Но теперь, словно игрушка, у которой сели батарейки, она испытывала нехватку энергии, чтобы продолжать затянувшуюся игру. Если Уолтер еще раз обнимет ее или поцелует мочку уха, она закричит. Ей хотелось укрыться в своей тихой уютной комнате, сбросить осточертевшее платье. Зато Уолтер веселился вовсю, умело разыгрывая роль счастливого новобрачного. Казалось, ему доставляло особое удовольствие, что она сжимается каждый раз, когда он прикасается к ней. Разумеется, он знал, что это не признак отвращения, а ее борьба с желанием.
— Думаю, мне лучше пойти наверх, — сказала она наконец. — Если я выпью еще шампанского, то просто засну, уронив голову на тарелку.
Уолтер вежливо поднялся, многозначительно улыбнувшись ей, когда отодвигал стул.
— Пойдем вместе, — сказал Уолтер, игнорируя мальчишеский смех Рональда.
Мелани покраснела, голова кружилась от выпитого шампанского. Ухватившись за спинку стула, она быстро сказала:
— Нет, не надо. Просто я очень устала.
— Ме-ла-ни-и! — Кэрол изобразила комический ужас. — Ты не имеешь права быть усталой.
Даже скромница Анжела засмеялась. Такое несовпадение их настроения с ее чувствами вывело Мелани из себя.
— Я знаю свои права, и я устала, — глядя на сестру, резко ответила она.
Смех замер на губах Кэрол, и Мелани тут же пожалела о своих словах. Кэрол не заслужила такого отношения, лучше бы она накричала на Уолтера, а не на сестру, но заставить себя извиниться не смогла. Слишком тяжелым выдался для нее день, а предстоящая ночь, возможно, будет еще тяжелее. Она обернулась к Уолтеру.
— День слишком длинный получился, — сказала она многозначительно.
Он положил ей руки на плечи и принялся медленно и чувственно поглаживать их.
— Понимаю, любимая, уверен, тебе нужен хороший массаж, чтобы снять напряжение… — Голос и движения его были многообещающими.
Мелани попыталась уклониться от умелых ласк, которые словно электрические разряды пронзали ее тело.
— Уолтер, я не думаю…
Надавив пальцами на ключицу, он заставил ее замолчать.
— Уверен, это именно то, что тебе нужно. Пожелай всем спокойной ночи.
Мелани сдалась.
— Спокойной ночи, — сказала она, силясь улыбнуться, хотя его пальцы причиняли ей боль. Если назревает скандал, пусть он разразится наверху, а не здесь, в присутствии Кэрол, Рональда и Анжелы. — Увидимся утром.
Все хором пожелали молодоженам спокойной ночи, и Уолтер повел Мелани к лестнице. Они поднимались молча, и Мелани радовалась этому. Она пыталась собраться с мыслями, чему не способствовало действие шампанского… свернула было в свою комнату, но Уолтер повел ее дальше. Пройдя еще несколько шагов по коридору, он распахнул дверь в свою комнату. Мелани сразу увидела, что прислуга уже перенесла сюда ее вещи, на постели даже лежала ночная рубашка, которую она захватила с собой в качестве наряда для брачной ночи, — нелепый кусок розовой пены. Она казалась ей подходящей, когда Мелани думала о Рональде. Но теперь рядом с ней мужчина, не похожий на Рональда, мужчина, малейшее прикосновение которого зажигает в ней огонь желания, которому невозможно противиться.
Неужели он собрался провести с ней ночь? А как же договоренность о взаимовыгодной «сделке», свободной от секса? Ей следовало заручиться его обещанием. За две недели спешных приготовлений они успели обсудить завещание ее матери, законные права Гарри, обучение Кэрол, цены на акции «Стоун индастриз» — все, кроме их личных планов. Даже намека не было на то, что нам придется вместе спать, с чувством нарастающей обреченности думала она.
Мелани обернулась с горящими щеками к Уолтеру, он быстро подхватил ее на руки и перенес через порог. Ее тело прильнуло к нему, голова сама нашла удобное место в выемке у его шеи. Она услышала, как захлопнулась дверь.
— Добро пожаловать домой, миссис Стоун!
Он медленно поставил Мелани на ноги, а она онемела от смущения и желания. Зато Уолтер смущения не испытывал. Бронзовый огонь, горевший в его глазах, пугал ее.
— Почему бы тебе не снять это. — Он провел рукой по атласным пуговкам платья. — Оно уже сослужило свою службу.
Мелани продолжала стоять неподвижно, почти не дыша. Он расстегнул первые пуговки.
Кожа его рук отливала медовой золотистостью, движения были плавными. Он терпеливо расстегивал платье, и вот уже виден кружевной бюстгальтер. Скоро станет невозможным скрывать парализовавшее ее желание, груди набухли, натянув кружевное полотно. Она схватила его за руку.
— Нет, — с усилием произнесла она. — Это ошибка.
— Разве? Ты уверена?
— Да. — Уверенности в голосе Мелани не было, и дышала она слишком часто.
— Абсолютно уверена? — Он шагнул ближе, провел рукой по ее губам, шее, где учащенно бился пульс, по обнаженной коже груди. Девушка ахнула, когда его пальцы скользнули под атлас. Он обхватил ладонью нежную грудь, поместив между двумя пальцами затвердевший сосок. Жар, исходивший от его ладони, был невыносим, Мелани задыхалась от желания. — Уверена? — Не спуская с нее глаз, он поглаживал пальцами упругий сосок.
Ей не обмануть его, полуопущенные веки прикрыли невидящие глаза. Сейчас она была уверена только в одном — что его прикосновения для нее мучительная пытка. Он сильнее сжал ее грудь, и начинающийся пожар охватил все тело. Мелани застонала и, не в силах держаться на ногах, прильнула к нему.
— Не знаю, — почти обезумев, бормотала она, — не знаю.
— Нет, знаешь. — Отпустив ее, он расстегнул остальные пуговицы, стянул платье вниз, лишив ее руки свободы. Он расстегнул бюстгальтер и, придерживая за спину, наклонил ее назад, пока ее груди не оказались на уровне его губ. — Ты знаешь, ты давно это узнала, — говорил он, захватывая губами ее шелковистую кожу. — Мы оба это узнали. — Он жадно покрыл ее поцелуями.
Мелани лихорадило, казалось, поцелуи отнимают последние силы. Голова ее поникла, в сознании под действием страсти и шампанского творился хаос, все стало призрачным. Реальностью был его рот, который вызывал учащающиеся вспышки удовольствия. Она отрешенно закрыла глаза и таяла в его руках.
Уолтер был прав. Она знала, что хочет этой близости, надвигавшейся словно ураган. Мелани старалась не думать о чувствах, которые вызывал Уолтер в ее сердце, старалась не думать о последствиях, возможно, губительной для нее страсти. Разум противился, а тело жаждало близости, его мужской силы. Оно напоминало ей о горьком одиночестве в ночи. И Мелани сдалась, сама прижалась к источнику сладкого мучения. Губы его что-то шепнули. Он приподнял ее голову.
— Открой глаза.
С великим трудом она подняла веки и встретила его затуманенный взор. Глядя на его влажные улыбающиеся губы, ей захотелось снова и снова прижимать к ним свою грудь. Багрянец заходящего солнца служил фоном его темноволосой голове, тот же огонь горел у нее внутри, и она трепетала в страстных объятиях.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
