За прошедшие десятилетия значение термина «инфляция» полностью изменилось. Сегодня оно всегда соотносится с «ценовой инфляцией», то есть инфляцией, связанной с ростом цен.[81]
Сенатор Рут был тем самым человеком, который предупреждал верхнюю палату о тех нежелательных последствиях, которые повлечёт за собой принятие закона о Федеральной резервной системе — то есть, об инфляции («денежной инфляции»).
Но в исполнении Рута всё это звучало неправдоподобно, более того, напоминало провокацию: Рут подвергал нападкам Брайана — человека, выступавшего за серебряное обеспеченье.
Как результат, Рут, невзирая на то, что он действительно предупреждал о «денежной инфляции» и финансовой панике, впоследствии выступил в защиту законопроекта Гласса-Оуэна. Рут обосновал это тем, что инфляции не будет, «если только здравомыслящие финансисты, управляющие банками, не вызовут её».
В очередной раз мы наблюдаем за тем, как финансовый клан направляет деятельность оппозиции. Карманная оппозиция обнародует обвинения, которые с лёгкостью могут быть парированы, в то время, как убедительной критике не дают просвета.
В наше время неопровержимая связь между «денежной» и «ценовой» инфляциями утоплена в бездне научного двойного стандарта и алгебраической манипуляции. Современные экономисты настолько пристрастились к математической манипуляции (под надуманным предлогом скрупулёзности), что они полностью пренебрегают основными экономическими аксиомами.
За немногим исключением (Хиллсдейл-колледж, Институт Людвига фон Мизеса в Обернском университете), экономические кафедры — не более, чем пешки современного денежного треста, или Федеральной резервной системы.
(Автор сам учился в 1960-х гг. в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе и может свидетельствовать о полном невежестве, с которым ему пришлось столкнуться на экономическом факультете).
В своём ответе Риду сенатор Хичкок указал на то, что в результате принятия законопроекта «контроль над валютной системой страны будет передан банкирам».
Но никто не придавал этим словам никакого значения, по причине, сформулированной сенатором Виксом: «в Соединённых Штатах наиболее компетентные банкиры в мире». Правда, Викс забыл упомянуть о том, что он сам являлся банкиром.
Последнюю речь в этот понедельник взял ведущий оратор республиканцев — конгрессмен от штата Иллинойс Манн. Он сделал несколько странное заявление о том, что Соединённые Штаты находятся в разгаре финансово-промышленной паники и поэтому следует срочно принимать закон о Федеральной резервной системе.
Вторник 16 декабря 1913 г.
В этот день сенатор Рут снова акцентировал внимание на угрозе инфляции, скрывающейся за принятием рассматриваемого законопроекта.
Постоянные вмешательства в выступление (согласно «Нью-Йорк Таймс» от 17 декабря) наводят на мысль, что сторонники законопроекта не скрывали своего беспокойства. Они утверждали, что инфляция невозможна при условии, что выпускаемые ценные бумаги будут правительственными бумагами, пользующимися хорошим спросом. На это Рут ответил так:
«Замечание ни к селу, ни к городу и не имеет никакого отношения к моей критике законопроекта. Моё возражение заключается в том, что законопроект допускает значительную инфляцию, и с тем же успехом инфляции можно добиться путём предоставления займов в виде правительственных бумаг, как пользующихся спросом, так и нет».
Особо Рут выделил следующее:
«Никто не отрицает, что в прошлом великие торговые цивилизации время от времени неожиданно захлёстывала волна оптимизма. Доступность дешёвых денег подводила их к черте наиболее губительного и опасного упадка».
Рут упрочил своё высказывание о «волне оптимизма» следующим доводом:
«Здравый смысл оказывается парализованным сиюминутным оптимизмом. Он становится всё менее действенным в оценке причин роста торговли, поскольку рост всё продолжается и продолжается».
Конец спору положил сам Рут:
«Вместо того чтобы выполнять наш долг носителей законодательной власти Соединённых Штатов, мы уклоняемся от данного долга и вверяем его второстепенным посредникам правительства».
К сожалению, Рут не развил свой аргумент до конца. Он не уточнил, что, как он выразился, «второстепенные посредники правительства», — это частная денежная монополия национальных банкирских домов.
Обычной реакцией на предостережения об инфляции была констатация наличия резервного покрытия золотом (денежной массы) — предположительно в тридцать три процента.
Например, в ответ на обоснованные опасения Рута сенатор от Миссисипи Уильямс сделал претензионное заявление о том, что чрезмерная инфляция характеризуется «минимальной математической вероятностью». Но почему?
Потому, что сенатор Уильямс твёрдо был уверен в том, что «ни один президент, находясь в здравом уме, не назначил бы в совет человека, являющегося сторонником неразменных денег».
Спустя восемьдесят лет, вопреки сенатору Уильямсу, каждый первый член Совета Федеральной резервной системы и её региональных банков является ревностным поборником неразменных денег и противником золота!
В эпоху Вильсона было невозможно представить себе, что от данной функции золота когда-либо окончательно откажутся. В эпоху Клинтона политическим деятелям запрещено даже думать о том, что золото имеет какую-либо функцию вообще.
Среда 17 декабря 1913 г.
В среду беспрецедентное давление на Сенат со стороны неофициальных кругов стало более чем очевидным. Белый дом объявил, что законопроект желательно принять до субботы, что в него не должны быть внесены какие-либо поправки, и что он должен быть подписан президентом не позднее Рождества.
Спешно принятый план мероприятий был вызван активностью Рута в Сенате — его предупреждения об инфляции ударяли по весьма чувствительным местам и в итоге возымели действие. Вечером во время обеденного перерыва было созвано партийное собрание демократов, с целью обсудить два предложения Рута. Предложения сводились к следующему:
— выпуск банкнот должен быть ограничен законодательно;
— резервное покрытие золотом следует увеличить до пятидесяти процентов и ввести высокий налог на «истощение запасов», то есть, снижение данного уровня.
После обсуждения, поправка об ограничении выпуска банкнот была отклонена. Но частично было одобрено второе предложение Рута: на партийном собрании было решено увеличить резервное покрытие золотом до сорока процентов.
В то же время собрание потребовало не включать часть прибылей региональных резервных банков в золотой запас. Знаменательно, что большинство членов Демократической партии отдавали себе отчёт в необходимости сохранения золотого покрытия.
Тогда в 1913 г. стремление отменить или ограничить золотое содержание являлось вовсе не инициативой конгресса.
Одним словом, характерная для наших дней попытка демонетизировать золото путём постепенного его изъятия из денежно-кредитной системы была не только в 1913 г. отклонена конгрессом, но и понималась сенаторами, как угроза для благосостояния Соединённых Штатов.
Даже после партийного собрания можно было услышать критику из уст некоторых сенаторов. Сенатор от Южной Дакоты Кроуфорд, ни в каких формах не принимал денежную монополию:
«Вы просто создаёте банк крупных банкирских домов, банк для крупных банкиров, с ограниченным доступом к капиталу для мелких банков. Мелким банкам приказано прислуживать крупным банкам.
Всем этим Вандерлипам, Хепбернсам, Морганам и Рейнолдсам говорят: “Давайте ваши краткосрочные ценные бумаги и получайте деньги” — а каким-нибудь Смитам, Браунам и Джонсам, этим фермерам из глубинки: “Идите куда подальше со своими долгосрочными бумагами, мы не можем их дисконтировать”».
Самым интригующим в этот вечер оказалось следующее обстоятельство. Большинство конгрессменов более или менее отдавали себе отчёт в том, что формируемая ими финансовая система может вызвать инфляцию, но они, по-видимому, были не склонны к тому, чтобы заставить себя выступить против законопроекта.
