по его глазам.
Зря. Как же зря.
– Кто вас сюда отправил? – снова спрашиваю я у него.
Мужчина улыбается. Медленно перевожу взгляд на его руки, они плотно связаны вместе с ногами. Присаживаюсь напротив него и без лишних слов беру два пальца – указательный и средний, медленно загибаю их в противоположную сторону от ладони. Мужчина терпит, я продолжаю, пока хруст и крик не сотрясают воздух. Мужчина кричит, но я закрываю ему рот ладонью и говорю на ухо:
– Не переживай, я спрошу ещё раз.
Отодвигаюсь от него. И наконец-то замечаю во взгляде долю страха, но она ничтожно мала.
– Ты сказал – один палец за один вопрос, – брызжа слюной, напоминает мне он.
Всегда одно и то же. Почему первый вопрос все пропускают мимо ушей? Вроде взрослые люди, а с простейшей математикой огромные пробелы.
– Я задал два. Ответа не получил ни на один из них.
– Ублюдок.
Возможно, это может знать только моя мать.
– Вопрос неизменен. Кто вас сюда прислал?
Тишина.
Ну что ж.
Хруст третьего пальца.
Краем глаза замечаю, как самый молодой сжимает зубы и отводит взгляд в сторону.
– Четвертый вопрос…
– Я ничего тебе не скажу! Если ты думаешь, что напугал меня, то ошибаешься, – говорит мужчина со слезами на глазах.
Ему больно. Это хорошо. Решаю уточнить:
– Точно не скажешь?
– Нет!
Кладу одну руку ему на макушку, второй хватаю за челюсть. Поворачиваю голову до характерного хруста в шее и отпускаю. Тело соскальзывает по стене и падает налево.
– Какого хрена?! – вопит парень и пытается отползти к двери, но в таком положении это практически невозможно.
Вот ты-то мне и нужен. Самый трусливый.
– Переходим к тебе, – говорю я и подсаживаюсь к следующему, оставив труса на десерт. Хотя уверен, что кроме самого молодого парня мне правды никто не скажет. Но я должен дожать, чтобы он не сомневался, что я хуже, чем те, на кого они работают. – Больше мы не будем тратить время на пальцы, а сразу переходим к шее. Один вопрос. Один ответ.
– Пошел на хрен! Если я скажу, они убьют всю мою семью. Я вообще не знаю этого мужика. Видел впервые! Но он явно серьезная шишка.
Мужика. Понятно.
– Если ты думаешь, что я тебя пожалею, то ты промахнулся. Кто вас сюда прислал?
Тишина.
Это уже злит меня. Сворачиваю вторую шею за последние пару минут. Пересаживаюсь к следующему.
– Я не знаю!
Хруст.
Сажусь перед трусливым парнем. Демонстративно опускаю взгляд вниз и наблюдаю, как вокруг него образуется лужа. Страх. Безысходность.
– Кто вас сюда прислал? – более тихо спрашиваю я.
– Ты же всё равно убьешь меня, – говорит парень, и в его глазах стоят слёзы.
Многие плачут. И в этом нет ничего плохого. Действительно неприятно понимать, что твой конец близок, и моё лицо, это именно то, что он увидит последним.
Были времена, когда меня это трогало. Я не всегда был таким. На самом первом этапе карьеры наёмника Хантера, я ещё верил, что кроме грубой силы есть дипломатия. Ошибался. В этом мире страх решает многое. Слова – ничего.
– Да, – отвечаю я.
– Пожалуйста… не убивай меня.
– Ответь на вопрос.
– Не убивай. Я просто хотел заработать.
– Отвечай.
– Мужик! Нас сюда прислал мужик, который работает на Коалицию! Он сказал, что мы просто должны вырубить девушку в этом номере и оставить её! Всё! Большего я не знаю. Правда! Я даже самого мужика-то не видел!
Работает на Коалицию. Мужчина. Вырубить девушку. Не убить. Оставить живой.
– Ты уверен, что вы пытались вырубить нужную девушку? – спрашиваю я.
Парень хмурится, бросает взгляд на Джил и Мишель, возвращает его ко мне и шепчет:
– Не понял.
– Уже неважно.
Сворачиваю ему шею и, поднявшись, встречаюсь взглядом с Джил. Не хотел бы я, чтобы она всё это видела, но и за кого-то другого выдавать себя не собираюсь. Не в моём характере обманывать. Вот такой я. Не самый хороший парень. Если решит остаться, то должна знать, я не изменюсь и буду продолжать делать то, что умею.
Но ведь я говорил ей найти себе обычного человека. Не захотела. А теперь, боюсь, у неё нет выбора. Так просто я её не отпущу.
– Нам нужно уходить? – спрашивает она.
– Да, – смотрю на Мишель, которая уже переоделась и вытерла кровь с виска. – Идти можешь?
– Я что – неженка какая-то? Естественно могу.
Натягиваю черный свитер, ткань неприятно липнет к ранам, забираю два ножа, что удаётся найти, хватаю сумку с жареным мясом мутанта, и мы выходим из номера. Идём к запасной лестнице и быстро спускаемся на улицу.
Сейчас у меня есть два пути. Я могу выяснить, кто пытался вырубить Джил. А я уверен, что пришли за ней. Мишель нет смысла оставлять в живых. И если они должны были оставить девушку в номере, значит за ней кто-то придёт. Я могу подняться и всё выяснить. Но тогда придётся оставить Джил и Мишель рядом с опасностью. Одних. И есть другой вариант, увезти их отсюда в безопасное место. Будь я один, выбора бы не возникло. Но сохранить жизнь и безопасность девушек важнее.
Я видел, как мужик пытался поднять Мишель. Скорее всего хотел забрать девушку с собой. Ведь кое-что пошло не по плану. А как я понимаю, деньги уже заплачены.
У меня нет выбора, как спрятать Мишель и Джил под носом у Коалиции. Возле многоэтажки нет никаких подозрительных машин или людей. Всё выглядит обычным.
– Нам нужно попасть в дом, где держат Хантера, – обращаюсь я к Мишель. – Где он?
– Ты умереть хочешь? Нам туда нельзя. Мистер Хантер запретил прямой контакт, – отвечает девушка, уперев руки в бока.
– Я спросил, где он. Я не спрашивал, можно ли нам туда.
– Если не отвечу, то сломаешь мне пальцы? – с ехидством уточняет она.
– С удовольствием бы свернул шею.
Мишель закатывает глаза и выходит к дороге, поднимает руку, и буквально через пятнадцать секунд возле девушки останавливается белая машина с шашечкой наверху. Она заглядывает внутрь и называет адрес. Садимся в машину и через сорок минут останавливаемся в более тихой части города. Расплачиваюсь с водителем, и он уезжает. Смотрю на дорогой коттедж, но не вижу охраны, вообще ни одного человека.
– Где все? – озвучивает Мишель мой вопрос.
– Может, Коалиция не сняла браслет с ноги мистера Хантера? Тогда и люди не нужны, ведь они будут знать, где он находится, – предполагает Джил, пожав плечами.
Логика в этом есть, но Коалиция так просто бы не оставила Хантера одного.
– Возможно. Стойте здесь, – говорю девушкам и отдаю один
