Когда о Путине говорят в народе, говорят — нормальный мужик. Он — действительно нормальный мужик, с крепким рукопожатием, иронией, хорошей улыбкой; видно, что он реагирует на женщин. Он замечательно парирует вопросы о гей-парадах, с одной стороны, проявляя корректность, а с другой — не оставляя сомнения о своем отношении к этому спорному явлению. Он любит собак, он замечательный семьянин, он уважительно, но без излишнего давления говорит о своей семье. Он скромный, очень скромный человек! Притом его скромность не наигранная, а абсолютно естественная. От Путина идет ощущение искренности, ему хочется верить, даже когда ты с ним не согласен, потому что и в этом случае к нему испытываешь симпатию. Но не надо забывать, что это все — вещи внешние, и, если проанализировать поступки Президента, станет понятно, что внутри у него железный стержень. Железный! Путин решает задачи как бульдог: если он вцепился в мизинец, то, пока до горла не доберется, не отпустит. Олигархи убедились в этом на себе. При этом всегда понятно, кто, почему, за что пострадал и как это называлось. И никогда не вызывает сомнений справедливость решения, хотя нередко оно может и не вписываться в представление о формальной законности. Да, как я уже говорил, для Путина необычайно важно соблюдение законов, но он слишком хорошо знает, кто, как и за какие деньги принимал эти законы, кто и за какие деньги покупал судей, прокуроров и милицию. Поэтому порой Путин вынужден наводить порядок методами, мягко говоря, небезупречными. Именно поэтому даже те люди, которых он назначает на высшие судебные должности, например председатель Высшего арбитражного суда Анатолий Иванов, позволяют себе говорить: «Да, я взял этих молодых людей на работу, что не соответствует указу Президента. Но я считаю, что этот указ неправильный, и сам Путин тоже свой указ нарушает. Почему же я должен ему следовать?» Из уст юриста, занимающего столь высокую должность в стране, эти слова лично для меня звучат ужасно.
В этом и заключается особенность момента — нет идеальной структуры, есть реальная, жесткая и очень тяжелая ситуация. Путин пришел, хорошо зная, что люди, его окружающие, сидят на жесточайшей олигархической диете. Лишить людей денег? Вряд ли это представлялось ему возможным, поэтому приходилось искать иные источники финансирования, и, как мы хорошо понимаем, это было далеко от закона. Почему нельзя было сделать все по закону? Так, недаром Путин, выступая на встрече с правозащитниками, на мой выпад: «Слушайте, ну это же невозможно — надо повысить зарплату милиционерам!», ответил: «Вы понимаете, как действует в России закон: если я повышу заработную плату сержанту, я должен буду повысить ее генералу и всем, кто сбоку. То есть всем бюджетникам сразу. А этого бюджет выдержать не может — он не расставляет приоритетов». Вот в этой ситуации и приходилось придумывать схемы, каждая из которых невольно приводила к развращению ее участников. И в этом слабость.
Путин при всей своей внутренней эмоциональности относится к людям неэмоциональным по функции. Причем есть вещи, которые он принимает, а есть те, которые ему совсем не по душе. Но, если он не считает нужным скрывать свое личное отношение, это совсем не значит, что он из-за этого будет что-то делать. Я не думаю, что судьба Ходорковского связана с личным отношением Путина к последнему, — это был чистый бизнес. Просто структура ЮКОСа в понимании Путина окончательно перестала защищать интересы России. К тому же, по той информации, которая у него имелась (а я думаю, она была объективной), слишком много было пролито неправильной крови. Правильная кровь бывает на полях войны, но не на полях коммерческих интересов. Поэтому с ЮКОСом сразу все стало ясно. Но опять же, даже когда война с ЮКОСом была в разгаре (к этой истории мы еще вернемся), Владислав Сурков (очень хорошо лично знавший Ходорковского) говорил мне, что Владимир Владимирович знает о его отношении к ситуации, но не требует никаких публичных заявлений на этот счет. И никогда ни словом, ни делом Путин не показывал своего отношения к Владиславу Юрьевичу из-за того, что тот, условно говоря, не бежал целовать перстень и гнуть Ходорковского. Что делает честь как одному, так и другому.
«Заклятые» друзья и «верные» враги
Друзья Путина... Им можно все. И они крайне серьезно раздражают народ. Если вы не понимаете, кто управляет страной, достаточно внимательно посмотреть в сторону Кремля. Сразу выяснится, что это всего лишь маленький такой референдум, делающий выводы и принимающий решения внутри Администрации Президента. Эти люди являются своего рода ангелами-вестниками друзей Путина, которые занимают большие должности в Администрации. При этом отличительная черта у всех друзей Путина, во многом связанная с установкой Президента, — это нелюбовь к частому мельканию на экранах телевизоров и в газетах. Ведь вы никогда не увидите интервью с Виктором Петровичем Ивановым или с Игорем Ивановичем Сечиным, я уже не говорю о реально близких к Путину людях, фамилии которых даже не на слуху. Их просто не называют, хотя многие возглавляют крупнейшие коммерческие структуры России.
Питерских — море. Пришло их время. Парни гуляют по стране, как по буфету, занимают любые должности везде, куда приезжают: «А ты что, не видишь, вот у меня фотография с Путиным. Посмотри внимательно, видишь, вот здесь наш выпуск. 256 человек, Путин в середине, я крайний слева. Ты что, сомневаешься? Ну, я похудел сильно».
Путин это все терпит. Путин смотрит усталыми глазами на прилетающих к нему депутатов Государственной Думы, руководителей фракций, членов Совета Федерации, министров... Смотрит на них со значением и думает: знаю я ваш номер и знаю, сколько вы стоите, все про вас знаю. Он не хочет видеть в них негативные стороны. Он постоянно задает себе вопрос: правда это или нет?
Довольно сложно найти информацию о друзьях Путина — это одна из базовых установок. Эти люди, конечно же, светиться не будут. Они всегда в тени и чем-то похожи. Всех их объединяет страстное желание заявлять: «И я тоже Путин!» Оно проскальзывает в манере говорить, в манере держаться. Конечно, это в первую очередь происходит из-за того, что они много времени проводят рядом с Президентом, но это еще и подсознательное. Их в определенном смысле давит человек, находящийся рядом. Я общался с Николаем Дмитриевичем Егоровым — это он научил Путина кататься на горных лыжах. Они вместе учились в Ленинградском университете, и Николай Дмитриевич даже внешне очень похож на Путина.
Если кто - то что-то хорошее сделал для Президента — это, конечно, счастье. Не все умеют это использовать, но некоторые направляют это во благо. Жизнь меня как-то столкнула с питерской Горной академией, и я убедился, что сделать такой оазис на территории Российской Федерации вполне возможно. И это при том, что сам ректор академии — Владимир Стефанович Литвиненко — широко известен в очень узких кругах как человек, у которого скрывались от гонений Игорь Иванович Сечин и Владимир Владимирович Путин. Но сам Владимир Стефанович предпочитает не афишировать своей близости с Президентом, хотя ему, как говорят, предлагали ряд больших должностей, а он от них отказывался. Это роднит его с другими представителями Питера, в частности с уже упомянутым Николаем Дмитриевичем Егоровым, самым блестящим специалистом в области гражданского права, основоположником целой школы. Его ученики работают на самых высоких должностях, но сам он занимается частной практикой в компании «Егоров, Афанасьев и партнеры» и на государственную должность не идет. Литвиненко очень любит свою академию, и то, что он там сделал, вызывает большое уважение. Конечно, все понимают, кто такой Литвиненко, и с радостью отдают ему деньги. Но приятно, что он тратит деньги не на покупку футболистов, а на образовательный процесс в стенах своего учебного заведения.
И здесь, опять же, важен аспект — кто и как может использовать близость к власти, у кого хватает культуры. Есть некоторые границы, в пределах которых можно играть с Путиным. Можно отказываться от предложений раз, два, но надо четко понимать, что шансов может больше и не представиться. Егоров рассказывал, что на предложения Путина он всегда отвечал отказом, ссылаясь на нездоровье, и вскоре все разговоры прекратились. Хотя общение по-прежнему идет, дружеское общение. Впрочем, многие адвокаты и юристы, которых знает Президент, имеют прямое отношение к школе Егорова — в частности, Дмитрий Анатольевич Медведев.
Вообще, это очень любопытно: благодаря Путину в политику пришло новое, до сих пор не востребованное поколение. Конечно, довольно много людей вышло из КГБ, но в то же самое время удалось вытащить на свет интереснейшую когорту профессионалов: Кудрин, Греф, Медведев; в новом качестве заиграл Сергей Борисович Иванов. И они, в свою очередь, вытаскивают других молодых талантливых людей. Нередко, правда, бывает, что люди, еще вчера занимавшие высокие академические должности, как Дмитрий Козырев, попав на реальную руководящую работу, не справляются. Им становится крайне тяжело, они теряются. В этом состоит одна из многочисленных проблем команды Путина — кессонная болезнь: эти люди очень быстро взлетели. Самому Путину потребовалось несколько лет, чтобы преодолеть последствия быстрого роста, суметь переступить через проблему и начать разбираться в большом количестве действительно сложных вопросов. Касьянов, когда еще был премьер-министром, рассказывал, что их первые беседы с Путиным не оставляли сомнений в том, что Владимир Владимирович, мягко говоря, не очень хорошо разбирается в вопросах экономики. Но скорость, с которой Путин осваивал информацию, была просто поразительной. Несколькими годами позже я беседовал с Аркадием Владимировичем Дворковичем, одним из самых талантливых экономистов страны, и он очень высоко оценивал современный уровень экономических знаний Путина. Владимир Владимирович — один из тех редких людей, которые, даже вступив на должность Президента, постоянно учатся.
