На личностном уровне драма Иова применима ко всем. Она непосредственно адресуется к почти всеобщему вопросу: "Почему это должно было случиться со мной?" В сущности, все мы испытываем чувство обиды на судьбу и реальность, которое остается после инфляции. Такое чувство обиды принимает различные формы: "Если бы только у меня было более счастливое детство", "Если бы только я женился", "Если бы только я не женился", "Если бы только у меня был муж (жена) получше" и т.д. Все эти "если бы только" позволяют индивиду освободиться от необходимости установить продуктивные отношения с реальностью. Они свидетельствуют о наличии инфляции и не признают существования большей реальности, чем личные желания индивида. Иов спрашивает, почему с ним случилось несчастье. Из Книги Иова можно заключить, что несчастья обрушились на него, чтобы он увидел Бога.
На своей картине раскаявшегося и возрожденного Иова Блейк передал существенную особенность индивидуализированного эго. Предметом изображения фактически является жертвенная установка. В результате восприятия сверхличностного центра психического эго признает свое подчиненное положение и готово работать на благо психической всеобщности, не предъявляя личных требований. Иов превратился в индивидуализированное эго.
4. ИНДИВИДУАЛИЗИРОВАННОЕ ЭГО
Индивидуация представляет собой процесс, а не достигнутую цель. Для обеспечения психологического развития каждый новый уровень интеграции должен подчиняться задачам дальнейшей трансформации. Тем не менее, мы располагаем некоторыми указаниями относительно того, что может произойти в результате сознательной встречи эго с Самостью.
Вообще говоря, стремление к индивидуации способствует возникновению состояния, в котором эго устанавливает отношения с Самостью, не отождествляя себя с ней. Это состояние обеспечивает возможность осуществления непрерывного диалога между сознательным эго и бессознательным, а также между внешним и внутренним опытом. Степень достижения индивидуации определяет степень устранения двойного расщепления: 1) расщепления между сознательным и бессознательным, которое начало формироваться при рождении сознания, и 2) расщепления между субъектом и объектом. Дихотомия между внешней и внутренней реальностью замещается ощущением единой реальности. Дело выглядит так, словно теперь, на сознательном уровне, можно восстановить первоначальную бессознательную целостность и единство с жизнью, в которых мы начали свое существование и с которыми мы вынуждены были расстаться. Идеи и образы, отражающие инфантилизм на одной стадии психического развития, олицетворяют мудрость на другой стадии. Образы и атрибуты Самости теперь воспринимаются как отдельные от эго и стоящие на более высоком уровне, чем эго. Этот опыт вызывает у индивида ощущение, что он не является хозяином в своем доме. Индивид осознает, что существует автономная внутренняя направленность, отделенная от эго и нередко антагонистическая по отношению к нему. Такое осознание иногда приносит облегчение, а иногда вызывает тягостное ощущение. Индивид неожиданно может почувствовать себя в роли святого Христофора.
Некоторые виды снов, в которых индивид видит события парадоксальные или чудесные, нередко предвещают осознание присутствия чего-то живого в том же помещении, где находится индивид. Такие сны приводят индивида к знакомству со сверхличностной категорией переживаний, чуждых и непривычных для сознания. Приведем пример такого сновидения. Этот сон приснился пациентке, представляющей тип ученого с весьма рациональным складом ума:
У мужчины (ученого, одного из ее знакомых) случился сердечный приступ. Он взял растение под названием пушица и прижал к своей груди. Сердечный приступ тотчас прошел. Затем он обернулся к сновидице и сказал: "Коллеги будут смеяться надо мной за такой способ лечения, но он мне помогает, а мои дети слишком малы, чтобы остаться без отца". Вскоре после упомянутого сновидения произошло отдельное проявление синхронии, которая произвела неизгладимое впечатление на сновидицу и оставила отпечаток на ее рационально-механистическом мировоззрении. Дело выглядит так, словно растение устраняет симптомы сердечного приступа и восстанавливает нормальную работу сердца, подобно суперпорядку в ранее упомянутом сновидении. Растение символизирует вегетативное состояние жизни; оно аналогично вегетативной нервной системе. На психологическом уровне оно представляет первичное вегетативное состояние или способ восприятия жизни, способные вмещать деструктивные излишки энергии, скапливающиеся в сознательной личности. Этот процесс воспринимается сознательной психикой как нечто чудесное, т.е. выходящее за пределы категорий сознательного понимания.
Иллюстрацией к рассматриваемому предмету может служить сон, который приснился мужчине в возрасте около сорока лет. В детстве он испытал отчуждение со стороны родителей. Оба родителя были алкоголиками, и поэтому для сохранения дееспособности семьи не по летам развитый ребенок был вынужден исполнять обязанности взрослых. Он вырос и превратился в весьма рациональную личность, способную ответственно выполнять свои обязанности. Но затем он начал терять ориентацию. Ему перестала нравиться его работа; он знал, что ему нужно. Постепенно все, чем он занимался, утратило смысл. С ним было очень трудно работать на терапевтических консультациях, поскольку он не мог выйти за пределы рационального обсуждения. Затем ему приснился следующий сон:
"Он познакомился со странной, необычной женщиной, о которой, как ему казалось, ему доводилось прежде что-то слышать. Она была сторонницей гомеопатической медицины. Немного поговорив с ней, он воскликнул: "Как вы можете верить в такие вещи, как гомеопатия? Лучше всего полагаться на новейшие рекомендации научной медицины. Гомеопатия—это всего лишь пережиток первобытной магии". В ответ женщина загадочно улыбнулась и сказала: "Совершенно верно". Эти слова привели сновидца в изумление, и он проснулся".
В своих ассоциациях по поводу этого сна пациент сообщил, что он ничего не знал о гомеопатии, кроме того, что в ней использовался принцип подобия. Я напомнил пациенту об описании гомеопатической магии в "Золотой ветви" Фрезера, и тогда он стал размышлять о моем методе интерпретации сновидений, методе амплификации, в котором используются аналогичные образы из мифологии для амплификации и разъяснения сновидений. Женщина не вызвала у него никаких ассоциаций. Очевидно, она олицетворяла аниму, обладающую тайным знанием бессознательного и выполняющую роль мостика между эго и коллективным бессознательным.
Сновидение указывает на активацию бессознательного и знакомит сновидца с целым спектром новых восприятий, сходных с первобытной магией. В соответствии с этим спектром переживаний, аналогии воспринимаются как реальности. В этом заключена суть метода ассоциативного мышления по аналогии, при котором деятельность бессознательного опирается на символические аналогии. Наш метод интерпретации сновидений опирается на принцип амплификации с помощью аналогий. Было бы неправильным применять такой примитивный подход* внешней реальности, поскольку он привел бы нас к использованию магических приемов и различных предрассудков. Но он оправдывает себя в работе с бессознательным для установления связи с архетипической психикой.
Современный человек испытывает настоятельную потребность в восстановлении значимой связи с первобытным слоем психического. Это вовсе не предполагает компульсивное выражение бессознательно-первобытных аффектов, которое служит одним из симптомов диссоциации. Напротив, здесь речь идет о первобытном способе восприятия, при котором жизнь рассматривается как органическое целое. В сновидениях образ животного, первобытного человека или ребенка обычно отражает на символическом уровне источник помощи и исцеления. В сказках животное нередко показывает герою выход из трудного положения. Образы первобытного человека и ребенка выполняют целительную функцию, поскольку они символизируют наше неотъемлемое право на целостность, первоначальное состояние, при котором мы находимся в гармонии с природой и ее сверхличностными энергиями, осуществляющими руководство и поддержку. С помощью ребенка или первобытной личности, заключенной в нашей душе, мы устанавливаем связь с Самостью и исцеляемся от отчужденности. Для установления сознательной (а не бессознательной и не инфляционной) связи с ментальностью ребенка и первобытной личности мы должны научиться включать первобытные категории восприятия в наше мировоззрение, не отвергая и не нарушая наши сознательные, научные представления о времени, пространстве и причинности. Мы должны научиться применять первобытные способы восприятия к внутреннему (а не внешнему) миру на психологическом (а не физическом) уровне. Занимать позицию первобытной личности по отношению к внешнему миру значит быть суеверным. Но занимать позицию первобытной личности к внутреннему миру психического—значит быть мудрым.
