– Может, для них это то же самое, что пустыня Египта для древних монахов?
– Да, это своего рода жертва, которую приносят монахи-священники. Такова моя точка зрения. Но очень важно потихоньку донести до девушек церковные взгляды, ободрить их, чтобы они не боялись становиться матушками. Сегодня трудно: реклама, телевидение и в целом современный образ жизни заставляют людей бояться Церкви.
Ангелики Влахаки
Прихожанка храма Святой Марины, участвует в благотворительной деятельности
– Госпожа Ангелики, вы гречанка, родились в христианской семье и с детского возраста посещали церковь. Расскажите, пожалуйста, о том времени.
– Тогда мы ходили в церковь ежедневно, но причащались лишь на Рождество, Пасху, Успение Богородицы и в день святых апостолов Петра и Павла. Так было принято. Духовник наш, деревенский священник, принимал исповедь перед причастием. Впрочем, пока мы были детьми, нас не исповедовали.
В Рождественский пост, начиная со дня святого апостола Филиппа и до Введения, мы ели с растительным маслом только по воскресеньям. Морепродуктов в нашей горной деревне не было. Затем до Рождества ели рыбу, кроме среды и пятницы, и на праздник причащались. Потом, в канун Богоявления, мы опять постились, чтобы, как тогда говорили, принять Великое освящение, когда приходил батюшка и кропил святой водой дома. Затем наступал Великий пост. Масло мы не ели с Чистого понедельника[36] и до дня святого Феодора Тирона. Потом масло разрешалось до Страстной седмицы, в Великий Четверг причащались. Это сейчас можно причаститься Святых Христовых Таин даже вечером, а в те времена храмовый колокол созывал нас уже к пяти часам утра – и до самого вечера мы были в храме.
На наш престольный праздник мы всегда готовили большое угощение, после литургии и трапезы танцевали. Батюшка, уроженец нашей же деревни, праздновал вместе с нами. И даже танцевал![37]
– Обращались ли люди к священнику при возникновении каких-либо личных или семейных проблем?
– Тогда не было принято ходить к батюшке за советом, да и разводов не происходило. Ссоры, конечно же, случались, но люди при этом не разбегались, во всяком случае, я не знала ни одного разведенного. Сейчас все изменилось…
– Как вы думаете, почему такое стало возможным? Может быть, люди просто отдалились от Бога?
– На то много причин… Из небольших селений мы переехали в города и отошли от своих нравов и обычаев. Я провела детство в деревне, где все друг друга знали, а в городе все перемешалось. Мы испытывали уважение к отцу, матери, к дедушке и бабушке и, конечно же, к супругу. Мы не бежали чуть что в слезах от мужа к родителям. Иногда бабушка говорила мне: «Он тебя отругал? Значит, ты что-то не то сделала!» Теперь не так: работа не позволяет женщинам отдавать все свои силы дому. Что говорить, и мужчины и женщины виноваты, но женщины, на мой взгляд, все же виноваты в большей степени.
– Продолжали ли вы посещать церковь, переехав в Афины?
– Наша семья всегда ходила в церковь, мой муж был человеком церковным. Пятьдесят лет назад мы купили землю и переехали сюда. Правда, до смерти моего мужа я бывала в храме значительно реже, чем сейчас, только по воскресеньям и праздникам. У меня росли дети, потом умерла мама, я ухаживала за отцом. Ежедневно бываю в храме только последние двадцать лет, с тех пор как потеряла своего супруга. И уже выполняю здесь разные поручения.
– Ваши дети тоже в Церкви?
– Были до тех пор, пока не поступили в университет. Потом они разлетелись… Они и сейчас веруют, но, к сожалению, пребывают вне Церкви и не постятся. Почему, я не знаю. Жизнь повлияла или общение с другими людьми, может, что-то еще. Старшая дочь раньше любила храм, причащалась. Младшая тоже всегда ходила в церковь, но что-то произошло с ней после одной из исповедей, а что именно, я до сих пор не знаю. Она – хорошая девушка и верит в Бога, но вот в церковь не ходит.
– К хорошему священнику прихожане непременно потянутся…
– Вы, конечно же, правы, однако если человек не приходит в церковь, как он сможет услышать батюшку?
– Какую работу вы выполняете в храме?
– Когда я потеряла мужа, меня попросили помочь готовить еду. Другие женщины занимались уборкой, работали в богоугодном заведении[38]. Многие из них были старше меня, стояли у истоков нашей благотворительной деятельности. Теперь нас – двенадцать человек. Кто-то готовит еду, другие занимаются свечками, третьи помогают с уборкой. Я тоже дважды в неделю готовлю и отвечаю за покупку необходимых продуктов. Когда я появилась здесь впервые, нуждающихся было пятьдесят человек, потом их стало меньше, так как экономическая ситуация в стране улучшилась, а теперь, во времена нового кризиса, под нашей опекой вновь находится сорок пять малоимущих; кроме того, есть семьи, которым мы помогаем на дому. У некоторых не хватает денег даже на еду, даже на то, чтобы заплатить за электроэнергию. В свое время они взяли в банке кредиты на покупку жилья, а в нынешних условиях расплатиться по ним оказались не в состоянии. Все это – греки, наши прихожане. Иностранцев у нас немного, хотя есть албанцы, болгары, поляки и русские. Впрочем, если они и приходят, то не на службы, а лишь за помощью. В нашем храме уже шестнадцать лет хранится Остробрамская икона Божией Матери, почитаемая как православными христианами, так и католиками, поклониться ей приезжают поляки. Мы построили часовню, служим литургии и ежегодно празднуем ее день.
Наша приходская жизнь чрезвычайно насыщенна. Церковь организовала для нас паломнические поездки в Иерусалим, Константинополь и на гору Синай. Нам удалось повидать Италию, Египет, Финляндию. Всякий раз нашу группу сопровождает кто-то из священников. Приход часто устраивает однодневные и двухдневные посещения греческих монастырей. Кроме того, в нашем округе есть немало прекрасных храмов, в которых мы тоже бываем. Назову лишь ближайшие: церковь Всех Святых, Святого Нектария, Святого
Спиридона, Святого Дионисия, Святого Димитрия, Святого Георгия, Успения Пресвятой Богородицы, Святого Константина. Наша церковь освящена во имя святой Марины. Должна сказать, что если у жителей Афин в особом почитании святой Дионисий Ареопагит, то в наших местах – святая Марина…
– Нам, русским, непривычно видеть в греческих храмах места для сидения. Каждый ли из приходящих в храм знает, в какой именно момент он может присесть, или садится, когда захочет? Не ощущают ли такие люди себя сторонними наблюдателями?
– К сожалению, сейчас многие вообще не понимают смысл богослужения. В храме читается Евангелие, а они в это время входят и выходят, отправляются за свечами, прикладываются к иконам или ищут стулья, чтобы присесть.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
