— Объяснить, что происходит. Я имею в виду, в общих чертах и самое необходимое.
— Я был убежден, что за этим вы меня и позвали. Правда, я надеялся, что действовать вы будете чисто по-женски. То есть позволите мне оказаться в постели рядом с вами, мы получим взаимное удовольствие, а вот потом вы постараетесь меня разговорить. Это старый проверенный способ, почему бы вам не прибегнуть к нему?
— У меня большие сомнения, что вы разговоритесь, — съязвила я.
— Такое, конечно, возможно, но шанс всегда есть, верно?
— Кирилл Петрович…
— Ради бога, обойдемся без отчества. Я помню, что гожусь вам в отцы…
Я была уверена, что это обстоятельство ничуть его не волновало: он считал себя неотразимым, и вряд ли бы нашелся человек, сумевший его разубедить.
— Кирилл, — предприняла я вторую попытку, — в иных обстоятельствах вы, возможно, были бы мне очень интересны как мужчина, но сейчас не тот случай. Поэтому ни к каким приемам я прибегать не собираюсь, я вас прошу объяснить мне ситуацию в общих чертах. К примеру, почему мы здесь, а не в другом месте, и что нас ожидает в ближайшие дни. Даже если вы считаете, что казачок я засланный и верить в мою искренность не собираетесь, ваш рассказ ничего не изменит, а я, по крайней мере, буду знать, чего ждать от жизни.
— Хорошо, — согласился он неожиданно легко. — Вы знаете, что в отеле я искал встречи с женщиной, у которой будет половинка доллара, идеально подходящая к моей. Если по какой-либо причине встреча не состоится, я должен приехать в этот кемпинг и ждать здесь в течение трех дней. Что и собираюсь делать.
— Вы ждете блондинку с половинкой банкноты? — удивилась я. — Но вы ведь знаете, что Регина…
— Дорогая, я знаю, что Регина в скверном виде пребывает на островке, но я также знаю, что она там в компании еще одной Регины. Бог знает, как много Регин на этом побережье. Мое дело выполнять инструкции. Встреча в отеле не состоялась, ведь она не состоялась? Оттого я здесь. Просто следую инструкциям, все остальное меня не волнует.
— Это правда? — спросила я.
— Конечно, — удивился он.
— А что потом? Если встреча не произойдет, что дальше?
— Я вернусь в начальную точку своего пути.
— И сообщите о том, что случилось? Почему бы это не сделать прямо сейчас?
— Вы ничего не поняли, дорогая.
— Должно быть, я действительно на редкость бестолкова, но если вы должны встретиться с блондинкой, у которой половинка вашей банкноты… ведь обе банкноты теперь у вас, так?
— Да, так, — кивнул Кирилл, — но вы не назвали пароль, следовательно, контакт не состоялся. Теперь ясно?
— Конечно, нет.
— Ничем не могу помочь, — сказал он с усмешкой и тут же добавил весело:
— Я и сам не очень понимаю… Будем четко следовать инструкциям, даст бог, что-нибудь и получится.
Я поняла, выспрашивать далее — дело бесперспективное. Либо он сам ничего не знал, либо твердо намеревался хранить свои тайны.
Через час Кирилл позвал меня из своей комнаты, спросил, не хочу ли я пообедать. Я ответила отказом, надеясь, что он уедет один. Но он вроде бы прилег, по крайней мере из его комнаты не доносилось ни звука. Поломав голову над происходящим, я пришла к выводу, что догадок, а также просто светлых мыслей у меня не наблюдается. Лучшее, что я могла сейчас сделать, — это уснуть, но сон, как назло, не шел. Я уже собралась встать и пойти к морю, раз погода к тому располагала, но тут услышала тихие шаги, Кирилл очень осторожно приблизился к моей двери. Я мгновенно зажмурилась, притворившись спящей; дверь была прикрыта не плотно, не входя в комнату, Кирилл некоторое время наблюдал за мной, увиденным, должно быть, остался доволен, затем вновь шаги и тихий шорох в его комнате.
Я очень осторожно поднялась с постели и скользнула к двери, он не потрудился прикрыть ее, а может, не хотел меня разбудить, я выглянула и увидела, как он стоит на коленях возле противоположной стены. Я растерялась, не в силах понять, что он там ищет, и тут заметила, что Кирилл чуть приподнял плинтус (в домике все было хлипким, и плинтус держался на двух гвоздях) и сунул под него клочок бумаги. Мне не терпелось узнать, что там, и это несмотря на то, что за свое дурацкое любопытство я уже заполучила по полной программе. Как известно, глупость неистребима, и я наглядное тому подтверждение. В общем, с той минуты я могла думать лишь об одном: что он там спрятал?
Я вернулась в постель, соблюдая все мыслимые предосторожности, жизнь сразу же наполнилась смыслом: заглянуть под плинтус во что бы то ни стало. Я заворочалась, кашлянула и даже что-то пробормотала, то есть дала понять, что просыпаюсь, встала и прошлепала в туалет.
— Дорогая, — позвал Кирилл, — я голоден, как волк, а оставлять вас одну не хочу, придется вам составить мне компанию, даже если вы на диете сегодня.
— Через полчаса буду готова, — заверила я, умылась и пошла переодеваться. Кирилл вышел на веранду, устроился там в пластмассовом кресле, что-то насвистывая. Меня неудержимо тянуло к плинтусу. — Как вы считаете, — громко заговорила я, проходя мимо двери на веранду, — я должна надеть платье или можно ехать в шортах?
— Если вас интересует мое мнение, в шортах женщина выглядит сексуально на пляже, но отнюдь не в ресторане.
— Хорошо, я надену платье. Здесь можно раздобыть утюг?
— Конечно. Хотите, чтобы я за ним сходил?
— Я была бы вам очень благодарна, а я пока займусь прической.
Он направился к зданию администрации, а я кинулась к плинтусу. Отжать его от пола было делом пустяковым, я сунула руку и извлекла банкноту достоинством в один доллар, она была разорвана пополам, но половинки идеально подходили друг другу. Впрочем, не очень-то я их и разглядывала. Поняв, что у меня в руках, я испытала горькое разочарование. Никаких разгадок, к прежним загадкам прибавилась еще одна: зачем он ее спрятал? Может, ожидал, что я начну копаться в его вещах, и убрал с глаз долой? Но ведь банкноту я уже видела, он сам мне ее показал. И все-таки спрятал. Что в ней такого особенного? Оставив банкноту на месте, я бросилась в свою комнату, поглядывая в окно. Кирилл как раз достиг здания администрации, а я извлекла кошелек из сумки, нашла однодолларовую купюру, осторожно разорвала ее посередине и вернулась к плинтусу. На вопрос: зачем я это делаю, ответить не смогла бы, оттого себе его и не задавала.
На то, чтобы достать банкноту Кирилла и засунуть за плинтус мою, ушло несколько секунд. Я вернулась в комнату и огляделась: куда спрятать купюру? Надо бы как следует ее рассмотреть на досуге. Мое увлечение детективами навело на вполне разумную мысль: лучше всего прятать на виду, оттого я сложила банкноту (теперь сразу и не сообразишь, что она разорвана) и убрала в кошелек вместе с другими купюрами различных достоинств.
Кирилл возвращался без особой спешки, а я занялась своей прической. Мне не терпелось уйти из дома, я боялась, что он чего доброго решит заглянуть под плинтус и обнаружит подмену, оттого сборы прошли в рекордно короткий срок, подозреваю, Кирилл был потрясен.
— Вы удивительная женщина, — со смешком заявил он, и мы покинули наше унылое пристанище, причем я с утюгом в руке, который намеревалась вернуть.
Я чувствовала некоторую нервозность, но держать язык за зубами ума хватило, Кирилл обязательно обратил бы внимание на перемену в моем настроении и сразу бы что-то заподозрил. Все домики были одинаково скучные, и кемпинг казался вымершим. Отдыхающие были на море, и на их присутствие намекали лишь купальные костюмы и полотенца, развешанные на верандах.
Правда, на одной веранде я заметили даму внушительной комплекции, а на другой… должно быть, у меня глюки, результат черепно-мозговой травмы, которую я успела схлопотать, но человек, поспешно скрывшийся в домике, показался мне знакомым.
Я сбилась с шага и замерла, таращась на веранду, где теперь никого не было.
— В чем дело? — удивился Кирилл.
— Мне показалось… — начала мямлить я, прижимая утюг к груди, перевела на него взгляд, мысленно выругалась и продолжила в досаде:
— В домике под номером семь мужчина… мне кажется, я его где-то видела.
— В отеле? — нахмурился Кирилл.
— Не знаю. Возможно. Лица не разглядела.
— Вы не разглядели лица мужчины, но вместе с тем утверждаете, что где-то его видели?
— В его облике нечто знакомое…
— Так, — вздохнул Кирилл, — началась игра в шпионов. — Он забрал из моих рук утюг и вошел в здание администрации, а я топталась на улице. — Носков Сергей Витальевич, — сообщил Кирилл, спускаясь по лестнице. — Вам это имя что-то говорит?
— Нет, — удивилась я. — А должно?
— Он остановился в доме под номером семь.
— Человек может назваться как угодно, — не выдержала я.
— Дорогая, запугать меня не так просто, я не собираюсь впадать в истерику оттого, что кто-то вам показался знакомым. Скажу по секрету, я ничего не опасаюсь, — наклоняясь к моему уху, прошептал он.
