Неподалеку от квартиры Дюпона их встретила Мари. Она сказала пару слов наемникам, и те сразу куда-то двинулись вместе с телом. Александра она прихватила за стремя.
— Сочувствую твоему горю, но не забывай: у нас есть дело.
— Сначала я должен похоронить Карла Ивановича! — возразил Александр.
— Некогда! — жестко ответила Мари. — Тело отвезут в российское посольство — как будто нашли на улице. Ограбление, обычное дело. Иначе нельзя. А тебя срочно зовет Дюпон, он теперь по другому адресу. Под утро была еще одна атака.
Вместе с Мари Остужев отправился к Дюпону. Служить ему он не собирался, но другого способа отыскать льва не видел. Только француз понимал, что за игра происходит в городе, кто друзья и кто враги. А главное, он мог подсказать, где найти Колиньи.
— Штольц мертв, лев похищен? — с ходу предсказал Дюпон, едва завидев Остужева. Теперь у француза и голова была перевязана. — Что ж, это только моя вина. Но больше мне просто некому было это поручить — они убили всех!
— Мсье Дюпон, мне необходимо найти Колиньи, — твердо сказал Александр. — Прямо сейчас.
— Хорошая идея! — мрачно усмехнулся Дюпон. — Вопрос только, где его искать. Я нанес несколько ответных ударов, устроил пару ловушек, но мерзавец в них не попался. Что ж, по крайней мере, он тоже потерял несколько человек. Но мои финансы не безграничны, а действовать я могу только с помощью наемников, которых, черт их возьми, так легко перекупить. Зато у Колиньи за плечами вся казна английской короны!
— Меня это не интересует, — сухо ответил Остужев. — Мне необходимо найти Колиньи и отомстить.
— Отомстить? — Дюпон покачал головой. — Чтобы отомстить за Штольца, надо убить не Колиньи… Вполне возможно, что его вовсе не стоит трогать. Его мы теперь хотя бы знаем, а выявленный враг лучше тайного. Впрочем, я готов лично его придушить. Но именно сейчас ничего не получится. Если он в Париже, то окружил себя такой охраной, что нам не подобраться. В его распоряжении теперь все ресурсы, ведь у него лев! Арки выполнят любую его просьбу.
— Плевать на арков! — взвился Остужев, вызвав осуждающий взгляд Мари. — Плевать на его охрану! Хватит! Ночью я не поехал один, промедлил, послушавшись вашего совета, и поэтому опоздал и не спас Карла Ивановича! Больше я так не поступлю! Скажите просто, где мне искать, и я уйду!
— Не кричи так. — Дюпон поморщился и тронул бинты на голове. — Если ты вдруг забыл, напоминаю: я твой начальник. И стал им по воле Карла. Если чтишь его память, слушайся меня. Ты уже один из нас. Я ищу Колиньи, — добавил он спокойнее. — С утра ищу. Лев при нем, если бы удалось схватить его на въезде в Париж… Я почти уверен, что он здесь. Но где?
Остужев в бессилии опустился на стул и понурил голову. Оставалось только ждать вестей от лазутчиков Дюпона. Мари куда-то несколько раз уходила и в своей манере незаметно возвращалась. О Дюпоне она заботилась нежно, как об отце. Вечером девушка приготовила ужин. Покормив Дюпона, который сам едва мог шевелиться, Мари поставила тарелку перед Остужевым. Он даже не посмотрел на еду.
— Нет, друг мой, тебя я с ложечки кормить не стану, — фыркнула она. — Мы недостаточно близко знакомы. А еще, Александр, хочу тебе сказать одну вещь. Ко всему можно привыкнуть. И к гибели друзей — тоже.
— Ты не знаешь, каким чудесным человеком был Карл Иванович… — простонал Остужев. — Мари, он научил меня всему, что я знаю.
— Ты должен понимать, что сейчас он приказал бы тебе поесть. — Мари присела рядом. — Клод задремал, а ведь собирался рассказать тебе о предметах. Они не только меняют цвет глаз.
— Что же еще? — без особого интереса спросил Александр.
— Они меняют человека. Один предмет позволяет стрелять без промаха, другой — повелевать людьми, третий сделает тебя сказочно прекрасным в глазах женщин. У каждого свое свойство.
— Начинаю понимать, — поневоле Остужев оживился и поднял голову. — А какое свойство у льва?
— Он вселяет в обладателя смелость. Но не только в него. Солдаты, целая армия, которая его окружает, пойдут на подвиги ради победы. — Мари вложила ему в руки нож и вилку. — Ты ведь читал, наверное, про удивительных полководцев? Никогда не удивлялся — как это получилось, что македонцы сидели в своей Македонии, ничем особенным от других греков не отличались, а потом вдруг завоевали и Грецию, и еще половину мира?
— Ты думаешь, у Александра Македонского была эта фигурка? — Остужев задумчиво отрезал кусочек бифштекса. — Вообще-то он гениальный стратег. И еще он, кажется, придумал ходить в бой фалангой.
— Ну да, — усмехнулась Мари, — великое изобретение! До него никто не мог придумать. И выставить свою фалангу против его — тоже никто не догадался. Македонцы бились как герои, каждый, потому что их вел за собой лев. Понимаю, в это трудно поверить. Какая-то блестящая игрушка… Ты до конца осознаешь силу предметов, только когда увидишь, как они действуют. Но пока про льва: как ты думаешь, что случится, если в Европе появится полководец, обладающий львом?
— Да какой из Колиньи полководец? Он же коммерсант.
— А при чем здесь Колиньи? У Колиньи лев работать не будет, он взят силой. А артефакт сохраняет работоспособность, только если передан новому владельцу добровольно, а не отнят или украден. Но вот если Колиньи подарит фигурку кому-нибудь из своих соратников, да не абы кому, а хорошему военному..
— Никто не устоит? — спросил Остужев с полным ртом. — Новый хозяин завоюет мир?
— Да не он! Арки завоюют мир. А люди даже не поймут.
— Но почему арки сами не могут этого сделать, если у них есть эти предметы? Зачем им люди?
Я не встречалась с арками. — Глаза Мари блеснули, и стало понятно, что ей бы очень этого хотелось. — Клод говорит, что предметы, видимо, на них не действуют. И еще есть некоторые причины, по которым они предпочитают делать все руками людей. Предметы — вот их главный козырь. За предметы люди готовы отдавать жизни, совершенно не понимая, что ими лишь пользуются. Останься с нами, Александр. Хотя бы чтобы отомстить по-настоящему этим нелюдям.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
ДВЕ ПОПЫТКИ
Утром люди Дюпона нашли ему новую квартиру — оставаться на одном месте было слишком опасно. Его искали по всему Парижу, даже часть полиции подкупили. Осторожно поддерживая раненого шефа под руки с обеих сторон, Александр и Мари усадили его в карету, подогнанную к самой двери, и задернули шторки.
Может быть, тебе стоит покинуть город? — спросила Мари, заботливо поправляя повязки. — Клод, еще не все потеряно, но здесь мы проиграли.
— Не торопись, моя птичка! — скалился в злой улыбке Дюпон. — Александр, ты умеешь стрелять?
— Недурно, — соврал Остужев, надеясь на хорошие известия. — А почему вы спросили?
— Потому что, возможно, мы нашли Колиньи. Надо еще раз проверить, но если информация подтвердится — придется рискнуть. Ах, если бы я мог пойти!
— Может быть, я? — спросила Мари. — Уж я-то проберусь, он и не заметит ничего!
Колиньи — заметит, — покачал головой Дюпон. — Он с самого начала мне не нравился. И какой-то предмет у него наверняка был и до льва. Подозреваю, это Колиньи — виновник того, что мои люди погибали один за другим. Хорошо еще, что он не вычислил ни тебя, ни Антона. Но все вы теперь под подозрением. И ты, Остужев, тоже. Под большим подозрением, ведь твой шеф работал со мной. Кстати о Гаевском: с ним все в порядке?
— Да, если не считать того, что он злится. Целый день трудится на капризную Богарне, а это несладко.
— Лучше пусть пока останется там. Может быть, разузнает, что там за предмет и откуда он взялся. Кроме того, приглядит за Баррасом. Не хватало еще, чтобы тот решил, что мы ему уже не страшны. Тогда он продастся Западному клану, как только поймет, с кем имеет дело. — Дюпон вздохнул. — Я послал за помощью во все стороны. Скоро прибудут надежные люди из Австрии, Пруссии, Швейцарии. Но нужны-то они прямо сейчас, когда мы знаем, у кого предмет… И еще этот Бонапарт! Остужев, ты ведь понимаешь, что он тоже получил фигурку? Знать бы какую. Это, кстати, твоя задача.
— Как я могу узнать? — смутился Остужев. — Я не умею выведывать тайны.
— Я попробую, — сказала Мари. — Он-то не Колиньи, имеет смысл попытаться.
— Попытайся, моя милая воровка, — кивнул Дюпон. — Только очень осторожно, Бонапарт показал себя куда более серьезным человеком, чем мы думали. В целом же я не верю в успех. Видишь ли, в чем дело, Остужев: предмет быстро становится самым ценным, что есть у человека, частью его самого. И хранят люди свои предметы посерьезнее, чем золото и бриллианты. Будь оно иначе, Мари давно натаскала бы мне целую кучу этих побрякушек. — Француз строго посмотрел на девушку. — Ничего не делай без моего разрешения, хорошо? Кто-то ведь дал ему предмет. Кто-то имеет на Бонапарта планы, и это, видимо, не западные арки.
