макушку и с вселенской обидой глядя на меня.
— Радуйся, что прогулки твои я из зарплаты не вычла.
Администратор сразу встрепенулся, изменился в лице — и от его обиды не осталось и следа. Удивительный человек!
— Ты чего хотел-то? — спросила, натирая полотенцем тарелку.
— А, это, — Эфер напрягся, пытаясь вспомнить, чего же он собственно меня пугать удумал, — я тут твою книгу почитал.
Подозрительный взгляд на усатого.
— Ну ту, что ты из библиотеки взяла.
— По тонкому льду ходишь, Эфер, — предупредила, перехватывая полотенце поудобнее.
А потому что и Арвен, и Эфер знали, что я свои книги никому никогда не даю. Они их помнут, порвут, своими грязными руками заляпают, а я потом страдай?
— Я аккуратно! — мой администратор вытянул вперёд руки в примирительном жесте. — Я вот чего… Там была глава про комнатные растения. Говорят, их нужно поставить у входа, чтобы не пускать тёмную силу. Может, и у нас такие посадим?
Я задумалась. Первая дельная мысль от Эфера за всё время.
— А где мы их брать будем? — спросила, потирая подбородок.
— Так на заднем дворе у лавки с адскими летучими мышами целая клуба таких! — Эфер явно долго вынашивал свой план. — Утащим у противной бабки пару кустиков.
— У нас же даже горшков нет! — да и кража мне не понравилась.
— Так мы у Арвена кастрюли… позаимствуем!
Это была очень плохая идея. Вот со всех сторон плохая. Хуже даже придумать сложно.
Но мы пошли за кастрюлями.
Возможно, окажись Арвен на своём рабочем месте и узнай о нашей безумной задумке, мы с Эфером огребли бы скалкой по непутёвым головам, одумались и вернулись к работе.
Но повар куда-то отошёл.
Это было знаком от Луноокой и нашим единственным шансом.
— Да куда ты?! — зашипела на начавшего хватать всё подряд Эфера. — Положи дуршлаг! На, держи!
И сама похватала пустых чистых кастрюль, чтобы всунуть гремящую шаткую пирамиду в руки своего администратора и вытолкать его на улицу.
Кровь кипела в жилах, сердце стучало часто и испуганно, я была напряжена и возбуждена до предела и постоянно оглядывалась и пригибалась, не желая попадаться на глаза случайным свидетелям.
Эфер оглядываться не успевал, я толкала его в спину по направлению к лавке мерзкой соседки.
— Нам влетит, — до кое-кого только сейчас доходить начало.
— Да мы чуть-чуть, — а вот моя адекватность куда-то убежала.
Но если бы всё было так просто…
Стоило нам только подойти к обильно цветущей пёстрой клумбе, как выяснилось неприятное:
— Луна, лопата! — я от души стукнула себя ладонью по лбу.
— Я сбегаю! — заорал Эфер и уронил кастрюли.
Те, грохоча и звеня на всю округу, повалились на украшающие клумбу камни, один из наименее закреплённых булыжников с тяжёлым скрежетом сполз с возвышения, ухнул вниз и приземлился аккурат на ногу взвывшего от непередаваемых ощущений администратора.
— Ё-о-о!.. — протянула раздосадованно, осознавая, что трындец оказался гораздо ближе, чем мы надеялись.
Потревоженные шумом, в лавке пронзительно запищали и забили крыльями десятки ночных монстрюг, но громче всех верещала их хозяйка.
— Что такое?! Я сейчас вас на удобрения пущу, негодники! Только попадитесь мне!
— Валим! — я похватала кастрюли и бросилась за уже удирающим Эфером.
Гад! Даже не подождал!
— Стой, скотина! — шипела разгневанно.
А в спину нам летели угрозы и проклятья от взбешённой хозяйки «Мышиного хвоста».
От них мы скрылись за стеной нашего ангара. Нырнув за угол, замерли в высокой траве, а потом и вовсе сползли вниз по деревянной стеночке. Кастрюли, громыхая, рассыпались вокруг и затихли, и какое-то время слышались только два наших сбитых дыхания и далёкие крики всё не успокаивающейся женщины.
— Твои идеи — помёт перевёртыша! — припечатала я тихо и зло, когда дыхание только-только начало приходить в норму.
Меня всю трясло, сердце пыталось пробить брешь в рёбрах и свалить, в голове шумело, а в ушах гудело.
Пропустив мои слова мимо ушей, Эфер поднял руку и коснулся листика ближайшей травинины. Разглядывал секунду, а затем повернул голову и выразительно посмотрел на меня.
— Это лебеда, — заявила мрачно, осознав вложенный во взгляд намёк, но категорически отказываясь ему следовать.
— И что теперь? — администратор моему благоразумию не внял. — Она в земле растёт? Растёт. Посадить мы её можем? Можем. Чем тебе не комнатное растение? Так-то и дуб им станет, только кастрюлю побольше найди.
Эта идея была ничем не лучше предыдущей, но…
— Иди за лопатой, — велела, сдаваясь.
Эфер просиял, подскочил и ускакал, чтобы вернуться через минуту с… ложкой.
— Лопаты нет, — развёл руками, широко и радостно улыбаясь.
Управляющая «Пьяного зельевара» поняла, что её собственный повар её точно убьёт. Потом решила, что свалю всю вину на Эфера, махнула рукой и приказала:
— Копай.
Мужик собирался сопротивляться и отнекиваться от физического труда до последнего, но глянул на мрачную меня и передумал качать права.
И последующие полчаса мы действительно копали. Ложками, стоя на коленях, все в грязи, мокрые под палящим солнцем, но полные решимости довести начатое до конца. Причём решимость была моей, Эфера его родная покинула в первую же минуту, но моя угроза закопать гада здесь же подействовала, и потому администратор выл, стенал, плакал и умолял, но продолжал работать руками.
И мы своего таки добились!
Кое-как поднявшись, отряхнулись от грязи и с улыбками оглядели пять наполненных землёй и подвявшей травой кастрюлей.
— Это, — неуверенно начал Эфер.
— Шикарно! — подтвердила довольно. — Потащили в таверну.
Идти решили в обход, а то получать от Арвена не очень хотелось.
Обогнув здание, кряхтящие и пыхтящие, грязные, потные, но очень довольные, мы с Эфером завалились на порог лавки. Две кастрюли уронили тут же, ещё три, ногой распахнув дверь, бахнули уже внутри «Пьяного зельевара».
На наше эпичное появление отреагировали десятком потрясённых взглядов и одним неуверенным:
— Вам точно ЭТО здесь надо? — Арнар медленно выгнул брови, с сомнением глядя на запачканные грязью кастрюли и погрустневшую траву в них.
Вместо ответа я щёлкнула пальцами — и к нам прилетела мыльная губка, которая сначала до блеска отполировала стоящие у входа кастрюли, после чего полетела в ведро с чистой водой, искупалась и вернулась обратно — устранять пятна грязи на подоле моего платья. С Эфером помощница особо не церемонилась: он был намылен от пят до усов, и теперь походил на пенного монстра.
— Точно надо, — ответила мокрая и довольная я, кивнув в подтверждение своих слов.
Потрясённый всем увиденным, Арнар молча указал на одно из растений. Проследив за его пальцем, я заметила на листьях большую такую волосатую гусеницу. Зелёную, с большими-большими, тёмно-зелёными, почти чёрными глазами. Та забавно изгибалась, переползая с одного места на
