Я была в раздумьях.
Но ещё больше я была расстроена, когда узнала от риелтора, что им поступило предложение о покупке. Сейчас уже готовились документы на продажу. Будущий владелец хочет оформить всё до Нового года.
Девушка из агентства недвижимости, оценив степень моего разочарования, пообещала, что узнает, собирается ли новый владелец сдавать площади в аренду, и если да, то она обязательно мне об этом сообщит.
Хотя я не сильно надеялась, но за спрос же не побьют, а мои координаты в агентстве недвижимости уже есть.
Вот так не в духе я вернулась домой.
Мой организм, наверное, решил на мне отыграться: периодические боли плавно перешли с первого дня на второй. И я, обняв подушку, уснула в гостиной на диване. Моим лекарством в этот вечер стали клубника и пломбир.
Ну люблю я их.
Глава 16
Ночью я проснулась, когда Кондратьев переносил меня в спальню и укладывал на нашу кровать.
Наверное, подсознательно ждала его. Хотя вечером, когда общались по телефону, попрощались до завтра, и он и словом не обмолвился, что может прилететь раньше.
Мои протесты на его попытки избавить меня от пижамы и слова о том, что сегодня и в ближайшие пару дней секса не будет, были услышаны и довольно быстро осознаны. И если сей факт и вызвал мужское разочарование, то он этого не показал. Кондратьев не отстранился и не выпустил меня из своих объятий.
— Как скажешь, — был его ответ.
Прежде чем я успела что-то ответить на раздражающую меня фразу, он добавил:
— Спи, моя бестия. Спи.
Я получила поцелуй в висок, и мы уснули. Мои белые барашки на голубой пижаме остались в целости и сохранности.
Утром, за завтраком, обсуждали планы на следующую неделю.
Вроде как поездок больше у Кондратьева не ожидалось.
В наше неромантическое путешествие решили отправиться сразу после католического Рождества.
Почему неромантическое? Так мы же оба не романтики. Это просто заслуженный отпуск, правда, деньков маловато, но зато выбрать можно любое место на Земном шаре.
Два следующих дня прошли тихо и мирно. Днём каждый из нас занимался своими делами, а вот вечера мы проводили вместе.
Определившись с датами поездки, я более конкретно занялась выбором места, где мы встретим Новый год.
И честно думала, что именно это будет более интересно Кондратьеву. Но в первый вечер мы снова обсуждали мой проект, я собиралась начать воплощать свой план в жизнь сразу после новогодних каникул. Поэтому сейчас пыталась найти новое место, просматривая все варианты, предложенные риелтором. Во всех новых вариантах Кондратьев обязательно находил недостатки.
И я с ним соглашалась. Так и не найдя подходящего варианта, решила пока не зацикливаться на этом, а понадеяться на судьбу. Вдруг найдётся лучший вариант, или новый владелец здания, которое мне приглянулось, решит сдавать площади в аренду.
Во второй вечер мой жених меня удивил и повёл в кино. Мы пошли на премьеру голливудского фантастического блокбастера. Фильм был красочный, и мне понравился, как и попкорн, из-за которого я почти дралась с Кондратьевым.
Всё это было в новинку.
Да, я забыла, когда последний раз ходила в кино, не говоря уже о том, что в компании с мужчиной.
И подобное поведение моего контрактного жениха немного выбивало из колеи.
— Кондратьев, что случилось? — спросила я, когда мы вернулись домой.
Я надела уже свою самую любимую пижаму с барашками и расхаживала в ней по квартире.
— Ничего. Тебе не нравится? — задали мне встречный вопрос.
— Просто интересно.
— Мы живём обычной жизнью, — сказал он и, увидев моё удивление, добавил: — Согласно контракту.
Я призадумалась. Он частично прав, вряд ли у кого остались сомнения, что мы пара. Достаточно вспомнить слова, сказанные моей подругой. Но это уже, кажется, перебор, даже я иногда забываю, что это всё понарошку.
«Точно заигралась!» — поставила я себе диагноз.
— Понятно. Так осталось недолго, и снова будешь жить своей жизнью, а я своей.
— А чем тебе не нравится наша жизнь? Меня так всё сейчас устраивает, и менять что-то я не собираюсь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мы были на кухне, я заварила себе травяной чай и хорошо, что ещё не успела взять кружку в руки, иначе бы могла её выронить и обжечься. Кондратьев сидел напротив меня и ел. Ему, в отличие от меня, можно было есть в любое время суток, а мне ещё неделю отрабатывать на тренажерах столь любимый мною пломбир.
— У тебя странное чувство юмора, Кондратьев.
— Людмила, я сейчас не шутил.
Он называл меня полным именем очень редко, даже на людях я привыкла слышать «бестия моя», хотя и я практически никогда не называла его по имени, но сейчас захотелось, и вовсе не потому, о чём вы подумали.
— Егор! Мой контракт заканчивается 31 декабря, и то, что мы вместе летим в отпуск, ничего не меняет. По возвращении каждый начинает жить своей жизнью. С контрактами покончено навсегда.
— Разве ты решила навсегда закончить карьеру модели? — задавая вопрос, он поставил ударение на слове «навсегда».
— Нет, конечно. После того как налажу работу салона, если будут интересные предложения, буду сниматься. Мы обсуждали это со Снежаной.
— Значит, тебя должно будет заинтересовать моё деловое предложение, и мы вполне можем составить новый контракт, — озвучил сделанный из моих слов вывод Кондратьев.
— Не значит, — отрезала я. — С «WIQ» Model Agency мой контракт закончится 31 декабря, и новый я заключать не собираюсь.
— Хорошо, с агентством и не требуется. Тем более я с первого января уже не буду его владельцем. Мы заключили сделку с Марко. Ты же можешь заключить договор со мной, без посредников. Или, если тебя смущает сам договор, можно не заключать, а просто оставить всё как есть. Тебя что-то не устраивает?
Хорошо, что я так и не притронулась к горячей кружке. Я не была готова к такому повороту событий, и наш разговор выбивал меня из колеи.
— Кондратьев, меня многое не устраивает. Ты живёшь на работе — это первый аргумент!
— Ты тоже была постоянно в разъездах и, когда откроются твои салон и фитнес, будешь пропадать там днями, — парировал он мой выпад.
— Ты слишком… — я остановилась, чуть не сказав «красив».
Нечего ему говорить такие слова, он и так это знает и вряд ли считает это недостатком.
— Ты бабник, — подобрала я второй аргумент, — у тебя была и будет очередь из женщин, желающих быть с тобой, пусть и временно. С некоторыми из них я лично знакома.
— У меня были женщины до того, как я познакомился с тобой, это я не отрицаю. Но, бестия моя, ты затмила всех.
Я рассмеялась.
— Сказки это! Кондратьев, ты забыл, я не верю в сказки, так что тема закрыта. Встретим Новый год — и Adiуs amigo!
Если он и хотел что-то ещё сказать, я не стала слушать и ушла. Очень хотелось спрятаться где-нибудь, так чтобы остаться одной.
Мысли были в сумбуре.
Может, я не права?
Ведь я первоначально пошла на это не из-за условий контракта, не из-за неустойки и штрафных санкций по договору. Ссылка на пункты контракта мне самой требовалась для того, чтобы успокоить терзающих меня демонов. Я сама хотела быть с ним, и вот когда он предлагает оставить всё как есть сейчас, я всё ещё не готова решиться на это, не имея за спиной путей отхода.
Кондратьев не пошёл следом за мной в спальню, не стал приводить ещё какие-то аргументы, не пытался доказать свою правоту. Нет, он дал мне время утихомирить мой взрывной характер.
Я почистила зубы, улеглась в кровать и ворочалась из стороны в сторону. Мысль пойти и демонстративно лечь в гостиной на диване я отмела сразу. Мы взрослые люди. Но уснуть всё никак не могла.
Какое-то время спустя я, лёжа в кровати, почувствовала, как он прижимает меня к себе и, целуя в висок, говорит:
— Спи, моя бестия, спи.
И я уснула. Мне ведь теперь этих слов достаточно, чтобы забыть всё и, зная, что он рядом, заснуть как младенец.
А на следующий день я получила двойное подтверждение, что сказок в жизни не бывает.
