Попивая виски из горла, я ввел координаты следующей точки нашего путешествия, выбрал оптимальный из предложенных путей, слегка скорректировал его, быстро проанализировав последние метеосводки, запустил автопилот и, пошатываясь, побрел обратно в каюту.
В животе как-то странно урчало, похоже, виски не хотел там приживаться в одиночку, но меня выворачивало наизнанку даже при мысли о еде. Зато алкоголь… Сейчас упьюсь и забуду… Езумдун! Все и всех.
Такая красивая телка и такая… озуналып… самка собаки! Я к ней со всей душой, а она… Все бабы — сволочи! И эта… кайра келеккэ тушурдэ… тоже! Проснется и начнет мозг сосать, молчаливо поглядывать и громко думать: "А я же тебе говорила, озуналып! Я же тебя предупреждала! Мне эта Жанна сразу не понравилась!". Сирлиткетбер! Упиться и… очнуться уже на Венге. Мечта, езумдун!
На середине пути желудок скрутило так, что я едва успел свернуть в медицинский отсек, и меня вывернуло наизнанку прямо на пол. Потом еще раз… Еще… Да, корзалып, напиться не получилось, а вот усраться полностью — без проблем.
В перерывах между рвотными позывами я успел залезть в лечебный модуль и через пятнадцать минут вылез из него трезвый как огурчик и злой как шайтан!
Сначала я запустил чистящего робота, чтобы он убрал с пола следы моих попыток забыться и расслабиться. Потом, матерясь про себя и вслух, все же добрел до каюты, умылся и, озуналып! Напялил штаны, потому что в них удобнее, а не для того, чтобы не травмировать психику этой… Все равно она меня голым уже видела, так что пусть не выделывается.
Сходил на камбуз, помедитировал на продукты… Со вчерашнего вечера не ел же, должен хотеть сожрать слона, как минимум. Но, корзалып, на овощи, фрукты и мясо даже смотреть не хотелось. В итоге соорудил себе омлет по быстрому и через силу заставил себя его съесть. Потом поплелся в кают-компанию, улегся на диван и стал ждать — приживется или нет. Чтобы было не скучно, включил фильм… и под него неожиданно снова уснул.
Адиль:
Как я не люблю спать в одежде! Неудобно, неприятно, с утра такое чувство, словно ты бомжевала на лавочке в парке, а не спала в своей постели. И зубы вчера не почистила, не умылась, душ не приняла… фу!
Даже глаза не хочется открывать. Тем более что рядом, по идее, спит виновник моего неудобства. Шешен амы-ы, я правда его вчера отлупила?! Вот ужас!
Ему-то что, ему даже понравилось. Ой, вспомнить стыдно! А я разошлась… Нет, в конце концов, у меня тоже нервы не железные! Надеюсь, сидеть ему по-настоящему больно будет, шайтану паразитскому. Хотя бы денек!
Мысленно ругаться с Шади можно было до бесконечности и желать ему всяких "приятных" вещей на его дурное седалище тоже. Но надо вставать. И кормить это порождение преисподней, иголку ему в сиденье.
Естественно, ни о каких танцах сегодня речь даже не шла. Душ, зубная щетка и вперед, готовить завтрак.
Кстати, когда я открыла глаза, никакого шайтана на кровати не наблюдалось. Я спросонья опять перепугалась, куда он делся, зараза, связанный по рукам и ногам?! Вылетела из постели и заметалась по яхте, как курица с отрубленной головой. И обнаружила, что искомый шайтан дрыхнет в кают-компании на диване, уже вполне развязанный и даже в штанах, а яхта летит.
Это недоразумение скрючилось в неудобной позе, и физиономия у него была какая-то перекошенная и несчастная. У меня разом вся злость улетучилась в открытый космос. Пошла, принесла одеяло, укрыла. Как там, в древней поговорке? Не было у бике забот, купила бике овцу? Мне тот еще баран достался, прости Аллах.
Через полчаса наваристый куриный бульон исходил паром в скороварке, салат осталось только заправить соусом, а овсяная каша с сушеными персиками аппетитно плюхала и пузырилась в кастрюльке. Пора будить.
— Завтрак, соня. Просыпайся, — я осторожно потрясла его за плечо.
— А?! — Шади подскочил так, как будто его кто-то за задницу укусил, поморгал мутными со сна глазами, сфокусировался, нахмурился и уставился на меня: — Уф, езумдун, это ты… Ты и завтрак?! Да, заноси, — и он попытался ухмыльнуться привычно-нахально, вот только взгляд его выдавал. Сидит, вроде как лыбится, а сам зыркает из-под ресниц подозрительно-настороженными глазюками. Он думает, я его опять бить буду?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Сам ты — езумдун, — хмыкнула и подвинула ему под нос тарелку с овсянкой и пиалу с бульоном. — На столе уже все.
Еще один опасливо-недоверчивый взгляд, и он накинулся на еду с таким аппетитом, словно его неделю не кормили. Смолотил все, что дали, плюс добавку, потом еще чай с печеньем, и только после этого рухнул обратно на диван с блаженно сытой физиономией и промычал: "Спасибо".
— Нам до Венги еще восемь дней, надеюсь, обойдемся без пересадок, — отчитался он через некоторое время.
Я, не торопясь, отхлебнула свой чай с молоком и кивнула:
— Ага, хорошо… как думаешь, стоит отправить сообщение дэви Камилю, чтобы он не волновался?
— Я ему уже отправил, — сообщил Шади, искоса следя за мной с каким-то нездоровым опасливым любопытством. — Как только взлетел, сразу и отправил. Главное, чтобы он яхту в розыск не объявил, а то за нами охота начнется.
— Молодец, давай тогда я тоже ему напишу, — решение показалось мне разумным.
Шадид кинул на меня очередной быстрый взгляд и, по-моему, даже вздрогнул, но тут же с непринужденным видом уставился в потолок. Потом предложил:
— Может, кино вместе посмотрим?
Уф, слава Аллаху! Мне ужасно не хотелось этой мутотени, которая почему-то по-умному называется "выяснить отношения". Чего там выяснять? О том, как я его вчера… бр-р-р, лучше не надо. А о том, что он вчера накосячил — так ему больше всех и досталось. Что же я еще буду ходить и бухтеть на эту тему, доказывая, какая я умная, а он дурак? Нет уж…
— А какое? Давай комедию? Хоть отвлечемся… — сказала последние два слова и пожалела. Но поздно.
— Давай! У меня есть старая, почти детская, но очень смешная! — воодушевился Шади, у него даже глаза заблестели, и он бегом сорвался за диском. Вот и ладно, вот и отлично, будем кино смотреть…
Хорошо, что он не видел, как я покраснела, когда этот воодушевленный попрыгун устраивался на диване перед тем, как кино смотреть. Я вышла посуду на кухню унести и вернулась аккурат вовремя, чтобы полюбоваться, как бережно он умащивает на мягком сидении свое пострадавшее место. Каждый намек на вчерашнее для меня — как нож острый, уши горят, и не знаешь, куда себя деть.
Но под комедию ничего так, успокоилась. Действительно, смешная, веселая и неглупая, пока смотрели, расслабились как-то оба. Сначала сдержанно подхихикивали, потом просто смеялись, а под конец хохотали в голос, перебивая друг друга и повторяя особенно удачные шутки.
И все бы хорошо… если бы не один неловкий момент, когда Шади потянулся к стакану с соком через мои колени. Я так и не поняла, нарочно он это сделал или нечаянно, но в какой-то миг мы оказались чуть ли не в обнимку. И что мне было делать? Стукнуть его вроде как не за что, а просто промолчать…
— Ну что ты, как слонопотам, по мне топчешься! — попробовала я свести все к шутке. — Будешь толкаться, я тебя самого на пол спихну!
Он в ответ посмотрел неожиданно серьезно, в упор. А через пару секунд усмехнулся, причем сначала усмешка нарисовалась на губах, и только потом заиграли искрами, посветлели карие глаза.
— Да я вообще легкий, как пушинка! — выдал он уверенно-нагло и уже более извиняющимся тоном добавил: — Я просто еще сока хочу.
— Пушинка из чистого чугуна, — проворчала я и подвинула коробку с соком на его сторону стола. — На, водохлеб, а то растопчешь же!
Нет, он теперь все время будет так реагировать? Сначала смотрит, словно насквозь просвечивает, ищет там, в глубине, неизвестно что, но страшно подозрительное, а потом опомнится и начинает дурачиться в ответ.
— Слушай, а… эм… ты меня долго искала? — и лицо сделал вроде как отстраненное, не заинтересован он в ответе, и вообще, просто так спросил. Отвечать необязательно.
