Эбби опустила схему, и упомянутые зеленые глаза вспыхнули яростью.
— Я разыщу тебя, когда вернусь, и мы выпьем,— закончил Макс разговор с Питером и положил телефон. Он весело подмигнул Эбби, встретившись с ней взглядом. — А заметно, как ты ревнуешь, дорогая.
— Нечего выдумывать,— холодно сказала Эбби.— Тебе не кажется, что это чересчур — впутывать сюда еще и женщину? Ты специально все подстроил?
— Уверяю тебя, я ничего не подстраивал. Вряд ли Сюзанна здесь появится.— Он посмотрел на нее с детской невинностью.— Хотя я уверен, ты бы дралась за меня как тигрица, появись она здесь.
Эбби уже открыла рот, чтобы выпалить все, что хотела, но вдруг передумала. Это же, как раз то, чего он добивался, выводя ее из терпения. Ну, нет, на этот раз у него не выйдет!
Видя, как он развалился в кресле, ожидая ее реакции, Эбби снова взяла схему и принялась ее изучать.
— Не ревнуй, Эбби,— сладко промурлыкал он, положив альбом на пол,— ни одна женщина кроме тебя меня не волнует.
Ну да, конечно, потому что сейчас она единственная, кто рядом, добавила про себя Эбби. Каждый нерв ее существа требовал возмездия!
— Только не говори мне, что ты не веришь.
— Макс, у меня есть работа, которую я должна выполнить,— сказала Эбби, стараясь сохранить выдержку.— Поэтому беседуй сам с собой. А я не хочу.
— Ты не хочешь со мной разговаривать? — спросил Макс, пытаясь казаться оскорбленным.
— Не хочу.
— И даже о работе?
Она опустила схему и посмотрела на него.
— И даже о кухне? Эбби, вчера казалось, тебе интересно знать мое мнение о кухне.
— Я просто спросила, хочешь ли ты, чтобы там осталась плита.— Она начинала заводиться.— А что касается других вопросов, которые я задавала, ты на все отвечал одной хорошо знакомой фразой: «Ну, ты меня удивляешь!»
— Удивляешь, но ведь не шокируешь,— вздохнул Макс. Потом сладко улыбнулся, но это уже не могло ее одурачить:— Все эти разговоры про люстры напугали меня.
Эбби вспыхнула, сердито посмотрела на Макса и перевела взгляд на стену.
— Поэтому я и решила с тобой посоветоваться.
Эбби склонилась над схемой, чтобы не выдать сомнений, которые теснились у нее в голове.
— И ты ждешь, что я всему поверю? — спросил он.
— Макс, удивляйся сколько хочешь, но это моя работа. Она для меня — абсолютно все.
Он посмотрел на нее бесстрастным взглядом:
— Знаешь, почти два года я искал подходящее место для дома. Так что ты ошибаешься, считая мое отношение несерьезным. Я очень мало понимаю в дизайне, поэтому и обратился к Дженнифер.
— Но ты нашел время явиться сюда? Хотя вполне мог бы этого не делать.
— Я не хочу, чтобы другие работали на меня, а мне бы пришлось доделывать.— И он снова погрузился в рисование.
Эбби всегда удивлялась его способности в любой ситуации полностью уходить в работу, и ловила себя на том, что это ей не всегда приятно. Ее интересовало, что заставило Макса покинуть хорошо оборудованную студию и примчаться в Корнуолл.
— Признайся, ведь ты приехал сюда, зная, что заказ отдали именно мне, а не Малькольму Роджерсу, как ты думал? Ты не веришь в мои способности.
— Эбби, не так давно, когда я еще мог стать твоей любовью, я, кажется, говорил, что тебя никогда бы не взяли в фирму Брэдли, если бы не обнаружили необходимых профессиональных качеств. Да, Малькольм занимался моим домом в Лондоне, он прекрасно знает мои вкусы. Но...
— Но ты не можешь быть так уверен во мне!
— Дай закончить то, что я хочу сказать, или замолчи! Ты жалуешься, когда я оставляю тебя один на один со своей работой, но в то же время опасаешься, что я недостаточно уверен в твоих способностях выполнить эту работу. Эбби, этот дом я купил потому, что он стоит именно здесь. Посмотри на ландшафт. Природа доминирует надо всем, и надо только присмотреться к ней, прислушаться, и она продиктует, что делать.
Он улыбнулся, когда Эбби удивленно посмотрела на него.
— Это все, что я вижу. И бессмысленно стоять у тебя за спиной, дышать тебе в затылок, что-то предлагать, пока ты будешь работать над планом. Только после того, как план будет готов, и я увижу полную картину, я смогу тебе что-то сказать. Ну как, полегчало?
Эбби кивнула, улыбаясь. Странные, но логически вполне обоснованные рассуждения Макса заставили ее как профессионала почувствовать себя увереннее.
— Точно так же,— сказал он, насмешливо скривив губы,— мы можем разобраться и с обеими люстрами.
— Может, и не придется разбираться,— пробормотала Эбби, наслаждаясь передышкой во время такого нормального разговора.— Знаешь, я решила, что лучше обойтись без второй.
— Вот это другое дело. Во всяком случае, я с нетерпением жду твой план и уверен, он мне доставит удовольствие.
Эбби смотрела на огонь, страстно желая продлить возникшее перемирие, хотя прекрасно понимала, что оно очень скоро нарушится.
— Я обязательно сделаю тебе копию, как только его закончу,— сказала Эбби, затаив дыхание и ожидая, что он ответит.
— Не хитроумный ли это способ, с помощью которого ты намерена заявить, что не собираешься переехать в отель?
— Макс! Ну будь же, в конце концов, честным!— Она снова напряглась — перемирие кончилось.— Тебя не касается, где я остановилась. Ты получишь план, как только он будет готов. Почему бы не оставить меня в покое и не дать работать там, где мне удобно?
— И это ты просишь меня быть честным? — Макс со смехом приподнялся в кресле и посмотрел на нее с тем выражением лица, которое она уже как-то видела, но не уловила его значения.— Ты не хочешь понять, что одна из причин, почему я здесь,— твоя безопасность. А ты отыскала их уже целую кучу!
— Если их все-таки несколько, то при чем здесь мой переезд в отель?
— Пойми, наконец, что я — человек слова! — сказал он, и его глаза внезапно потемнели.
— Интересно, сколько ты просидишь здесь, ожидая, когда добьешься своего? — спросила Эбби.
Он пожал плечами.
— Макс, ты признался, что очень долго искал это место,— взяла себя в руки Эбби, и, отбросив гордость, позволила себе умоляющий тон, надеясь с его помощью уговорить Макса.— И раз уж ты его нашел, разве тебе не хочется скорее привести его в порядок?
— Не вижу причин, почему нельзя дождаться установленных сроков. И дело не в том, что я не тороплюсь. Видишь ли, Эбби, я горожанин, и Лондон меня вполне устраивает, а сюда я могу убежать, когда захочется.— Макс снова приподнялся, вытянул одну ногу и перекинул ее через ручку кресла.— Я думаю, ты не собираешься объявить забастовку?
— Ты ничего не видишь дальше собственного носа! — воскликнула она с возмущением, обращенным не только к нему, но и к самой себе: из-за своей проклятой гордости она не может переехать в гостиницу и покончить с этими спорами.— Я не собираюсь угрожать тебе забастовкой. Я просто не смогу работать в твоем присутствии!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
