– Леон! – воскликнула Белла, крайне удивленная.
При виде его высокой сильной фигуры в джинсах и белой тенниске у нее перехватило дыхание.
Его губы изогнулись в чарующей улыбке.
– А мы последовали за тобой.
Белла должна была догадаться, что охранники наверняка сообщат Леону о ее передвижениях. За ней незаметно следили, ее контролировали. Беллу бросило в жар, и, чтобы скрыть смятение, она присела на корточки и поцеловала Кончитту:
– Так вот чем ты занималась? Наверное, весело было?
Девочка улыбалась ей так, словно узнала ее и обрадовалась.
– Когда мы нашли записку, решили к тебе присоединиться, – добавил Леон.
– Я как раз собиралась поймать такси и вернуться.
– Очень хорошо. Я припарковал машину на противоположной стороне улицы.
Покоряясь неизбежному, Белла попросила:
– Можно я повезу коляску?
– Попробуй, только осторожнее лавируй между прохожими.
Белла погладила девочку по мягким волосикам:
– Нам это нипочем, да, солнышко?
Пока они пробирались сквозь толпы туристов к автомобилю Леона, наверное, каждая встречная женщина задержала на нем восхищенный взгляд. Его черные волосы, яркая внешность привлекали внимание.
– Остановимся по пути у delfinario.
– Что это?
Леон помог Белле с Кончиттой устроиться на заднем сиденье:
– Думаю, это тебя развлечет.
– Это животное, растение или минерал?
Он рассмеялся:
– Сейчас сама увидишь.
У Беллы затрепетало сердце. Они некоторое время ехали по набережной и остановились у какого-то парка, видимо с аттракционами.
– Я понесу Кончитту, – произнес Леон.
Они подошли к большому бассейну под открытым небом. В воде сновали какие-то млекопитающие.
– Дельфины!
– Да, дельфины. – Леон купил билеты и нашел свободные места на заполненных зрителями скамьях.
Выступление комментировали на итальянском, и Белла уловила несколько знакомых слов. Ей очень нравилось, как звучит этот язык. Дети на трибунах восторженно следили за представлением.
– Смотри, Кончитта. – Белла показала рукой. – Видишь delfino?
Белла не могла сдержать радость оттого, что она здесь, с Леоном и Кончиттой.
– Кажется, моя маленькая tesoro проголодалась, – вскоре заметил Леон.
– Можно я ее покормлю и уложу спать, когда мы вернемся? – Занимаясь девочкой, Белла ощущала спокойствие, в котором сейчас очень нуждалась.
– Конечно. Талия сможет немного отдохнуть.
– Ты слышишь, Кончитта? – Белла поцеловала девочку, наверное, уже в сотый раз.
Когда они приехали на виллу, Леон отнес дочку на кухню, посадил на стульчик и достал детское питание. В течение последующего получаса Кончитта ела, перемазавшись пюре.
Леон невольно засмеялся:
– Надо уметь так испачкаться.
– Все дети пачкаются, если кормление превращается в игру. Зато она очень счастлива. Смотри, как она сияет. Я не видела ребенка милее… Но теперь ее нужно хорошенько искупать, – ворковала Белла.
– Я как раз хотел это сказать. В ванной под раковиной ее маленькая пластмассовая ванночка.
– Я все приготовлю. – Белла хотела выйти из комнаты, но Кончитта заплакала, и Белле пришлось вернуться. – Солнышко, я только поднимусь наверх.
Снимая с девочки передник, Леон пристально взглянул на Беллу:
– Моя дочь уже так тебя полюбила, что больше не хочет забот Талии.
– Надеюсь, это не так, – пробормотала она. – Я вернусь через минуту, Кончитта.
Она торопливо поднялась по лестнице в ванную, наполнила ванночку водой и достала детский шампунь и полотенце.
– Леон! – окликнула она. – Все готово.
– Мы уже идем. – Он быстро вошел в ванную с девочкой на руках, уже раздетой, и посадил ее в ванну.
Кончитта залопотала, принялась шлепать по воде ладонями.
– Ты уже сейчас любишь поплескаться, да, милая? Это хорошо, ведь у тебя здесь и бассейн, и море в двух шагах, – говорила Белла.
Леон с улыбкой налил немного шампуня на головку девочки. Белла вспенила шампунь и принялась массировать.
– Тебе приятно, маленькая кареглазая Сусанна?
– Что это значит? – поинтересовался Леон – он прекрасно владел английским, но кое-какие слова, видимо, ему были незнакомы.
– Это маленький цветочек, желтый, с коричневой серединой, которая такого же цвета, как ее глаза.
Он кивнул:
– А я когда впервые их увидел, то подумал о маковой сердцевине.
– Да, тоже похоже. Когда она вырастет, сведет с ума всех ragazzi в Римини.
Леон рассмеялся:
– Твое знание итальянского впечатляет. Будем надеяться, что это случится не завтра.
– Ну, не знаю. Дети растут очень быстро. – Белла поцеловала девочку. – Тебе приятно, дорогая? Мне очень. – Белле в самом деле никогда еще не было так хорошо, как в эти мгновения.
– Тут мы с тобой единодушны, – произнес Леон.
Купание закончилось, Белла закутала ребенка в вафельное полотенце, а Леон достал спальный комбинезон.
– Вот бутылка. – Он протянул ее Белле. – Хочешь ее покормить?
– Ты же знаешь, что да.
Белла села в кресло-качалку с девочкой на руках и начала напевать колыбельную. Кончитта после всех развлечений дня быстро задремала. Бутылочка не успела опустеть, как она смежила ресницы. Они были длинными, как у Леона. Скоро девочка уже спала глубоким сном.
– Теперь, раз мы предоставлены сами себе, я хочу пригласить тебя на морскую прогулку на катере, – произнес Леон, когда они тихо покинули детскую. – Ты должна увидеть берег с моря. Это незабываемое зрелище. Причал в двух шагах отсюда, утром ты шла в противоположную сторону. Я хотел бы обсудить с тобой один важный вопрос. Я, кажется, нашел решение нашей проблемы.
– Я тоже. – Белла в воскресенье, как и задумала, улетит в Нью-Йорк, и Леону не удастся ей помешать.
– Прекрасно, значит, обменяемся мнениями, – произнес он тоном, не допускающим возражений. – Давай встретимся в патио минут через двадцать. Захвати накидку, ночью на воде бывает прохладно.
Кивнув, Белла спустилась в свою спальню. Она не представляла, какой выход придумал Леон, и не хотела его слушать, потому что вопрос касался душевного спокойствия Данта.
В дверь постучали.
– Синьорина! – На пороге стояла Клара. – Графиня Малатеста звонила, пока вы купали девочку. Она просила вас перезвонить. – Горничная протянула ей листок бумаги с записанным в нем телефоном.
– Спасибо, Клара.
Она ушла, и Белла, достав из сумки мобильный, позвонила матери.
– Арабелла? – ответила Люсиана.
Белле до сих пор не верилось, что она запросто разговаривает с матерью, которой ей так не хватало всю жизнь.
– Мама! Я так рада, что ты позвонила. Слышать твой голос… для меня это чудо.
