Расстроенная тщетностью своих усилий, Мелани отвернулась и стала смотреть на волны. Как может она убедить Кэрол, если ей самой не хватает внутренней уверенности. Действительно, что их ждет? Она вертела на пальце кольцо и думала, как было бы все хорошо без этих осложнений.
Но Кэрол, забыв о Гарри, уже болтала с Рональдом. Уолтер подошел к Мелани.
— Адвокат считает, что ты можешь собрать Совет директоров примерно через три недели, — сообщил он. — Ему нужно время для подготовки документов и, разумеется, хотя он и не сказал этого, для проверки состояния дел в нашей компании. Хочет убедиться, что я не гонюсь за твоим наследством.
Не обращая внимания на сарказм в голосе Уолтера, Мелани обернулась к нему, всем видом выражая благодарность. Через три недели Гарри придется оставить их в покое. Словно камень свалился с ее сердца. Все остальное ерунда по сравнению с тем, что они с Кэрол наконец свободны от Гарри… Свобода! Как прекрасно звучит это слово! А скольким пришлось пожертвовать, чтобы произнести его!
— Спасибо тебе, Уолтер. Это очень мило с твоей стороны, — сказала Мелани, но улыбка застыла на губах, когда она встретила его холодный взгляд.
— Полагаете, я забыл о цели вашего союза, миссис Стоун? Особенно после того, как вы дали понять, что других целей быть не может.
Мелани бросила взгляд в сторону Кэрол и Рональда.
— Они могут услышать…
— Боже мой, — произнес Уолтер с преувеличенной тревогой, — разумеется, не стоит разочаровывать дорогого Рональда.
Мелани разозлилась.
— Уолтер, не начинай…
Глаза его потемнели, но заговорил он спокойным тоном:
— По-моему, этому браку не хватает честности. — Голос его звучал надменно. — Я, по крайней мере, не берусь за дела, которые не намерен довести до конца.
Мелани вспыхнула от обиды и смущения. Не она была инициатором ночного эпизода, и это ему прекрасно известно! Но в присутствии Рональда и Кэрол у Мелани не было возможности ответить. Она ограничилась высокомерным недоумением на лице и поспешила отвернуться.
— Пожалуй, пойду прогуляюсь по берегу, — громко произнесла она, оставляя почти нетронутый стакан на столе.
Кэрол возмутилась.
— Мелани, а ужин?..
— К ужину вернусь! — крикнула она на ходу, сбегая по ступенькам, ведущим к пляжу.
За полчаса она успела забрести так далеко, что к ужину явно не успевала. Да и не сожалела об этом. Она успокоилась и возвращаться на поле битвы не хотелось. Вечер выдался волшебный, полная луна заливала молочным светом белый песок. Прохладный ветер навевал умиротворение, тихие волны ритмично набегали на берег. Здесь она, пожалуй, могла отрешиться от всего, даже от мыслей об Уолтере. Так зачем же возвращаться? Лучше идти и идти… Вернуться — значит снова бередить душу. И дело не только в Уолтере. Ее мучило чувственное влечение к нему. Черт возьми! Она вышла замуж, чтобы стать хозяйкой собственной жизни, а не… рабой чувства!
Но возвращаться придется. Кэрол будет волноваться. Мелани нехотя повернула обратно, наслаждаясь последними минутами покоя. В начале лета на пляже было многолюдно. Отовсюду доносился веселый смех. Она уже почти дошла до дома, когда увидела их. Ее внимание привлек смех малыша, такой счастливый, довольный и жизнеутверждающий… и тогда она увидела их. Они стояли у кромки воды и смотрели на залитый лунным светом залив, три красивых силуэта составляли очаровательную картину. Светлые волосы невысокой стройной женщины переливались в лунном свете. Высокая фигура мужчины поражала физической мощью. Идиллию подчеркивала хрупкая фигурка маленького мальчика, сидящего у него на плечах, чей смех далеко разносился над морским простором.
Мелани ни минуты не сомневалась, что этот мужчина Уолтер. Она отчетливо разглядела его лицо — он улыбался так, как никогда не улыбался ей.
На белокурой головке мальчика была надета набекрень красная бейсбольная шапочка, его ручонки прижимались к высокому лбу Уолтера. Улыбка не сходила с его лица. Трейси шла рядом, одной рукой придерживая малыша за босую ножку. Мелани почувствовала себя человеком, который вторгается в чужой мир людей, связанных физической и духовной близостью. Слава Богу, что они не заметили ее. Они прошли мимо бассейна Стоунов, а потом, словно в конце фильма, растворились в темноте, за кадром, и Мелани осталась наедине с собой, застыв в неподвижности. Ноги ее глубоко погрузились в песок, волны плясали вокруг щиколоток. Значит, и Уолтер пропустил ужин, почему-то подумала она. А может, он ужинал с Трейси и мальчиком? Она представила уют домашней атмосферы в гостиной, где звучал детский смех, а потом настойчивые просьбы прочитать на ночь, ну, пожалуйста, еще одну сказку…
Потом она куда-то шла и неизвестно почему плакала.
— Это секрет, — сказала Кэрол, которая держалась за маленький белый плотик и медленно плыла в голубой воде бассейна. Ее мокрые волосы цвета граната вспыхивали на солнце. — Рональд взял с меня обещание, он мужчина и не понимает, что ты обязательно должна знать…
Господи, что еще? — подумала Мелани, и сердце ее тревожно сжалось. Может, ей лучше не знать?
— Нельзя нарушать обещания, Кэрол, — нравоучительным тоном, который сама ненавидела, сказала Мелани, плывя рядом с сестрой. Не хочет она знать никаких секретов. Ей вспомнился вчерашний вечер и сцена ночью. После того, как она увидела Уолтера с Трейси на пляже, Мелани решила, что притворится спящей, но к тому моменту, когда он поднялся в спальню, было далеко за полночь и она так измучилась, что не владела собой.
— Где ты был? — Она понимала, что ведет себя как сварливая жена, но ничего не могла с собой поделать.
— Гулял. — Он бросил на нее безразличный взгляд и начал расстегивать рубашку. — С друзьями.
— Так поздно?! — Голос звучал как натянутая струна.
Он снял рубашку.
— Не видел причин торопиться домой.
Его безразличный и монотонный голос сводил Мелани с ума, внезапно ей захотелось сорвать с него маску игрока в покер, хотелось, чтобы он возмутился и не смотрел на нее, как на пустое место. В конце концов, она все-таки его жена.
— Ах, вот что. Конечно, тебе не составит труда найти кого-нибудь… с кем тебе будет… веселее.
Он вышел в ванную, ничего не ответив, и она до боли прикусила губу. Молчание затягивалось.
— Так что, нашел?
Он вернулся в длинном бархатном халате черного цвета.
— Фактически, да. Но какая тебе, черт возьми, разница. — Он прислонился к двери и удивленно смотрел на нее. — Разве тебе не все равно?
Она не нашлась что ответить и только молча смотрела на него, жалея, что так легко теряется под его взглядом. А он как будто получал удовольствие от ее растерянности. Он сел на кровать, откинул атласное одеяло, из-под которого показался уголок ее розовой шифоновой сорочки. Неприятная ухмылка мелькнула на его лице.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
