— Какое предложение?
Майкл до боли сжал челюсти. Он спокойно повторил свое предложение.
— Увы, нет, — ответил адвокат. — Такое предложение принять не могу.
— И какую же цену вы готовы назвать?
— У меня на уме ничего конкретного, — наливая себе очередную порцию, ответил адвокат.
— Ладно, мистер Мориарти, я предложу вам десять тысяч вместо пяти и двадцать пять вместо двадцати. Это максимум, который мы можем вам дать.
— Так ли это, мистер Винсент? — Мориарти развернулся в своем кресле и уставился в окно.
Майкл глядел на него, закипая. В чем заключается его игра? Как вести с ним переговоры?
— Мистер Мориарти, вы тратите мое время. Сколько вы хотите за права?
Мориарти подскочил, как будто его напугали. — М-м-м, права, ах, да, права.
— Да.
— Да…
У Майкла чесались руки придушить гада. — Мистер Мориарти, вам должно быть известно, что права на эту книгу истекают через три недели, и, стоит мне немного подождать, я получу их даром. Так что, если вы рассчитываете помочь своему колледжу, оставьте в покое ваш стакан и приступим к делу.
— Ха-ха! — воскликнул старик. — Стало быть, вы рассчитываете получить права даром. Что ж, мой юный друг, в данном случае вы просчитались. На авторские права сочинений мисс Парсонс распространяется старый закон — тот, который был в силе, когда она скончалась. Так что, если вы решили испугать меня сроками окончания авторских прав, то вам придется ждать еще двадцать пять лет. Ха-ха!
Майкл подумал, что это какой-то кошмар, жуткий сон, сейчас он очнется, и все будет в порядке.
— Мистер Винсент, вы хотите что-то добавить?
— Честно говоря, мистер Мориарти, я не нахожу слов. И все — таки, у вас есть желание продать права?
— Вообще-то я хотел бы их продать, но не могу.
— Что?
— Я обещал Монти Парсонс, что ни при каких условиях не продам авторские права на экранизацию этого небольшого романа. Понимаете, он ненавидел кино, считал его вульгарным. Он ни за что не позволил бы использовать сочинения сестры для подобных целей. Мориарти допил остатки виски и усмехнулся. — Вы, думаете, вы были первым, мистер Винсент? Передо мной прошел не один парад «независимых» продюсеров, желающих поставить фильм по этой книге. Я же мечтал, что сам сниму небольшое кино, и всегда отвечал им отказом.
Майкл был поражен. — Тогда, ради бога, зачем вы пригласили меня на эту нелепую встречу?
Мориарти развел руками. Ну, как вам сказать, порою в этом офисе мне бывает очень одиноко. И уже давно никто из продюсеров не удостаивал меня своим вниманием. Боюсь, мистер Винсент, вам придется дожидаться моей кончины. Тогда вы сможете обратиться к доверенным лицам колледжа и заключать сделки с ними. Они же не давали обещаний Монти Парсонс.
Майкл поднялся. — Всего доброго, мистер Мориарти.
Тот поднял свой стакан. — И вам того же. И благодарю за визит. Заходите в любое время!
ГЛАВА 21
Взбешенный Майкл мчался к себе в студию, не разбирая дорог, обгоняя другие машины, дважды едва не зацепив пешеходов. Перед воротами стояли два автомобиля, и он дожидался своей очереди, изо всех сил пытаясь успокоиться. Когда, наконец, он въехал на территорию, то уже был в состоянии улыбаться и даже помахал охране рукой.
Он поставил машину на стоянку и прошел несколько шагов, отделявших его от здания. На ходу Майкл лихорадочно соображал, что делать. У него не было авторских прав на постановку фильма по книге. Как теперь приступить к съемкам? И это тем более обидно, что у него имеются самый лучший писатель и великолепный актер.
Майкл Винсент прошел через приемную, и Марго показала ему кучу бумаг. — Мы получили запрос на интервью и фотосъемки от одного из рекламных изданий, — сказала она, провожая его в кабинет. — Издание оказывает нам немалые услуги. Когда вы выкроете время для интервью?
— Давайте на будущей неделе. С утра.
— Хорошо. Она нахмурила брови. — Майкл? У вас все в порядке?
— Все в норме, — ответил он, усаживаясь за огромный рэндольфовский стол. — Просто мне необходимо кое-что прояснить.
Раздался телефонный звонок, и она сняла трубку.
— Да, офис мистера Винсента. О, да, Лео, он здесь.
Она нажала на кнопку коммутатора. — Лео на первой линии.
— Скажите, что я ему перезвоню.
— Я не могу это сделать, — встревожившись, произнесла Марго. — Я уже сообщила ему, что вы здесь. Лео не любит подобные вещи. Вы должны ответить.
Майкл нехотя снял трубку и заставил придать бодрости своему голосу. — Привет, Лео, как дела?
— Превосходно, приятель. Только что общался по телефону со Сью Харт. Она сообщила мне последние новости. Прими мои поздравления.
— Спасибо, Лео.
— И тебе удалось заловить в наши сети Марка — сценариста. Весьма впечатляюще! Я горжусь тобой.
— Думаю, это будет неплохая работа, — сказал в ответ Майкл.
— А как насчет приобретения авторских прав на книгу?
Майкл закашлялся. — Работаю над этим. Думаю, здесь не будет никаких проблем.
— Хорошо, очень хорошо. Рад, что у тебя все идет, как по маслу. Поговорим позже, приятель. Лео повесил трубку.
Майкл сделал то же самое, и вдруг почувствовал, как весь покрылся испариной.
В офис сунулась Марго. — Пришел Джордж Хэсавэй. Кажется, он сильно возбужден.
— Конечно, конечно, — сказал Майкл, стремясь, во что бы то ни стало выкинуть из головы проблему авторских прав и сконцентрироваться на текущих делах.
В помещение вошел Джордж Хэсавэй, под мышкой у него был большой бумажный рулон. — Майкл, — просиял он, — я прочитал книжку, и она мне жутко понравилась. Всю ночь думал о ней и делал наброски. Он развернул рулон и показал наброски коттеджа.
Майкл уставился в рисунки. На них был изображен рожденный бурным воображением мастера дом с северной Калифорнии — точно подогнанный к описанному в Тихоокеанских днях.
— Ну, и как ваше мнение?
— Джордж, он — само совершенство — ваш коттедж. Как только вам это удалось?
— Ну, мой мальчик, когда-то я был художественным директором, не только заведующим отделом декораций. Он перелистал эскизы. Тут было все —коттедж, музыкальная зала, спальня девушки, кабинет доктора, каждая значимая сцена книги нашла здесь свой отпечаток.
— Я ошеломлен, — сказал Майкл. Но как вам удалось сделать это так быстро?
— А я этим всегда отличался, — ответил Джордж. — Можете поверить, что когда-то я набросал обстановку вот этого кабинета, — он обвел рукой то, что окружало Майкла, — всего за полчаса?
Майкл откинулся на спинку кресла. — Джордж, скажите, вы согласитесь делать этот фильм со мной?
Джордж порозовел и заулыбался. — Мой мальчик, я буду рад оказанной мне чести. Он заморгал глазами часто-часто, у него даже изменился голос. — Уж и не припомню, когда в последний раз, мне предлагали столь важное дело.
— Это действительно важное дело, — сказал Майкл, поднявшись, и похлопав дизайнера по хрупкому плечу. — Сценарий пишет Марк Адар, а на роль доктора согласился ни кто иной, как Роберт Харт.
— Это просто замечательно. А кто займется костюмами?
— А кого бы вы порекомендовали?
— Эдит Хед, жаль только, что она умерла, как и все прочие, кого я знаю.
— А вы подумайте.
— Кажется, вспомнил, — произнес Джордж. Она живет там же, где и я, и ищет работу. Молода, но, по моему, чрезвычайно талантлива.
— Попросите ее выполнить для меня несколько набросков, и позвоните Марго, чтобы назначить ей время для интервью. Как ее зовут?
— Дженифер Фокс, Дженни. Я скажу ей и поработаю с ней над эскизами. Джордж улыбнулся. — Знаете, какая сцена из книги мне нравиться больше всего?
— Какая?
— Та, в которой доктор поет молодой женщине песню: Dein ist mein ganzes Herz. [1]
— Согласен, это — замечательная сцена. Жаль, что нам придется ее вырезать. Сомневаюсь, что Боб Харт сумеет исполнить эту песню.
— Почему, нет? Он может и не петь — это сделает дублер, но думаю, ему это вполне по плечу.
— Боюсь, эта сцена сильно повредит его нынешнему имиджу.
— Жаль. Я люблю Легара.
— Кого?
— Легара. Франца Легара.
Майкл напрягся, пытаясь вспомнить. — Опера? — спросил он.
— Оперетта, — ответил Джордж. — Он написал музыку к этой песне.
— А-а, — сказал Майкл. Он понятия об этом не имел.
— Никогда не слышали ее?
— Кажется, очень давно, — солгал Майкл.
— Можете уделить мне еще десять минут?
— Конечно, Джордж. Что еще на уме у старика? — подумал Винсент.
Хэсэвей буквально выбежал из комнаты, снял трубку в приемной и позвонил. Пять минут спустя двое рабочих вкатили в офис фортепиано и поставили его в дальний угол Рэндольфового кабинета, после чего появились двое пожилых людей. У одного из них в руках были ноты.
— Пожалуйста, присядьте, — указал Джордж Майклу на диван.
Майкл сел.
— Мистер Винсент, — официально произнес Хэсавэй, — разрешите представить вам Антона Грубера и Херманна Хечта.
