– Хотите кофе?
Эвелин с благодарностью кивнула.
– Пожалуйста. Черный и крепкий.
Работать она не могла, поскольку визит Уоррена совершенно выбил ее из колеи. Эвелин обвела взглядом кабинет, вспоминая, как была горда и счастлива, когда ее пригласили в эту фирму, какой это был большой шаг по лестнице успеха. Вплоть до сегодняшнего дня она четко представляла себе, как сложится ее жизнь: неуклонный подъем к вершинам карьеры, пока наконец в один прекрасный день она не возглавит собственную фирму. Где-то в середине пути маячил брак с мужчиной-единомышленником и один-два полугодовых отпуска, чтобы вынянчить одного или двух детишек.
Все казалось простым и ясным, но теперь жизнь перевернется вверх тормашками. Но в ее силах не допустить этого. Она должна собраться с силами и сделать аборт, после чего забыть обо всем, включая и Уоррена, коль скоро хочет строить свою жизнь заново.
Эвелин поймала себя на том, что далеко не столь бесстрастна, как ей хотелось бы. Она попыталась представить, как мог бы выглядеть ребенок Уоррена. Будут ли у него такие же густые волосы, такие же серые глаза с длинными ресницами? Я, кажется, начинаю бредить, разозлилась на саму себя Эвелин. Я должна взяться за ум, я не имею права на легкомыслие.
Ровно в половине первого Эвелин накинула новое черное шерстяное пальто с пелериной, которое купила взамен утопленного в речке, и отправилась на ланч. Выйдя из здания, она остановилась на ступеньках, чтобы натянуть перчатки, и удивленно повернулась, когда кто-то взял ее под руку. Уоррен!
– Привет, Эвелин. Пойдем прогуляемся в парке.
– Но я собиралась на ланч. Я… – посмотрев ему в лицо, Эвелин запнулась. – В чем дело?
– Ты не ожидала встретить меня снова, да? Я хочу знать правду.
Уверенно держа под руку, он потащил Эвелин в парк. На ветвях деревьев лежал снежок, белки и птицы, избалованные постоянным вниманием гуляющих, чуть не лезли в руки, надеясь, что им перепадет порция орехов или хлебных крошек.
Уоррен и Эвелин углубились в парк, и, когда шум уличного движения превратился в отдаленный гул, Уоррен наконец остановился и потребовал:
– А теперь выкладывай правду.
– Мне нечего выкладывать, – с максимальной убедительностью постаралась соврать Эвелин. – Просто я решила уйти из фирмы, вот и все.
– Ты объяснилась с Грэхемом? – Он приподнял ее голову за подбородок и заставил смотреть прямо в глаза. – Говори.
– Ничего я ему не объясняла.
– Связан ли твой уход со мной?
– Нет. – Но на этот раз Эвелин отвела глаза.
– Ты никогда не преуспеешь в бизнесе, – засмеялся Уоррен, – врешь неумело. – Он снова взял ее под руку и повел по аллее. – Если ты ему ничего не рассказала, почему же уходишь?
Эвелин никоим образом не могла назвать истинную причину, но понимала, что должна каким-то образом убедить Уоррена. Если правду сказать нельзя, самое умное – это ограничиться полуправдой.
– Ты в самом деле не имеешь к этому никакого отношения. Во всяком случае, прямого. Но вот… та ночь… – она зарделась, – та ночь помогла мне понять, что я не люблю Грэхема.
– Ты хочешь сказать, что увлеклась мною?
– Господи, конечно же нет! – Эвелин удалось выдавить удивленный смешок и придать тону небрежность. – Та ночь на яхте значила для меня столь же мало, как и для тебя. Но дело в том, что, люби я Грэхема по-настоящему, я бы никогда не допустила близости с другим мужчиной, сколько бы ни выпила. Понимаешь?
– Думаю, да.
Эвелин, почувствовав себя хитрой и ловкой лгуньей, приободрилась и продолжила:
– Должна признаться, что та ночь заставила меня на многое взглянуть другими глазами. Мне не свойственны случайные связи, тем более с малознакомыми мужчинами. Хотя обстоятельства были… достаточно необычными, я бы сказала, – уточнила она, чтобы потрафить своей гордости. – Поняв, что не люблю Грэхема и не хочу выходить за него замуж, я сочла необходимым поставить его в известность и уйти из фирмы.
– Он просил твоей руки?
– Нет, но собирался сделать это после Рождества, которое мы провели в доме моих родителей.
Уоррен с интересом посмотрел на нее.
– Он встречал Рождество в твоей семье? Должно быть, тебе потребовалось определенное время, дабы понять, что ты его не любишь. За ночь этого не решить.
– Я хотела быть абсолютно уверенной в своих чувствах, – вспыхнула Эвелин. – Хотела обрести уверенность, что… что та ошибка, которую я допустила с тобой, не заставит меня сделать еще большую ошибку, о которой я буду сожалеть всю жизнь.
– То есть ты считаешь нашу встречу ошибкой, не так ли?
– Ну да. Я не могла отвечать за свои действия. И, будь ты джентльменом, ничего подобного не случилось бы.
– До чего высокопарно ты выражаешься. Точно, как твой приятель – прошу прощения, бывший приятель, – когда он явился извиняться, снимая с себя всякую ответственность за твои действия по отношению к моим служащим и в то же время заверяя, что готов все уладить.
Вырвав свою руку, Эвелин остановилась.
– Если ты закончил…
– Нет еще. Где ты собираешься работать?
– Я уже отвечала на этот вопрос. У тебя проблемы с памятью?
– С памятью у меня все в порядке, просто я тебе не верю. Так есть другая работа?
Эвелин медленно покачала головой.
– Я так и думал. Скорее всего ты еще и не искала ее?
– Нет. – Засунув руки в карманы пальто, Эвелин повернулась и пошла прочь.
– Почему же? – Уоррен без труда догнал ее и пошел рядом.
– Хочу месяц-другой побыть дома. Полагаю, стоит переосмыслить, куда двигаться дальше. Мне нужно время подумать.
Несколько минут они шли в молчании, которое нарушил Уоррен.
– Кстати, у меня в компании есть вакансия.
– Что? – от изумления Эвелин даже остановилась. – Но ведь ты даже не… Послушай, пусть даже встреча с тобой заставила меня сделать переоценку ценностей. Но это отнюдь не означает, что ты каким-то образом связан со мной. Спасибо, но я и сама могу найти работу. Господи, да при моем-то обилии знакомств! – натужно рассмеялась она.
– Я не собираюсь уклоняться от ответственности, Эвелин, – искательно уставился Уоррен ей в лицо. – Имею ли я право чувствовать ответственность за тебя?
Как ни старалась Эвелин сдерживаться, ее выдало гневное выражение глаз.
– Нет, черт возьми, не имеешь! – гаркнула она в ответ. – Я уже сказала, что не хочу видеть тебя, и повторяю снова! Не будете ли вы столь любезны, мистер Хантер, исчезнуть из моей жизни?
Эвелин бегом покинула парк и нырнула в первую же попавшуюся на пути закусочную, где заказала французский луковый суп с булочкой и забилась в угол, стараясь избавиться от сумбура в мыслях. Она была голодна, но, когда принесли заказ, поняла, что есть суп не сможет, пришлось ограничиться булочкой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
