Видимо, идя навстречу пожеланиям друзей ознакомиться с полным текстом первой статьи, Белинский отправил рукопись ее в Москву. Об этом известно из его письма к Боткину от 17 марта 1842 г.: «…ты не взял у нелепого К<етче>ра мою статью о Петре Великом и не переслал ее мне с Кульчиком». Была ли в дальнейшем отправлена рукопись автору или осталась в Москве – неизвестно. До нас она не дошла. Поэтому во всех изданиях сочинений Белинского, как и в настоящем, текст первой статьи воспроизводится по ее журнальной публикации. Что же касается автографа второй статьи, то, как это видно из записи на его последнем листе, он был подарен Белинским А. И. Баландину: «Рукопись В. Г. Белинского (за исключением части 24 и 25 листов). Я получил ее от него в исходе 1841 или 1842 года. Она была оригиналом статьи, написанной по поводу нового издания «Деяний Петра Великого», соч. Голикова и др. и напечатана с большими пропусками в «Отечественных записках» (т. XV, с. 1–18). Привязки современной цензуры заставили Белинского отказаться от продолжения его замечательного труда. 22 ноября 1884. Александр Баландин. P. S. Места, обведенные или подчеркнутые красным карандашом – не пропущены».
Текст второй статьи печатается по автографу с устранением правки Краевского, за исключением исправленных им нескольких описок и незначительных пропусков.
Заглавие статьи дано в скобках по колонтитулу «Отечественных записок».
В данной работе наиболее подробно изложены взгляды Белинского на исторические судьбы России – в контексте общечеловеческого развития. Принимая гегелевскую концепцию, критик исходит из того, что сущность истории заключается в последовательном раскрытии некоей (априорно данной) всемирной идеи. Выразителями этой идеи на разных исторических этапах выступают каждый раз новые этнические регионы. На первом этапе такую роль выполняли народы Востока (Китай, Индия, Персия, Египет), на втором – Греция, на третьем – Римская держава, на четвертом – романо-германский ареал. Однако конечный вывод Гегеля о том, что только в романо-германском духовном владычестве всемирная идея реализуется с максимальной полнотой, Белинский категорически отвергал.
Данное в статье противопоставление европейского начала (индивидуалистического, имманентно активного, волевого, не обремененного традициями и обычаями) азиатскому (родовому, безличному, пассивному, фаталистическому) опирается на гегелевское истолкование проблемы Запад – Восток; согласно Гегелю, восточные народы, как бы «открывшие» всемирную историю, еще в глубокой древности остановились в своей эволюции, а ход истории с тех пор связан исключительно с развитием европейской цивилизации. Таким образом, проблема Запад – Восток сводится к антитезе «движение – застой» (см.: Г.-В.-Ф. Гегель. Соч., т. VIII. М., Соцэкгиз, 1935, с. 97 и след.). Именно так осмыслял данную проблему Белинский (о других ее интерпретациях современниками критика см.: К. А. Кумпан. Проблема «Запад – Восток» в русской литературе 1840-х гг. в плане историко-литературных традиций. – В сб.: «Материалы XXVII научной конференции ТГУ». Тарту, 1972).
В русской истории, по мнению критика, в силу ее уникальных особенностей создались предпосылки для смены «азиатства» «европеизмом». И главной заслугой Петра I, как считал Белинский, явилось то, что его преобразования не просто преследовали определенные политические цели, но прежде всего впервые ориентировали страну на раскрытие ее собственной «субстанции», ее «духа», ее «идеи».
Прочитав эту работу и посетив Белинского, И. С. Аксаков писал К. С. Аксакову 21 апреля 1841 г.: «Он утверждает теперь, что Петербург – великий город… что он очеловечился только в Петербурге, что Москву и Кремль надо жечь, как следы нашей глупой старины, что только с Петра начинается наша история, и она в Петерб<урге>…» (Н. Розенблюм. Белинский в неизданной переписке современников. – «Русская литература», 1962, № 1, с. 201–202).
Сноски
1
великие калмыки (монголы) (франц.). – Ред.
2
существующее положение (лат.). – Ред.
3
Платон мне друг, но еще больший мне друг – истина{70} (лат.). – Ред.
4
А малороссиянин так еще далее простирает свое уважение к преданиям старины: он ни за что не хочет поганить навозом землю, на которой родится Дар божий, то есть хлеб. Вот Азия-то!
5
Голиков, т. III, стр. 20 старого издания.
6
Ф. Л. Морошкина, профессора в Московском университете, из речи его «Об уложении и последующем его развитии», произнесенной на университетском акте 1839 г. июня 10 дня.
7
Анекдоты о Петре Великом, Голикова, стр. 508.
8
Анекдоты о Петре Великом, Голикова, стр. 532–535.
Комментарии
1
Здесь и далее критик цитирует «Письма русского путешественника» Н. М. Карамзина (ч. III) по его кн.: Соч., изд. 4-е, т. IV. СПб., 1834.
2
Из современников критика подобные упреки (еще не проникавшие на страницы печати) последовательно высказывали ранние славянофилы (А. С. Хомяков, И. В. Киреевский, К. С. Аксаков и др.). «Забвение» корней русского быта с позиции «официальной народности» осуждали М. П. Погодин и С. П. Шевырев, с января 1841 г. получившие собственную трибуну: под редакцией первого из них начал выходить журнал «Москвитянин» (см. также примеч. 14).
3
См. преамбулу.
4
Крылатое латинское выражение, восходящее к стиху из комедии Публия Теренция «Самоистязатель».
5
Перефразированная реплика Репетилова из «Горя от ума» (д. IV, явл. 4):
О Бейроне, ну о матерьях важных…
6
Это суждение излишне категорично. Петровская тема – даже без учета труда И. И. Голикова (см. примеч. 7) – занимала достойное место в русской историографии XVIII – первой трети XIX в. (см.: Е. Ф. Шмурло. Петр Великий в оценке современников и потомков. СПб., 1912; С. Л. Пештич. Русская историография XVIII века. ч. III. Л., Изд-во ЛГУ, 1971, с. 122–138). Можно отметить, например, «Замечания» М. В. Ломоносова на «Историю Российской империи в царствование Петра Великого» Вольтера (1757; впервые издано в 1829 г.).
7
Датируется серединой ноября 1828 года.
8
Имеется в виду памятник Петру I работы Э. Фальконе («Медный всадник»).
9
«История государства Российского» (т. I–XII; 1818–1829) Н. М. Карамзина прервалась на описании событий рубежа XVI–XVII вв.
10
Перефразированные слова из начальных строк первого достоверного летописного свода: «Се повести времяньных лет, откуду есть пошла Руская земля, кто в Киеве нача первее княжити, и откуду Руская земля стала есть» («Повесть временных лет». М.-Л., Изд-во АН СССР, 1950, с. 9).
11
Термин «баснословный период» введен в русскую науку М. Т. Каченовским, родоначальником так называемой скептической школы. По мнению этого ученого, в киевский период русской истории общественный и политический строй был столь примитивен, что нет основания доверять каким-либо отечественным источникам и свидетельствам X–XIII вв. (подробнее о его взглядах см.: Н. Л. Рубинштейн. Русская историография. М., Госполитиздат, 1941, с. 233–241). Белинский разделял скептический взгляд Каченовского на эту эпоху русской истории (см. его рецензию на «Историю России в рассказах для детей» А. О. Ишимовой – наст. т., с. 473).
12
Одним из самых спорных вопросов в русской исторической науке XVIII–XIX вв. являлся так называемый норманнский вопрос. «Норманисты» (Г. З. Байер, Г.-Ф. Миллер, А. Л. Шлецер, Н. М. Карамзин, М. П. Погодин, С. М. Соловьев, К. Д. Кавелин, Б. Н. Чичерин и др.) интерпретировали летописные сведения в том смысле, что русская государственность была привнесена извне варяжскими (норманнскими) князьями. Эта точка зрения получила права официальной. «Антинорманисты» (М. В. Ломоносов, И.-Ф.-Г. Эверс, М. Т. Каченовский, Н. И. Костомаров, К. Н. Бестужев-Рюмин и др.), наоборот, считали, что русская государственность возникла исключительно вследствие внутренних процессов. Ограниченность обоих альтернативных решений лишь в последней четверти XIX в. была преодолена В. О. Ключевским. Белинский же вообще снимает норманнский вопрос с обсуждения, так как весь домосковский период русской истории – какого бы происхождения ни была княжеская власть – ошибочно представлялся ему маловажным (см. примеч. 11). Борьбу с норманнской теорией критик развернул в дальнейшем, в ходе полемики с М. П. Погодиным и славянофилами (см., например, его рецензию на «Славянский сборник» Н. В. Савельева-Ростиславича – наст. изд., т. 7).
13
См. преамбулу.
14
В статье «Взгляд русского на современное образование Европы» С. Н. Шевырев заявил, что Запад, страдающий неизлечимыми пороками, «стремится» в «огненную бездну» («Москвитянин», 1841, № 1, с. 288). Апокалипсическое видение грядущего краха европейской цивилизации являлось будущим славянофилам еще в середине 30-х гг.; см., например, в стихотворении А. С. Хомякова «Мечта» (1835):
