Эволюция психических функций
Во время эволюции мозга природе пришлось решить ряд очень важных задач. Каждое решение приводило к созданию все более совершенного мозга. Рассмотрим эти решения.
Память
У насекомых памяти нет. Поэтому поведение организовано примитивно. Еда – ползем к ней. Хищник – ползем от него. Не успел, не страшно – эмоций тоже нет.
А вот у рыб уже память есть. С памятью – совсем другое дело. Вот тут, помню, была еда. Там, помню, от хищника удирал. Здесь, помню, любовью занимался. С кем, правда, не помню, – но рыбам это не важно.
Более высшим животным память уже жизненно необходима, так как в ней размещаются понятия. В первую очередь память должна хранить образы внешнего мира. Образ – это единая проекция рецепторов в коре головного мозга. Каждый образ появляется в результате образования связей между тысячами нейронов из разных областей коры. Если образ не востребован, то эти связи ослабевают, а затем исчезают.
Восприятие образа принципиально отличается от восприятия отдельного стимула. Каждый входящий в образ компонент (зрительный, звуковой или осязательный) может служить стимулом для животного. Это дает возможность выделения во внешнем мире целостных объектов, а следовательно, более адекватного отражения мира.
Чем более развито животное, тем более емкие образы оно сохраняет в памяти.
Восприятие красоты
Тут же возникла проблема. Образы быстро копятся, память захламляется. Четкость восприятия приводит к появлению множества стимулов, на которых надо как-то реагировать. В результате общая реакция замедляется.
Проблема выделения из множества образов того, который наиболее важен, привела к созданию института красоты. Красота воспринимаемого образа – это целостное восприятие гармоничности объекта.
Насекомые ищут себе спутника жизни исключительно по запаху. Такой примитивный уровень оценки будущего супруга очень ненадежен. Мало ли, кто чем пахнет.
У лягушек-самцов весной очень силен обнимательный рефлекс. Он нужен для надежного удержания кокетливой самки. Рефлекс простой. Видит самку, лезет обниматься. Беда в том, что лягушка-самец в этот период лезет обниматься, даже если его просто дернет за лапу любопытный зоолог. Это ж с кем только ни придется обниматься! Мало ли кто за лапу дернет.
То ли дело птицы. Мозг позволяет им воспринимать целый набор признаков будущего супруга. Но признаков столько, что оценка может затянуться до старости. Вот здесь на помощь приходит чувство красоты, которое одним махом позволяет оценить партнера.
Если птица-жених красив – значит ноги ровные, перья целы, голова на месте. Раз танцует, значит координация нормальная, он здоров. Не слишком толст, не слишком тонок. Размеры тела оптимальны. Значит, будет хорошее потомство. «Ах, я влюблена с первого взгляда!» – восклицает восхищенная курица.
Да и петуху удобно. Перышки почистил – к свадьбе готов.
Игра
Но тут возникла следующая проблема. Нашли красивый образ или, наоборот, ужасно страшный. А как себя правильно вести? На врожденные реакции полагаться нельзя, они больно примитивные. Из них надо формировать поведенческие стереотипы. А это дело трудное, сразу не делается.
Непосредственно перед хищником учиться убегать или защищаться – это все-таки риск большой. Да и не только перед хищником. У щенят, которых выращивали отдельно от сверстников, потом возникали проблемы при спаривании.
Тут и приходит на помощь игра. Игра позволяет связать воспринимаемые образы с осуществляемым поведением. Сформировать полностью законченное понятие, которое и воспринимает образ, и эффективно реагирует на него.
Во время игры отдельно воспринимаемые стимулы сливаются в одно целое, образуя понятие. Так, для котенка во время игры все, что маленькое, круглое и катится, постепенно превращается в обобщенное понятие «мышь». А сам котенок в игре учится координировать все свои движения для удачной охоты на мышь.
За сохранение полученных двигательных стереотипов отвечает мозжечок, а вызываются эти стереотипы из проекций двигательных нейронов в коре.
Сон
Только важные образы получили и понятия сформировали, как опять возникает проблема. Память все более емкая, понятий много, а как в нужный момент активизировать именно то понятие, которое сейчас необходимо? Если перебирать по одному, так или еда убежит, или сам едой станешь.
Для этого нужно иметь механизм, который отбирал бы те понятия, которые нужны постоянно, от тех, которые используются редко. Более важные понятия должны быть активизированы немедленно. То есть нужно регулярно упорядочивать понятия по их валентности.
Но заниматься этим процессом в тот же самый момент, когда идет образование понятий, бессмысленно. Нужно отключить мозг, а затем переорганизовать понятия. Так появился сон.
Во время сна идет преобразование понятий и запись важных понятий в долговременную память. После каждого сна животное становится более умным. Не случайно мы говорим: «Утро вечера мудренее». Мозг отбросил ненужное, а нужное сделал более эффективным.
Эмоции
Есть и другая проблема. Допустим, животное хорошо действует в соответствии с нужным понятием. Но ситуация изменилась: нужно срочно переключить внимание на более важные события.
Для этого потребовалось создание механизма эмоций. Механизм эмоций построен на основе уже существовавшего механизма гормонального управления.
Гормоны – это химические вещества, выделяемые в кровь железами внутренней секреции. Гормоны также являются стимулами. Птицу можно заставить вить гнездо в необычное время путем введения ей полового гормона самки.
Гормональный механизм птиц – врожденный. А вот млекопитающие добавили к этому механизму возможность управления. За управление эмоциями в мозге отвечает лимбическая система. При необходимости она может сразу переключиться на нужную нейросеть. В результате при активизации эмоционального понятия весь организм моментально настраивается на выполнение более важной задачи.
Эмоциональная составляющая понятий очень важна. Обезьянки, которые вырастают без контакта с матерью, оказываются не способными к нормальным взаимоотношениям ни с самцами, ни с самками.
Целеустремленность
Но как только появился столь мощный механизм эмоций, который элементарно может переключать внимание, сразу потребовалось и создание механизма, который бы, наоборот, удерживал внимание. А вот с этого момента животное вышло за рамки запрограммированного автомата. Понятия у каждого животного индивидуальны, следовательно, цели также индивидуальны. Сочетание независимости от внешних стимулов с целеустремленностью порождает индивидуальный характер конкретной особи.
За удержание внимания отвечают лобные доли мозга. Иллюстрацией к этому могут служить опыты Н. А. Шустина. После удаления лобных долей у собак появлялся выраженный подражательный рефлекс. То есть без лобных долей собака переставала собой управлять, а просто копировала чужое поведение.
Целеустремленность настолько себя оправдала, что высшие млекопитающие срочно занялись увеличением лобных долей.
Любопытно сравнить сколько занимает площадь лобных долей от площади коры головного мозга:
• у хищных – 6 %;
• у высших обезьян – 12 %;
• у человека – 25 %.
Мы видим, что человек – это самое целеустремленное животное.
Появление психических функций сведены в таблице.
Человек получил в наследство все вышеперечисленные психические функции. Нам осталось только завершить эту таблицу и описать ту психическую функцию, которая и сделала человека человеком. К этому мы сейчас и перейдем. Оставайтесь с нами!
Глава 8. Общество большого пальца
Никто никому так не обязан, как обезьяны – Дарвину.
Человек относится к приматам. Отряд приматов отличается тем, что большой палец руки может противопоставляться другим пальцам. Поэтому можно сказать, что мы, приматы, входим в элитное общество подвижного большого пальца.
Принято говорить, что человек произошел от обезьяны. И приписывать эту фразу Дарвину. Эта фраза неверна. И Дарвин ее не говорил. И не мог сказать. Потому что был очень умный. Он предположил (а позже это подтвердилось), что мы с обезьянами имеем общего предка. Поэтому обезьяны нам – не родители, а братья.
К своим братьям мы долгое время относились совсем не по-родственному. В средние века христианская церковь обезьяну запретила. Все чучела обезьян были уничтожены, упоминания об обезьянах запрещались, на старых картинах вместо обезьян подрисовывали других, менее похожих на человека животных. Основатель ордена иезуитов Игнатий Лойола пошел еще дальше и объявил обезьян врагами Христа. Следуя этой логике, можно заключить, что Христа распяли обезьяны.
