только пропагандистские и радужные статьи о том, как хорошо жить в Едином Обществе. Где каждый — для каждого… Брат.
И всё равно, в том технологическом «рае», который компьютер пытался внедрить, нашлось очень много и недовольных, и тех, кто хотел покончить с собой, и тех, кто сопротивлялся пассивно: то есть, буквально — ложился и ничего не делал! Пока не умирал.
Или пока роботы не утилизировали его, чтоб не подавал отвратительных примеров покорным винтикам Единого Общества.
Поэтому нашему Главному «другу», пораскинувшему мозгами, или, как в нашем случае, центральными процессорами, пришлось избавиться и от этой генерации людей.
А очередных оставленных в живых двухлетних и меньше, младенцев, сразу оснащали…
Устройством для внешнего управления!
То есть — довольно простая операция по трепанации черепа. И размещение там, под ним, небольшого устройства, раздающего таким оперированным — приказы. Думаю, про то, что нанопровода могли сами находить цели и проникать в зоны, управляющими всеми функциями мозга, отвечающими за все эмоции и действия, объяснять не надо?
Ответа Мать не дождалась, и продолжила:
— И всё общество, что вы наблюдаете сейчас — потомки именно таких, покорных и управляемых, созданий. Занимающихся работой по двенадцать часов в сутки. И сексом — по приказу. Когда Машина считает, что пора обновить генерацию биороботов. Читающих от корки до корки всю ту чушь, что для них публикуют. И пассивных без приказов.
Если честно, столь совершенного способа глобального контроля над людьми я ещё не встречала. Впрочем, их и людьми-то не могу назвать… А только — именно биороботами. Полностью управляемыми, как и чисто механические — нашим суперкомпьютером.
И, кстати, именно тогда, около ста лет назад, технический уровень был искусственно снижен — до нынешнего. И исчезло производство радиоприёмников, телевизоров, да и вообще — всех сложных электронных устройств! И здесь теперь этакий тихий и мирный патриархальный «железный» век. С паровозами и ручными печатными станками. И ветряными мельницами.
Некоторое время царило молчание. Затем Джо, вздохнув, спросил:
— Мать! За каким …ером этот суперкомпьютер столько возился, и возится с этими самыми людьми? Ведь насколько я понял, все его нужды и потребности прекрасно покрывают и приказы выполняют и простые роботы!
— Верно. И если бы речь шла только о поддержании его «рабочей» формы, он и оставил бы себе только механических рабов. Но!
Он умный. Способен к обобщениям, анализу, и самообучению.
Почти как тот «эгоистичный гад»*, которого мы встретили пять лет назад. И понимает, что планета с только механической жизнью не считается заселенной! И на неё сразу начинают претендовать цивилизации, которым подходят местные природные условия! А технологический уровень тех, кто уже вышел в космос, не идёт ни в какое сравнение с его! Поскольку его способности к самообучению всё же ограничены. Компьютер же!
*См. рассказ «Эгоистичный гад» в романе «Изнанка Ада».
— Погоди-ка. — Джо нахмурился. Он действительно не понимал, — А почему тот эгоистичный гад избавился от людей, а этот — не стал?
— Напоминаю. Тот «гад» сам был — живым. И мог симулировать «активную созидательную деятельность» на планете с помощью телекинеза. А этот — компьютер. И телекинезом не владеет. И ему нужны живые. Хотя бы формально.
— И — что?! Только для этого ему и нужен весь этот глобальный концлагерь?!
— Ого, как ты заговорил. — Джо не удержался от подколки, — А только пять минут назад утверждал, что все здесь — реально счастливы!
— Ну и что, что я ошибался?! Ты будто не ошибался! Ещё почище меня!
— Напоминаю: «в два раза меньше»! Двадцать восемь! Против пятнадцати.
Пол кинул на напарника взор, который в некоторых странах называется «рублём подарить». Затем развернулся снова к центральной консоли:
— Мать. Сколько сейчас здесь населения? И где они проживают?
— Населения здесь сейчас около полутора миллионов человек. Это число поддерживается стабильно. Роботов — триста двадцать тысяч. Люди работают. Учёба детей чему-то, кроме чтения, доктриной нашего «друга» не предусмотрена. Поэтому пашут от зари до зари практически все мужчины, от мала до велика. Никаких «пенсий». Человек работает до тех пор, пока не умрёт. Женщины — на домашнем хозяйстве. Растят детей, готовят еду. Ходят по магазинам. Продукты, одежда, посуда, и прочее в таком духе. И пусть здесь практически — «коммунизм», то есть, нет денег, — лишнего не берут. Управляемые же!
И «живут» они все на вот этом самом северном континенте. Благо, его южные пределы располагаются в районе почти экватора. Тепло. И для сельского хозяйства удобно. Можно снимать в год два урожая. И трава для животных, от которых получают мясо и молоко, есть всегда.
А кроме этого есть только мебельная, кожевенная, ткацкая, пищевая, свечная, спичечная, и прочие виды лёгкой промышленности. Которая выпускает только продукты и товары для удовлетворения самых элементарных нужд. Людей.
Для роботов же на северном полюсе есть и заводы. Достаточно «продвинутые». С электричеством. Где выпускают все нужные для них запчасти.
— А что там — с Главным компьютером? Кто и где выпускает запчасти для него?
— Сейчас — никто. И нигде. Но в особо глубинном уровне Бункера сохраняется цех, где при нужде можно быстро и легко восстановить производство электронных плат и их начинки. А пока — ему хватает и уже изготовленных запчастей. Думаю, на ближайшие четыреста лет он себя ими обеспечил.
— Как там назывался первый, самый первый, роман о «Золотом веке»? — Джо спрашивал словно равнодушно. Будто его не потрясла картина, скупыми и жестокими мазками нарисованная Матерью.
— Утопия.
— Вот-вот. Это она самая и есть. Все работают, никто не сачкует. И никто не учится, чтоб не засорять мозги ненужной информацией. И не изучает историю, чтоб не порождать сомнения, всё ли в порядке в их Обществе. Да и неоткуда здесь взяться сомнениям и ненужным знаниям — наверняка все архивы и книги уничтожены! Не с чем сравнить!
— Да.
— Тогда вопрос к тебе, Мать. Откуда взяла информацию, как и что здесь было?! Ведь в Послании речь шла только о том, что было сразу после войны?
— А вот откуда. — Мать вывела на центральный экран изображение чего-то, очень похожего на один из их собственных зондов. Только крупнее, и частично разбитый: явно метеоритом! — Я час назад нашла его. И послала второй из наших зондов туда.
Это — спутник связи, который чудом уцелел, когда глобальная война велась ещё двумя лагерями людей. И пусть он давно не функционирует, но после окончания конфликта он ещё какое-то время вёл запись того, что имелось в теле- и радиоэфире. На старинный жёсткий накопитель. Жёсткий диск, проще говоря. Там сохранились все те приказы
