Но я не могу себе позволить такой роскоши, особенно сейчас, когда есть другие, более важные заботы. Поэтому все же ерзаю и пытаюсь убрать с себя руку Верховского. Поднимаюсь, слышу его глубокий вдох. Тоже проснулся, но так даже лучше. Быстрее решим вопрос.
— Далеко собралась? — он ведет пальцами по спине вдоль позвоночника, и я кусаю губы, потому что это приятно. По телу мурашки разбегаются. Наплевать бы на все, но мне не двадцать и я не могу делать все, что вздумается. Чем выше статус, тем больше обязательств наваливается. У меня их тьма. И пробраться через нее вряд ли получится.
— У меня на сегодня планы, — виновато улыбаюсь, усаживаясь вполоборота. Верховский сонный, но так даже еще красивее: лицо расслабленное, на губах едва заметная улыбка, а взгляд до сих пор немного расфокусирован, — я не могу весь день валяться в постели.
— Но можешь немного задержаться, — Женя не дает мне подняться, снова перехватывает ручищей и тянет к себе. Тут же целует шею и плечи. В груди щекочет. Неприкрытая нежность приятна, от нее тепло становится, и я уже почти готова согласиться, но веду плечом и отстраняюсь, останавливая план по соблазнению.
— Жень, не надо, — поднимаюсь на ноги. Меня немного штормит после вчерашнего, я как чумная.
— Слушай, Крис, я знаю, что у нас все не по стандартному плану пошло, — он садится в кровати. Верховский обнажен и ни капли этого не стесняется. Считает себя настолько шикарным или думает, что я там все разглядела? Вообще почти ничего не рассмотрела. Сейчас бесстыдно пялюсь, потому что накануне совсем не до этого было. Там другие чувства вели. — Но я не отказываюсь от нормальных отношений. Хочешь — давай попробуем. Я с цветами, конфетами и ресторанами не то чтобы мастак, но если укажешь направление, в котором двигаться, легко подхвачу, — он такой открытый, что я себя сукой последней чувствую, потому что до сих пор не созналась, что воспользовалась им.
Отношения мне предлагает. Не знаю только, какими они будут, но для секса Верховский идеален. Будь мы в других обстоятельствах, я бы согласилась на редкие встречи, но пока не могу. Мне все силы нужно бросить на поиски безвозмездного спонсора, а не зажиматься в кабинете с Женей. В том, что все это перетечет и во флирт на рабочем месте, я ни на секунду не сомневаюсь. Он и так умудрялся бросать колкие фразочки, пока я пыталась гнуть под правила, а почувствовав власть надо мной, ни за что ее не отдаст.
— Не хочу. Я ведь уже говорила, что все просто так совпало. Мне было хорошо с тобой, — начинаю заезженную фразу, от которой меня саму подташнивает, но Верховский не дает закончить, продолжает сам:
— Но не то пальто, да?
— Не по сезону, — поправляю, потому что зачем скрывать? Не дыши в мою спину Эдик, я бы согласилась на все. У меня давно не было постоянного любовника. Это очень удобно: можно позвонить в любой день и назначить встречу. Вам не нужны обязательства, отчеты, ревность и семейные праздники. Вполне себе конкретная цель и приятные встречи, каждая из которых заканчивается оргазмом. А после отдых. И до следующего раза. — Но продолжать мы не будем ни с обязательствами, ни без них.
— С сексом без обязательств-то что не так?
— Мне кажется, это плохо закончится, — и я не кривлю душой. То, как Женя на меня смотрит, говорит о многом. Я привлекаю его как женщина, даже слишком. Меня не пугает мужская влюбленность, а вот ревность — да. Она обычно все планы портит.
— Со мной ты кончаешь хорошо, — подмечает насмешливо.
— И все же нет, — мне вдруг неловко становится вести такие разговоры в постели, из которой я настойчиво пытаюсь Верховского выгнать.
— Мне закрепить результат? — он не предпринимает никаких попыток меня коснуться — просто ждет, когда сама сдамся. А меня как ушатом ледяной воды окатывает. Отступаю на несколько шагов, обнимаю себя за плечи и качаю головой.
— Боже, не надо! — я от прошлых результатов еще не отошла, а он новые рекорды ставить предлагает. Мы вместе посмеиваемся над моей реакцией. Верховский тоже встает, подходит вплотную, и вот я уже в кольце его рук, а его губы мягко касаются моих. Это слишком. Не думала я, что Женя такой нежный. Он другим совсем казался, и меня на тот момент все устраивало, а теперь только сильнее путается. — Я серьезно, Жень, — давлю на его плечи и слышу обреченный вздох. Мне тоже тяжело даются слова, особенно когда они идут вразрез с желаниями тела. — Отношения для меня сейчас не в приоритете, — звучит комично даже, потому что заявляю я об этом голому мужчине.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Верховский кивает и целует меня в плечо, скользит губами к шее, снова мысли мои путает. Я их и так с трудом в кучку собираю.
— В голове твоей что-то странное происходит, Крис. Поделись — разберемся, — слова его такие притягательные, что снова хочется разрыдаться, только в этот раз забравшись на колени и спрятав лицо на груди.
Но я буду полной идиоткой, если втяну Верховского в свои проблемы и позволю ему их решать. Он просто физически не вытянет. И финансово тоже.
— Я сама, — качаю головой. Надо срочно его выгонять, пока я не передумала и не воспользовалась предложением. — А тебе уже пора.
— Спасибо за секс, до понедельника? — злится. Моментально вспыхивает, ненормальный.
— Да, — все, что могу из себя выдавить. На большее смелости не хватает. И так веду себя стервозно.
— Ясно, — обрубает наш разговор и оставляет меня в одиночестве в спальне.
***
Думать о том, насколько ужасно себя повела, мне некогда. Но дурные мысли все равно лезут в голову, пока я жду за столиком в ресторане Покровского. Витя опаздывает, не предупредив, и это раздражает. Я и так вся на нервах, поэтому каждая минута ожидания подкидывает тревожности в костер проблем, поселившихся в моей жизни.
Я не заказываю ничего, пью воду с лимоном. Время до невозможного медленно тянется. И что-то мне подсказывает, что зря я тут сижу и что ничего не выгорит, потому что Покровский обычно в лепешку расшибался, чтобы вовремя успеть на встречу, а теперь у его жены новая большая и упругая грудь. А у меня старая, маленькая и немного подвисшая, потому что ложиться под нож ради того, чтобы какой-то мужик ахнул восхищенно, я не собираюсь. Так что заведомо проиграла хирургической молодости.
Вожу пальцем по ободку бокала и смотрю в окно. На улице жизнь кипит, люди туда-сюда снуют, а я в каком-то вакууме, из которого хрен вылезешь.
— Кристиночка, прости, что опоздал, — слышу голос Вити, а затем чувствую, как на плечо опускается его тяжелая ладонь. Покровский наклоняется и целует меня в щеку. — Ты сегодня замечательно выглядишь.
Витя на комплименты скуп. Подобное из его уст значит, что я правда сегодня блистаю или что ему от меня что-то нужно. Поскольку инициатором встречи была я, то второй вариант отметаем. А первый… с губ слетает выдох. Я снова к Верховскому возвращаюсь. Сложно выглядеть плохо после нескольких оргазмов. Удовольствие всем к лицу.
— Спасибо, — скромно улыбаюсь. — Не знала, когда ты придешь, поэтому не делала заказ.
— Это правильно. Не люблю, когда люди без меня есть начинают, — заявляет с отвращением. Хочется ответить колкостью, что не нужно было опаздывать, но я сегодня хорошая девочка, по крайней мере для Покровского.
— Я помню, — лаконично поддакивваю.
До обеда я придерживаю просьбу. Слушаю истории Вити, комментирую со знанием дела и притворным участием. Меня пока интересует только один вопрос, и очень нужно знать, поможет ли с ним Покровский. Но он нарочно растягивает время. Наслаждается моим присутствием, долгие и красноречивые взгляды бросает, только меня они не трогают больше. Удивительно даже. Раньше я улыбалась немного смущенно, потому что внимание сильного, влиятельного и успешного мужчины льстит. Сейчас же это напоминание о хорошо налаженных связях, которые лучше сохранить, при этом не переходя грань.
— Ты по делу хотела встретиться или просто поболтать? — наконец дает мне возможность высказаться.
Кусаю губы, подбирая слова. Ловлю взгляд Вити. Он неотрывно следит, как я выпускаю нижнюю из плена губ. Мне хватает времени, чтобы перейти в режим скромницы-дурочки, и я, скользнув рукой по своей шее, тихо начинаю.
