пятнадцать мужчины прожигали друг друга взглядами. Молчали. Казалось, напряжение сейчас превратится в искровой разряд и убьет первого, кто попытается влезть в этот безмолвный поединок.
— Ладно… — первым нарушил молчание Ярченков. — Прости. Что делать-то собираешься?
— Найду автора записки, — как ни в чем не бывало откликнулся Сергей Алексеевич. — Выясню, зачем Димончику вообще это все. Тогда и будем думать, как его порывы нейтрализовать.
— Добро, — глухо одобрил план старый пес.
На том они и расстались. Союзники, которые никогда не смогут стать настоящими друзьями.
* * *
В следующий раз Ольгу Сергей Алексеевич встретил, когда шел от родителей. Та вела через двор небольшого рыжего песика. Ушастая голова собачки была заключена в белый пластиковый конус, отчего беспородный двортерьер напоминал средневекового испанского гранда в накрахмаленном воротнике. Именно об этом преподаватель и сообщил поприветствовавшей его курсантке. Вокруг было полно любопытных глаз, так что решиться на что-то большее, чем ничего не значащие реплики, было бы безумием. Хотя ужасно хотелось обнять миниатюрную фигурку, прижать к себе, провести ладонью по мягкому ежику коротко стриженного затылка…
— Новый питомец? — улыбнулся Сергей Алексеевич.
— Да это Рыжик, — пояснила Ольга, наглаживая собаку вдоль хребта. — Он один выжил в ту ночь…
— Герой какой! И… вы молодец! — в голубых глазах Чернобурцева читалось искреннее восхищение, которое, не будь вокруг столько народу, имело бы совершенно другие формы выражения, чем неуклюжие слова. Твердые тонкие губы преподавателя по воздушному праву так и замерли чуть приоткрытыми, заставляя девушку закусить свои собственные и отвести взгляд. Сергей Алексеевич заметил это и от греха подальше нагнулся погладить Рыжика. Тот восторженно завилял хвостиком и вообще повел себя как обычный здоровый пес, несмотря на то, что из шеи его над воротником торчала трубочка стомы для искусственного питания. Отдав порцию ласки собаке, Сергей Алексеевич обернулся и увидел парочку стариков в окне соседнего дома, что, обнявшись, с умилением взирали на эту пасторальную сцену. Мама улыбалась, прижимая сухонькую ручку ко рту. Отец что-то явно комментировал, наверное, опять пытался давать советы.
* * *
Экспертиза почерка ничего не дала. Чернобурцев специально на большой перемене закрылся в преподавательской и сверил образцы резолюций зама по УР со строками, набросанными на листе в косую линейку… Бесполезно. По идее, Димончик мог действовать не в одиночку. Даже скорее всего, не в одиночку — все-таки лично накормить ядом собак он трусоват. Значит, и записку на куриные тушки мог прикрепить какой-то сообщник. Да вообще Димончик мог попросить какого-нибудь школьника написать эти строки, вот и листочек такой поэтому, из тетрадки по чистописанию. И ходить далеко не нужно: начальная школа прямо сразу за КПП училища. За два шоколадных яйца «Киндерсюрприз» из соседней «Пятерочки» тебе любая девочка-отличница хоть «Муму» в пропись перепишет. Собак та же отличница травить, конечно, не пойдет, но заменить «Киндерсюрпризы» на «Столичную», и любой ханыга…. В общем, ясно, непосредственного исполнителя не найдешь.
Поздно вечером уже знакомый силуэт в сером безразмерном анораке позвонил в домофон Ольгиного подъезда и просочился в открытую дверь. При этом флисовая ткань неестественно зашуршала, словно бы под ней был надет целлофановый дождевик. У знакомой двери, из-за которой доносился лай собак, Сергей Алексеевич запустил руку в горловину анорака и извлек из-за пазухи сверток из трех розочек в слюде. Чувствуя себя мальчишкой-подростком, спрятал его за спину, предварительно оглянувшись на противоположную дверь на площадке. Капюшон он так и не снял.
— О, какие люди, — Оля быстро впустила дорогого товарища преподавателя в коридор под восторженные прыжки Рокки и Ренар, решивших, что цветы принесли им на съедение. Пока маленькая хозяйка большого дома бегала за вазой, гость провел с питомцами строгую беседу о правилах поведения, не забывая, впрочем, гладить их по загривкам. Цокая коготками, из кухни важно вышел Рыжик в своем воротнике, посмотрел на суету и ушел дальше путаться под ногами у своей спасительницы. Букет, во избежание участи быть обкусанным собаками и котами, обрел себе пристанище на балконе, а его даритель — на диване в спальне.
Спустя полчаса, лежа на коленях любимого мужчины и любуясь снизу острым носом и тонкими губами, Ольга спросила:
— Слушай… а в нашей группе оборотней нет, случайно? Не чувствуешь?
Сергей Алексеевич удивленно скосил вниз глаза.
— Почему ты об этом спросила?
— Да так… Просто я же не могу отличить вашего брата от обычных людей. Так есть или нет?
— Н-нуу… — преподаватель воздушного права напряг память, воспроизводя перед внутренним взором лица и фамилии одногруппников Ольги. — Насколько я помню, на первом курсе были двое… но потом их то ли отчислили, то ли они сами забрали документы. Сейчас, кажется, оборотней у вас нет.
— А кто, кто это был? — девушка подпрыгнула, мгновенно переходя из положения лежа в положение сидя и глядя на собеседника блестящими от любопытства карими глазами. — Мальчишки?
— Да… — Сергей Алексеевич закрыл глаза для лучшей концентрации. — Один такой совсем взрослый, лет под сорок, наверное, седой даже. А второй помоложе, пострижен был налысо, но с широкими черными бровями.
— Та-ак… — Ольга разулыбалась, узнав в описании Андрея Зощенкова и Олега Филинюка, парней-курсантов, которые, как тогда шутили над их внезапным уходом из училища, «разлюбили авиацию». Нет, конечно, по сравнению с первым курсом, ряды поредели куда сильнее, и к финалу его из 25 человек осталось 19. Кто-то из будущих пилотов не справился с сессией, кто-то был отчислен за пьянку или самоволку, у кого-то из платников просто тупо закончились деньги. А вот эти двое пропали внезапно и без объяснения причин. — А в кого они превращались, ты не знаешь?
— Я? — удивился мужчина. — А как я могу это знать?
— Ну, про Ярченкова-то тебе было известно.
— Сравнила! С Александром Владимировичем мы полжизни вместе проработали в училище: сначала инструкторами, потом преподавателями, тут поневоле догадаешься. А своих одногруппников ты сама должна знать лучше, чем я…
Оля задумчиво почесала нос.
— Но вообще, обычно ведь по внешнему виду человека можно предположить, как выглядит его животная ипостась, да? — девушка улыбнулась. — Ты и правда на лиса похож. А Ярченков — на пса, его даже все так за глаза и называют.
— Ну, тогда те двое отчисленных смахивали один — на барсука, другой — на филина какого-нибудь, — фыркнул Чернобурцев. — На самом деле, я ни разу не задумывался над тем, кто на кого похож… Наверное, творческого подхода мне не хватает. Если так рассуждать, у вас еще двое курсантов очень котов напоминают. Хитрых, вальяжных, ленивых и на-аглых!
Ольга рассмеялась, узнав в описании двух самых взрослых одногруппников: Людку и ещё одного Олега. Что-то кошачье в
