Тем не менее, хотя досрочно посвятить в рыцари принца крови было почти невозможно, но отменить посвящение после того, как он достиг нужного возраста, было и вовсе немыслимо — если король, конечно, хотел сохранить его верность в будущем. Коналу и без того, вероятно, — непросто было смириться с тем, что случайность рождения всегда отодвигала его на второе место. И именно эта случайность сделала Келсона королем. Конал был только старшим сыном второго сына, хотя кровь королей Халдейнов текла в венах у обоих. Однако в этот важный день Коналу отдали предпочтение перед всеми, за исключением самого короля — потому что это причиталось ему, как наследнику герцога королевской крови. Возможно, таким образом удастся хотя бы частично его умиротворить. Келсон также сделал его членом королевского совета, в знак совершеннолетия Конала. Несомненно, подобный опыт пойдет ему на пользу, как рыцарю и принцу.
Но преданность Конала короне сегодня не ставилась под сомнение. И нельзя сказать, чтобы он был совершенно недостоин чести, которую ему окажут в самое ближайшее время. Как и все молодые люди, посвящаемые сегодня в рыцари, Конал в большей или меньшей степени проявил себя во время Меарской кампании прошлым летом. Если он особо не отличился, то, по крайней мере, и не опозорил ни себя, ни свою семью. Ему нужно было быть достойным такого отца, как Нигель, а это не каждому по плечу. Нельзя требовать таких же подвигов от молодого рыцаря.
Король снова обвел взглядом зал, с нетерпением ожидая продолжения. Поклонившись ему, старый герцог Эван спустился с возвышения и отправился к группе юношей, которым предстояло давать клятву следующими. Они собирались стать пажами и оруженосцами. Перерыв также поможет сделать посвящение в рыцари Конала особым событием, а не незаметным после акколады Келсона. Он станет первым из оставшихся рыцарей.
Только теперь, после того, как напряжение улеглось, Келсон впервые смог осмотреть огромный зал. Он был забит практически до отказа теми, кто пришел понаблюдать за процедурой посвящения в рыцари своего короля и других молодых людей. Даже боковые галереи были заполнены дамами и пажами — а также внимательными лучниками Халдейнов, празднично одетыми и спрятавшими свои луки за колоннами. Однако они готовы были в любой момент пресечь любой конфликт, который может возникнуть. На этот раз не исключались политические последствия при посвящении в оруженосцы некого молодого человека.
Вначале вперед вышли мальчики в возрасте от шести до десяти лет. Они расположились внизу перед возвышением, встав на колени, и хором произнесли тщательно заученную клятву, после чего Нигель и Эван вручили каждому малиновую накидку, как символ пажа, служащего Халдейнам. Затем приблизилась новая поросль молодых оруженосцев, их было около дюжины, в возрасте от двенадцати до четырнадцати лет. Они уже служили в качестве пажей на протяжении нескольких лет.
Эти произносили клятвы один за другим и предназначались определенным рыцарям, которые станут наставниками оруженосцев, пока те в свою очередь не будут посвящены в рыцари. Келсон взял себе двоих, одного на место бывшего младшего оруженосца, который теперь заменит Джэтема, посвящаемого в рыцари, а второго — просто, чтобы помогать с увеличивающимся количеством работы: Келсон становился все более занятым, и ему требовалось больше помощников.
Нигель тоже выбрал нового оруженосца — десятилетнего короля Лайема Торентского, ставшего вассалом Келсона после смерти его старшего брата два года назад. Келсон взял Лайема в заложники прошлым летом, чтобы обеспечить нейтралитет Торента, пока сам сражался в Меаре. Именно это посвящение в оруженосцы могло вызвать взрыв, когда Келсон сообщит о нем послу Торента. Регенты ожидали, что и Лайем, и его мать, леди Мораг, будут освобождены к концу лета. Переговоры по этому поводу пройдут в Кардосе, после завершения запланированного на лето путешествия Келсона, но в Торенте еще не знали, что обсуждаться будет лишь освобождение Мораг. Да и это станет возможным только после того, как король удостоверится, что Мораг и дядя ее детей герцог Махаэль Арьенольский не планируют заговор против него, сделав сыновей Мораг первыми жертвами. Младший, принц Ронал, уже находился в руках Махаэля, но герцог Торентский не доберется до Лайема.
Что касается самого Лайема, то относительно него у Келсона имелись планы, которые, как надеялся Келсон, сделают молодого короля союзником, а не противником к тому времени, как он достигнет совершеннолетия. Мальчик был из племени Дерини, как и его мать, но его плохо подготовили к использованию особых способностей. В основном он занимался обычными делами для мальчика его возраста и благородного происхождения. Келсон не ожидал сложностей от самого Лайема, в эти минуты получающего стальные шпоры оруженосца от Нигеля. Леди же Мораг больше даже не находилась при дворе, зимой ее тайно перевезли в Корот. Присматривать за Мораг стала Риченда, которая могла охранять пленницу-Дерини, в ожидании рождения второго ребенка от Моргана.
Нет, сегодня не следует ожидать неприятностей от посла Торента, не будет даже словесной перепалки. Когда Лайем и другие новые оруженосцы отправились назад, на отведенное им место, с ними остался Эван, чтобы пресечь любое бурное проявление эмоций, свойственное юношеству во время слишком длительных церемоний. Келсон улыбнулся и на время выкинул проблему из головы. Постепенно в зале воцарилось молчание, и все снова заняли свои места, ожидая продолжения. Нигель вышел из группы оруженосцев и, встав перед троном племянника, опустился на одно колено и произнес ритуальную фразу.
— Государь, я прошу вас о милости.
— Скажи, чего ты хочешь, дядя. И если в моей власти даровать тебе это, сохранив мою честь и честь королевства, я сделаю это с радостью.
— В таком случае я прошу вас, сир, разрешить посвятить в рыцари моего старшего сына Конала, которому сегодня исполняется восемнадцать лет.
— Я разрешаю это с радостью, дядя. Приведи кандидата, пусть он встанет перед нами.
Кивнув, таким образом выражая готовность выполнить приказ, Нигель поднялся с колен, спустился со ступеней и прошел по залу к тому месту, где ожидали своей очереди Конал и другие кандидаты.
При виде отца и сына никто не сомневался в том, что в их жилах течет кровь Халдейнов. Конал медленно шел рядом с отцом. Он был немного выше и стройнее Нигеля, с небольшими усиками, которые стал носить прошлой зимой, с черными, как смоль, волосами, довольно коротко подстриженными, как носили воины более старшего возраста, включая Нигеля. Король и многие молодые люди, включая двух братьев Конала, предпочитали приграничный стиль Дугала — косу. Брошь, державшая мантию, была крупнее и ярче, чем у кого-либо за исключением короля, но если не считать этой уступки тщеславию, Конал оделся так же, как и все остальные юноши, хотя и являлся принцем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
