Земля уже не могла впитать такого количества влаги, вода пошла поверх травы, ноги коней заскользили по водяной пленке, образовавшейся на поверхности земли. Кони словно превращались в четвероногих жуков-водомерок.
Вода продолжала прибывать. Я лихорадочно думал, какой из колдуньиных вещей можно воспользоваться, чтобы выбраться из существующего положения, но так ничего и не смог придумать. Силовой трубкой? Но вдруг встретится огненное море? Лягушками? А как же лошади? Лестницей-чудесницей, чтобы вылезть за облака?
А потом я разозлился на себя: да что мы за рыцари, если паршивого волшебного дождика испугались? А если не волшебного, то просто паршивого.
Капли продолжали падать, взрываясь тяжелыми фонтанами. Сэр Жеральд соскочил с коня и повел его в поводу. Мы последовали его примеру, но вряд ли это было лучшим выходом: вода доходила почти до колен. Но очень хотелось помочь лошадям, жалко было смотреть, как они скользят и чуть ли не падают.
— Надо выбираться повыше! — прокричал сэр Жеральд, перебивая шум дождя. — Там, впереди, есть какой-то курган, я видел!
И он повел нас за собой. Я немного опасался за сохранность наших съестных припасов, но вскоре заметил, что на крупах коней и на переметных сумах вода не задерживается — они выглядели совершенно сухими, — и успокоился. Зато мы стали мокрыми, словно мыши.
Я брел, не поднимая головы, глядя себе под ноги, и лишь изредка, чтобы не потерять направление, поглядывал на спину сэра Жеральда. И вдруг увидел внизу непонятное: с водой что-то происходило. Она перестала укрывать землю сплошным слоем, а струилась отдельными потоками, между которыми порой проглядывала земля. И это были не ручьи, а именно отдельные струи воды, покрывающие землю, словно сетью.
Брызги от разбивающихся о землю капель тоже перестали сливаться с общей массой воды и оставались лежать отдельными шарами различных размеров. Мы шли будто по мыльной пене, которая не лопалась, или же по мелким стеклянным шарикам. Они слипались между собой, образуя сложные лабиринты, но мы брели, не разбирая дороги: их стенки были слишком невысоки, да и хрупки для нас, чтобы служить препятствием. Мы брели по прямой, иногда перешагивая через стенки из капель, а иногда поддавая их ногой и тогда они лопались, разбивались на еще более маленькие шарики-капли.
Я заметил еще кое-что: наши отражения в каждой капле. Они неуловимо отличались друг от друга — несмотря на то, что находились по-соседству. В общем-то, в подобном явлении не было ничего удивительного: различная кривизна капель, различный угол падения света, наше перемещение — все вполне можно было объяснить множеством различных факторов, и все же... Один «я» не был похож на другого, сэр Жеральд не был похож на себя, а Юнис вообще ни на кого не был похож! Более того, в некоторых каплях вообще отражались совершенно другие люди, а не мы! И я еще подумал, что в этом дожде заключаются тысячи других дождей и тысячи других людей, когда-либо попадавших под дождь. Но, кроме меня, по-моему, никто этого не заметил: сэр Жеральд смотрел прямо перед собой, а Юнис вертел головой в разные стороны.
Зрелище было эффектным, но скоро оно исчезло: мы всходили на курган, уровень воды падал, а водяные шары не удерживались на склоне и скатывались с него вниз, накапливаясь у подножия гребнями и валами.
На вершине холма мы остановились, глядя на затопленную равнину. Стоять здесь было не в пример веселее: ноги не мокли.
Меня удивило, что не разразилась гроза, хотя, судя по цвету и величине туч, в них пряталась не одна сотня молний. И ни одна не выскочила наружу, разорвав туман пространства.
И ветер стих, что тоже радовало. Если бы такой дождь пошел с грозой и ветром, то и представить страшно, как бы это выглядело. Но, как ни печально признавать, даже один дождь, без грозы, сильно навредил нам: если здесь и имелись следы драконовой крови, они неминуемо растворились и смылись под необычным ливнем, почему мне опять начало казаться, что дракон все-таки приложил к ливню свою грязную когтистую лапу.
Дождь, между тем, выполнив свою черную задачу, прекращался: капли падали все реже и реже, уменьшились в размерах; последнюю летящую на нас сэр Жеральд отбил кулаком и она, трепыхаясь, полетела к подножию холма, где и затерялась в куче себе подобных.
Проглянуло солнце. И сразу же под пологом удаляющихся черных туч вспыхнула игра радуг! Потоки разноцветных сияний, переплетаясь, расходились из разных точек, рисуя переливающиеся круги, воронки, полотнища, создавая невообразимое зрелище. И все это дополнялось мириадами сверкающих искорок — ровно блики света на поверхности моря.
- Потрясающе! — проговорил сэр Жеральд. Мы с Юнисом тоже смотрели широко раскрыв глаза. Чем-то мне это напомнило... но я позабыл название программы, да и много перевидал подобных, даже сам занимался их написанием, на ранних этапах программирования. Но здесь, конечно, все выглядело более впечатляюще и эффектнее, чем на экране монитора. Вид изнутри события — это всегда не то, что со стороны.
Когда отполыхали последние вспышки зарева, совершенно удалившись за горизонт, мы оглядели окрестность и почти одновременно заметили торчащую из-за горизонта замковую башню...
В ЗАМКЕ
— Вот она! — завопил Юнис, указывая на нее рукой.
— Возможно, — согласился я, — но надо немного обсохнуть и подождать, пока сойдет вода. Хороши же мы будем бойцы — словно мокрые курицы!
— Да там воды почти нет! — загорячился Юнис и я подумал, что уж он-то высохнет очень скоро: от своего внутреннего жара.
Собственно, особой усталости мы не чувствовали: успели отдохнуть, пока любовались радугами. Да и солнышко пригревало жарко, и до замка оставалось довольно далеко — если это был замок. Поэтому мы потихоньку спустились с холма и повели коней в поводу — чтобы не перегружать их перед предстоящей схваткой, им и так досталось больше нашего во время дождя. Башня незамедлительно исчезла за горизонтом, едва мы спустились с холма, и нам пришлось поглядывать на солнце, чтобы не сбиться с направления.
Но нам повезло: скоро отыскалась тропка и мы перестали ломиться сквозь кусты, пугая засевших в них птиц и зверей — кроме одного зайца, который залег на дневку в высокой траве возле тропы и которого спугнуло копыто лошади сэра Жеральда. Заяц шарахнулся от нас, не разбирая дороги.
Сэр Жеральд проводил его печальными глазами и вздохнул. Видно было, что в иной ситуации он вскочил бы на коня и с гиканьем и свистом поскакал следом.
Идти, на удивление, оказалось совсем недолго — то ли Вика применила ускоренный скроллинг экрана, то ли какое-нибудь аппаратное ускорение, а может, нам просто так показалось, — но вскоре, миновав лощинку, перелесок и два поля, мы вышли к фруктовому саду, за которым зачернели каменные стены. За садом нам преградил дорогу полузасыпанный ров. Водой в нем и не пахло.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
