О том, как мы будем добираться обратно, я пыталась не думать. И потом, обратно мы полетим с Саяном… во всяком случае, я стараюсь в это верить.
После этого дурацкого происшествия все окончательно испортилось. Напряжение нарастало с каждым днем, оно прямо физически чувствовалось! И никакие фильмы, хохмы и нарочитое веселье не могли это скрыть.
Конечно, я понимала, почему так происходит. Все мой дурацкий характер, вот не могла я сдержаться? Я ему кто — мама, тетка, родственница? Жена? Какое я имела право пользоваться тем, что он под кайфом, не соображает и не может сопротивляться? И ведь знала, а потом и своими глазами видела, как оно на него действует. Нет же, будто грязными руками влезла если не в душу, то куда-то туда, куда посторонних не пускают. Это его жизнь, его слабости.
Еще бы ему приятно было вспоминать, как посторонняя… даже ладно, не посторонняя! Наоборот! Как его друг. Да, друг! И на тебе, разошлась малина по кустам, воспитательница, шешен амы. Наверное, если бы я не нашла тогда эти диски, я бы так не переживала. И у Шади была бы совсем другая реакция, и вообще… Если бы его не интересовали такие вещи, я уверена, мы оба уже забыли бы об этом происшествии!
Конечно, ему было неловко, и его это напрягало. Но я же не железная! Я не сдержалась, не смогла. Что теперь, всю жизнь каяться?!
Попытка объясниться и извиниться провалилась. Точнее, стало только хуже. Не надо было, вообще об этом напоминать.
А с другой стороны — ну и что теперь?! Бегать за ним и просить прощения? И до каких пор? Да, вот так по-дурацки все вышло. Да, я виновата. Но не только я! Ситуацию он создал не просто самостоятельно, так еще и наперекор мне же!
Сам пошел, сам пил, сам хотел! Я отказываюсь быть крайней!
Так что, если Шади приспичило сидеть в рубке сутками и даже еду забирать туда — на здоровье!
Следующие дни мы оба делали вид, что ничего не происходит, просто каждый живет на своей территории и выполняет свои обязанности. Я готовила и убирала, он шаманил в рубке. Все.
Если честно, настроение было паршивое. Даже кровать, превратившаяся из общежития в мою единоличную собственность, не радовала. Черную чучелу я мстительно сдула и затолкала в самый дальний угол шкафа, но на этом все приятные бонусы закончились.
По вечерам я с трудом засыпала, измученная хороводом мыслей и картинок, которых насмотрелась в сети, а когда удавалось отрубиться, сны, все как один, снились какие-то дурацкие, то страшные, то противные. Все чаще приходило отчаянье — я вдруг переставала верить в то, что мы найдем Саяна, что сможем его забрать… Венга — это целая планета, а у нас есть только имя его жены, и то исковерканное неправильной транскрипцией. Мы даже не знаем, есть ли женщина с таким именем в реальности!
Так мы летели еще почти неделю. А потом Шади явился, чтобы забрать в рубку ужин, и на ходу буркнул, что завтра прилетаем.
— Завтра? — его слова подействовали, как ведро холодной воды, выплеснутое в лицо. — Тогда подожди! Нам надо обсудить, что мы будем делать!
На лице у Шадида промелькнула гримаса презрительного высокомерия — ровно с такой миной он всегда ходил по универу, и я была уверена, что это его настоящее… Вот странно, после того, как я увидела нормальное его лицо, маска кажется не только противной до тошноты, но еще и жутко неестественной.
— А что тут обсуждать? Ты сейчас используешь возможность протолкнуть свои идеи, оплаченные тяжким трудом по перетаскиванию моего бессознательного тела и повышенным уровнем твоей предусмотрительности, потому что "про Жанну ты же мне говорила". Я соглашусь, потому что меня мучает вина из-за страдающих ради моего спасения телок, которым это все очень неприятно, но они все равно героически мучаются… Короче, когым дыжей берме, как скажешь, так и…
— Короче, все ясно, — перебила я. Где-то на середине его дурацких претензий мое миролюбие испарилось. Я ни разу — НИ РАЗУ! Не напомнила этому… про то, что я, действительно, первым делом сказала о том, как мне не нравится его Баклажанка! А он даже спасибо не сказал. Извинился так, походя, словно одолжение сделал, а потом сам же и надулся, как мышь на крупу. Ну, и ладно. Я взрослая, уравновешенная, умная женщина. Я не буду обращать внимания на детские выходки. — Значит, сразу идем в ДИС.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Шади одарил меня странным ехидным взглядом, потом кивнул, развернулся и молча утопал в рубку. Ну, и флаг ему… и космолет навстречу!
Эту ночь я, вообще не спала. Вся авантюра с полетом на Венгу с каждым часом казалась все более глупой и безнадежной. Что мы, два инопланетника, сможем доказать или потребовать? Нет, я не собиралась сдаваться и поворачивать обратно в шаге от цели. Но уверенность в собственных силах таяла на глазах.
Наверное, с утра я была похожа на больную панду. Тощую, полинялую и нервную. Каша пригорела, кофе убежал, кошмар сплошной. Как-то мимо меня прошли и посадка, и таможенные служащие, посетившие яхту сразу после завтрака. При том, что общались эти две вежливые дамы исключительно со мной, совершенно игнорируя Шади, я все равно отвечала на все вопросы, двигалась и улыбалась, как механическая кукла. Наверное, зря проглотила сразу три капсулы успокоительного вместо одной…
Шадид на удивление спокойно реагировал и на демонстративный игнор, и на странные взгляды всех встречных женщин. Я в своем сомнамбулическом покое и то обратила на это внимание. И даже почувствовала некоторое раздражение, словно эти тетки нагло лапали что-то мое. Вот дура! Нашла о чем думать.
Чтобы попасть с посадочной площадки в космопорт, пришлось пройти еще одну проверку документов, и только потом нас выпустили за проходную, выдав путеводитель и краткий справочник. Похоже, Шади попал в струю, держался строго на шаг позади меня, за все это время не проронив ни слова, кроме кратких "да" или "нет" в ответ на прямо заданный вопрос. Во всяком случае, рослая тетка на проходной окинула его одобрительным взглядом и что-то тихо сказала своей сослуживице, после чего обе довольно хмыкнули.
ДИС нашелся быстро, даже не пришлось пользоваться картой или спрашивать у прохожих. Большое белое здание было видно издалека. На этом наше везение закончилось.
С нами… то есть со мной никто не хотел разговаривать. Нет, сначала какая-то скучающая девушка в приемной выслушала мою историю, даже что-то записала в планшет, а потом вежливо и непреклонно развернула меня на сто восемьдесят градусов и посоветовала бросить это безнадежное дело. Она достаточно терпеливо объяснила мне то, о чем я и сама узнала, пока летела, но не хотела верить. Саян стал мужем. МУЖЕМ, а не просто похищенным инопланетником. Все. Дальше это внутреннее дело семьи и той женщины, что взяла его в мужья. Нет, они не станут ее искать. Нет, мне не дадут адреса. Нет… нет… нет… на все вопросы нет.
Под конец, видя мое состояние, девушка даже посочувствовала, налила мне большую кружку какого-то местного напитка, чуть терпкого и пряного, посоветовала, раз уж я здесь, хорошо провести время и… забыть мужчину, ставшего чужим мужем. "Мужчин много", — уговаривала она меня, подливая свой странный "тайшу".
Она оформила мне пропуск, разрешающий покидать территорию космопорта, посоветовала хорошую гостиницу, потом вспомнила про "моего мальчика", который все это время тихо просидел в углу, и выписала еще один пропуск, но уже под мою ответственность. Короче, девушка была сама доброта и вежливость, а у меня от каждого ее слова все внутри смерзалось в одну большую тяжелую ледышку, мешающую дышать.
Уже на выходе из кабинета я столкнулась с высокой белокурой женщиной, которая своей стремительностью и напором едва не сбила меня с ног, придержала под локоть дольше, чем это было нужно, и что-то вроде бы сказала. Я плохо помню, мне было не до нее. Машинально кивнула, поблагодарила и ушла.
А потом рухнула на первую попавшуюся скамейку в тени какого-то развесистого дерева и застыла, глядя в пустоту. Мыслей не было. Нет, ничего… вот сейчас… сейчас я приду в себя и обязательно что-нибудь придумаю!
