- Все в порядке, Ксю. Просто переживаю немного из-за соревнований.
Мы втроем, командой девочек, сидели сзади, а мужчины спереди. Кирилл удивленно взглянул на меня в зеркало дальнего вида.
- Что-то это на тебя не похоже. Ты же всегда спокойная едешь на соревы, – Лина тоже не могла меня понять. – Тем более такая команда едет рядом с тобой, мы хоть сменим обстановку на другой город…
- Все нормально, я рада, что вы все едете…
- «Очень» рада, – недовольно произнес Костя с переднего сидения.
- Да что случилось у вас? – воскликнула Лина.
- У меня все прекрасно! А вот у Сони, видимо, нет, потому как она против моего присутствия на соревнованиях. Хотелось бы знать, почему? Но она вредная и просто пыхтит, а не говорит со мной, – почти рыча, произнес Костя. Он это говорил не друзьям, чтобы пожаловаться на меня, а лично мне, потому как мы дома так и не смогли прийти к логическому завершению нашего спора.
- Костя, прекрати. Я не то говорила, ты передергиваешь.
- Нет, ты сказала именно так.
Я тяжело вздохнула: ну вот как ему объяснить, что дело не в нем.
- Я не говорила, что не хочу тебя видеть! Просто не в этот раз…
- А в какой? Почему всем можно ехать с тобой и поддерживать тебя, просто обстановку сменить, посмотреть, как другие стреляют, посмотреть, что это вообще такое и с чем его едят, черт возьми, а мне нельзя! Ксюша, прости, что выругался.
- Пф, это и не ругательство, – тихо произнесла Ксюша. – Мы в школе и другое слышали от ребят и даже от учителей.
- Соня, почему ты так? – Лине тоже хотелось знать причину моего поведения.
- Да что все заладили, лучше бы вообще не говорила, что поеду. Не могу я так, не могу. У меня только ты всегда и Ксюша сидели на соревах, ну, редко, когда Кирилл был. Я не боялась ударить в грязь лицом, зная, что вы ничего не скажете. Я не отвлекалась на вас, была сама собой, а теперь…
- И что теперь? – уточнила Лина.
- А теперь… теперь мне будет неудобно, что перед любимым я не смогу показать нужного результата…У меня сердце не может ритм нормальный найти рядом с ним, а мне нужна тишина и в голове, и теле.
- И что это значит? – спросила Ксюша, которая в отличие от остальных не поняла меня совсем. Видела в зеркале, как Кирилл улыбнулся, Лина сжала мою руку своей в знак поддержки и признания в любви.
- Это значит, что когда любишь, не можешь думать ни о чем другом кроме любимого, когда сердце пропускает слишком много ударов и дыхание сбивается, и хочется быть лучше для человека, но из-за реакции не можешь.
- О, я все равно ничего не поняла, но здорово звучит, – засмеялась Ксюша, а я вслед за ней.
- Сонька, я тебя люблю, вредная девчонка, – ко мне повернулся медведь и чертовски сексуально улыбнулся. Он светился от счастья.
- Может, мы тогда с Медведем, пока у вас там соревнования, к другу съездим? – предложил Кирилл.
- А у вас что, здесь есть друзья? – удивленно произнесла Лина. – Я что-то не помню.
- Есть, недавно сюда переехал, мы бы съездили, а вы бы нам звякнули, когда нужно приехать обратно за вами.
- Соня, тебя так устроит? Чтобы ты не мандражировала, а то тебя не узнать прямо сегодня.
- Если хотите…
- Так и сделаем, а то, что нам целый день с вами куковать…
Когда мы приехали на место, Кирилл выдал мне сумку с оборудованием. Девочки пошли вперед, а я осталась немного поговорить с Костей.
- Прости меня, Костя, просто я, правда, буду на тебя отвлекаться…
- Я понял, могла бы и сразу все сказать, как есть. Но я рад, что ты меня любишь, думал, что уже никогда не услышу этого, – он притянул меня к себе и нежно поцеловал в губы. – Удачи тебе, Соня. Скоро увидимся.
- Спасибо.
А дальше шло все по накатанной. Ксюша с Линой ушли сразу на скамейки для посетителей. Я переоделась в белую юбку до колена и белую футболку, на ногах были белые кроссовки. У нас была принята белая форма. Выглядела красиво, и в ней было удобно. Положила сумку на свободное место, многие спортсмены уже начали пристрелку, кто-то собирал лук, кто-то просто сидел и болтал. Я помахала Лине и Ксюше, они в ответ мне улыбнулись и сжали кулачки в знак веры в меня. Подошла к комиссии, представила им страховку, оплатила стартовый взнос, показала допуск от врача.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Рады видеть тебя, София, – поприветствовал меня один из судей, между нами говоря, самый строгий из всех, кого я знала, он тренировал команду этого городка. – Надеюсь, ты восстановилась после травмы.
- Спасибо, Игорь, да, я тоже надеюсь. Приехала, чтобы не закиснуть, хочу подтвердить первый разряд.
- Ну, и отлично, сегодня собралось очень много народу. Будет весело.
Я собрала свой лук, надела экипировку, посмотрела, на каком щите и к какой позиции я стреляю, верхняя правая меня не особо порадовала: сил у меня долго держать лук еще нет, а верхняя мишень для меня всегда была слабым местом. Ну, будь как будет.
Всего три выстрела, чтобы пристреляться, расстроилась, но силы я не люблю терять на пристрелке, так что постаралась взять себя в руки.
Открылись соревнования, нас всех попросили построиться. Кого знала, тому пожимала руку, кого-то обнимала, кого-то просто поприветствовала кивком головы, когда мы строились на открытии.
- Рад вас всех приветствовать, лучники и лучницы. Сегодня отличный день для открытого кубка 2018 года в помещении. Все читали положение кубка, так что на правилах останавливаться не будем. Желаю всем удачи, честных и интересных соревнований. Удачи!
Все захлопали в ладоши.
Мы поменяли мишени на чистые, и началась официальная пристрелка (3 выстрела). У меня полетело все вразнобой. Но такое бывает. Собрали стрелы, я стала подкручивать прицел, пока другая группа стреляла.
- Не крути сильно, а то опять вразнобой будет. Соберись и руку левую держи.
Тихо проговорил Петр Иванович.
- А вы как тут? Вроде не собирались ехать? – очень удивилась я, увидев своего тренера здесь.
- Не собирался, но вот приехал. Мелкие стреляют в соседнем зале. Держи руку и правую при выстреле плавно выпускай. По шее веди кисть, по шее и лопаткой работай, а то стоишь, как дерево…
- Хорошо, тренер, – я улыбнулась ему. Очень рада, что он приехал, поддержка с его стороны для меня многое значит.
Прозвучал мой звонок выходить на рубеж. На 3 выстрела дается 2 минуты: времени много, но шанс дается только один.
Как отстреляла тридцать выстрелов, даже не помню, знаю, что у меня получилось полностью отстраниться от всего, медленно вдыхала полной грудью при натягивании тетивы, в прикладке задерживала дыхание, кистью плавно отпускала стрелу с тетивой и выдыхала. В голове не было мыслей, не считала и не записывала свои результаты, у мишени только собирала стрелы. Не хотела держать в уме свои результаты после каждой серии, записывал один из четырёх человек на щите, и я была этому рада. После тридцати выстрелов был двадцатиминутный перерыв, я сбегала в туалет, умылась и, попив воды, снова была готова.
Я никого не слышала, не видела: все, что происходило рядом, было мне безразлично, я была едина сама с собой. Ничего лишнего в голове: чистая, можно сказать, пустая. Только звук выстрела и попадания стрелы в мишень.
Я вошла в восьмерку лучших по результатам очков. Но самое главное для меня было то, что я настреляла по очкам на КМС. Больше мне ничего и не нужно было. Смогла и сделала.
Но раз вошла в суперфиналы, нужно стрелять. Стреляли по тройным мишеням, разбивали судьи нас по парам, потом менялись, худшие выбывали, должны были остаться трое победителей по очкам. В суперфиналах участвуют как женщины, так и мужчины. Финалами выбирается чемпион. Лучший, так сказать, в этих соревнованиях.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я устала, левая рука в области плеча стала болеть - не мудрено - такая нагрузка. Хотелось присесть, но приходилось терпеть. Я и так заняла первое место среди женщин и набрала КМС, мне в принципе суперфиналы были уже и не нужны, но такие правила: кто входит в восьмерку лучших, тот стреляет в финалах.
