас чуть-чуть получшает и тронемся в путь.
— Сделаем так, — почти в приказном тоне сказал Макаров, — я отвожу домой Сергея Валентиновича, а то его уже жена ищет, все телефоны оборвала: завтра ведь в Москву летят. Вы же, Сергей Альбертович, следуйте домой. Завтра утром приезжайте прямиком в посольство, а за вашим пассажиром я заеду. В машине ничего не забыли, Сергей Валентинович? — Макаров, держа за руку Васильченко, нагнулся, осмотрел салон автомобиля, усадил своего сменщика, попрощался и уехал.
«Что-то ты уж больно шустрый, — мысленно обращаясь к Макарову, подумал Сергей. — Не прошло и получаса, как тебя отвезли в гостиницу, а ты успел позвонить жене Васильченко, вызвать из посольства дежурную машину, связаться с местной госбезопасностью, проехать домой к Васильченко, там переговорить с его женой, — настращать её так, чтобы бедная женщина начала обзванивать друзей, знакомых и сослуживцев мужа для обеспечения правдоподобности твоих слов — и приехать обратно. Чувствую, что с такой твоей ловкостью у меня уж точно будут проблемы».
Сергей бросил взгляд на часы — было уже около часа ночи. Он запустил двигатель, включил дальний свет и не спеша поехал домой.
Глава 24
В сыскном агентстве «Кристи и Пуаро» далеко за полночь уже в третий раз просматривали видеозаписи, сделанные камерами скрытого наблюдения у дома, где снимали жилье студенты. Кто секундомером снимал хронометраж происходивших на экране событий; кто отмечал всех людей, которые попадали в фокус объектива; кто считал оружие; кто прослушивал аудиозапись и сопоставлял её с изображением видеозаписи.
На экране было хорошо видно, как из подъезда вышел старик с «племянником». После отъезда старика ещё несколько человек вышли из дому и заспешили на работу. Камера, установленная в подъезде напротив квартиры, ничего интересного не зафиксировала — на всем протяжении съемки до конца устроенного во дворе побоища из квартиры никто не выходил и в неё не входил.
Во время боя тоже ничего интересного зафиксировано не было. Вот из окна студенческой квартиры показалась физиономия парня. «Должно быть, Палыч!» — подумал Иван Пашин, бывший старшим наряда наружного наблюдения. Палыч кому-то что-то крикнул и быстро достал помповое ружье, но выстрелить не успел — окно и стены ровной строчкой прошила автоматная очередь.
Затем в окне снова показалось ружье Палыча, и он выпустил в белый свет пять патронов. Цементная и кирпичная пыль, появившаяся в окне, показала, что нападавшие поправили прицел и их пули легли точно в оконный проем.
