Это, однако, — дразнящая мысль, что, если только мы могли бы найти достаточно много ископаемых лесов, мы могли бы датировать с точностью до года на промежутках в сотни миллионов лет.
Годичные кольца — не единственная система, которая везде обещает полную точность до года.
Осадочные слои, откладываются в ледниковых озерах.
Как и годичные кольца, они меняются по сезонам и из года в год, таким образом, теоретически может быть использован тот же самый принцип, с той же степенью точности.
У коралловых рифов также есть годичные кольца, точно так же как у деревьев.
Удивительно, но они были использованы для установления даты древних землетрясений.
Годичные кольца тоже, кстати, говорят нам о датах землетрясений.
Большинство других систем датирования, которые доступны нам, включая все радиоактивные часы, которые мы фактически используем во временном масштабе десятков миллионов, сотен миллионов или миллиардов лет, точны только в пределах величины погрешности, которая примерно пропорциональна самому масштабу измеряемого времени.
РАДИОАКТИВНЫЕ ЧАСЫ
Теперь переходим к радиоактивным часам.
Их существует довольно много, чтобы можно было выбирать, и, как я уже сказал, они успешно охватывают весь спектр от века до тысяч миллионов лет.
У каждых из них есть его собственный предел погрешности, который обычно составляет около 1 процента.
Так, если Вы хотите датировать породы, которым миллиард лет, вы должны довольствоваться ошибкой плюс или минус десяток миллионов лет.
Если вы хотите датировать породы возрастом в сотню миллионов лет, вы должны удовлетвориться погрешностью порядка миллиона лет.
При датировке пород, которым только десятки миллионов лет, вы должны допустить погрешность плюс или минус несколько сотен тысяч лет.
Чтобы понять, как работают радиоактивные часы, мы сначала должны понять, что подразумевается под радиоактивным изотопом.
Вся материя состоит из элементов, которые обычно химически объединены с другими элементами.
Существует около 100 элементов, несколько больше, если считать элементы, которые когда-либо были синтезированы в лаборатории, и, немного меньше, если считать только те элементы, которые встречаются в природе.
Примерами элементов являются: углерод, железо, азот, алюминий, магний, фтор, аргон, хлор, натрий, уран, свинец, кислород, калий и олово.
Атомная теория строения вещества, которую, я думаю, принимает каждый, даже креационисты, говорит нам, что каждый элемент имеет свой собственный характерный атом, являющийся наименьшей частицей, на которую вы можете разделить элемент, без чего он перестал бы быть этим элементом.
На что похож атом, скажем атом свинца, или меди, или углерода? Ну, он, конечно, не выглядит как свинец или медь или углерод.
Он ни на что не похож, потому что является слишком маленьким, чтобы сформировать какое-либо изображение на вашей сетчатке, даже с помощью ультрамощного микроскопа.
Мы можем использовать аналогии или модели, чтобы помочь визуализировать атом.
Самая известная модель была предложена великим датским физиком Нильсом Бором.
Модель Бора, которая сейчас уже является устаревшей, представляет солнечную систему в миниатюре.
Роль солнца играет ядро, а вокруг него обращаются электроны, которые играют роль планет.
Как и в солнечной системе, почти вся масса атома содержится в ядре («солнце»), и почти весь объем заключен в пустом пространстве, которое отделяет электроны («планеты») от ядра.
Каждый из электронов крошечный по сравнению с ядром, и пространство между ними и ядром также огромно по сравнению с размерами и того и другого.
Любимая аналогия изображает ядро как муху в середине спортивного стадиона.
Ближайшее соседнее ядро является другой мухой в середине примыкающего стадиона.
Электроны каждого атома носятся по орбите вокруг своих соответствующих мух, будучи меньшими, чем самые крошечные мошки, слишком маленькие, чтобы быть заметными в том же масштабе, что и мухи.
Когда мы смотрим на твердую глыбу железа или скалы, мы «реально» смотрим на то, что представляет собой почти полностью пустое пространство.
Оно выглядит и ощущается сплошным и непрозрачным, потому что нашим сенсорным системам и мозгу удобно воспринимать его сплошным и непрозрачным.
Для мозга удобно представить камень как сплошное тело, потому что мы не можем пройти через него.
«Сплошной» это наш способ воспринимать вещи, через которые мы не можем пройти или провалиться из-за электромагнитных сил между атомами.
«Непрозрачный» — это наше ощущение, которое мы получаем, когда свет отражается от поверхности объекта и совсем не проходит через него.
Три вида частиц входят в состав атома, по крайней мере, как это представляется моделью Бора.
Электроны мы уже встречали.
Другие две частицы, значительно большие, чем электроны, но все же крошечные по сравнению с чем-либо, что мы можем представить или ощутить нашими чувствами, названы протонами и нейтронами, и они находятся в ядре.
Они почти одинакового размера.
Число протонов постоянно для любого конкретного элемента и равно числу электронов.
Это число называется атомным номером.
Это уникальная характеристика элемента, и нет никаких пробелов в списке атомных номеров — знаменитой периодической системы [Менделеева].
Каждому номеру в последовательности соответствует ровно один и только один элемент.
Элемент с атомным номером 1 — водород, 2 — гелий, 3 — литий, 4 — бериллий, 5 — бор, 6 — углерод, 7 — азот, 8 — кислород, и так далее до таких больших чисел как 92, которое является атомным номером урана.
Протоны и электроны несут электрический заряд противоположного знака — мы называем один из них положительным, а другой отрицательным, в соответствии с произвольным соглашением.
Эти электрические заряды важны, когда элементы формируют химические соединения друг с другом, главным образом посредством электронов.
Нейтроны в атоме связаны в ядре с протонами.
В отличие от протонов, они не несут заряда, и они не играют никакой роли в химических реакциях.
Протоны, нейтроны и электроны в любом элементе точно такие же, как и в любом другом элементе.
Нет такого понятия как протон золота, или электрон меди, или нейтрон калия.
Протон — он везде протон, а то, что делает атом меди медью — то, что в нем ровно 29 протонов (и ровно 29 электронов).
То, о чем мы обычно думаем как о природе меди, является вопросом химии.
Химия — танец электронов.
Она вся заключается во взаимодействии атомов через посредство своих электронов.
Химические связи легко разрушаются и заново создаются, потому что только электроны отделяются или обмениваются в химических реакциях.
Силы притяжения внутри атомных ядер гораздо труднее разорвать.
Вот почему «расщепление атома» звучит так угрожающе, но это может происходить в «ядерных», в противоположность химическим, реакциях, и радиоактивные часы зависят от них.
У электронов незначительная масса, таким образом, полная масса атома, его «атомная масса», равна суммарному числу протонов и нейтронов.
Обычно она чуть более чем вдвое превышает атомный номер, потому что, как правило, в ядре имеется несколько больше нейтронов, чем протонов.
В отличие от числа протонов, число нейтронов в атоме не является диагностической чертой элемента.
Атомы любого конкретного элемента могут быть в различных версиях, называемых изотопами, различающихся числом нейтронов, но всегда с одинаковым числом протонов.
У некоторых элементов, таких как фтор, есть только один встречающийся в природе изотоп.
Атомный номер фтора 9, а его атомная масса 19, из чего вы можете вывести, что у него 9 протонов и 10 нейтронов.
У других элементов существует много изотопов.
У свинца пять широко распространенных изотопов.
Все они имеют одинаковое число протонов (и электронов), а именно 82, что является атомным номером свинца, но с атомной массой в диапазоне между 202 и 208.
У углерода три изотопа, встручающихся в природе.
Углерод-12 является обыкновенным углеродом с одинаковым количеством нейтронов и протонов — по 6.
Существует также углерод-13, слишком короткоживущий, что-бы им заниматься, и углерод-14, который редок, но не слишком редок, чтобы быть полезными для датировки относительно молодых органических образцов, как мы увидим.
Теперь следующий важный теоретический факт.
Некоторые изотопы являются стабильными, другие нестабильны.
Свинец-202 является нестабильным изотопом; свинец-204, свинец-206, свинец-207 и свинец-208 — стабильными изотопами.
«Нестабильный» означает, что атомы спонтанно распадаются в нечто другое, предсказуемыми темпами, хотя и в непредсказуемые моменты.
