Чтобы провернуть не проворачиваемое, я вернулась обратно в спальню и пошла к зеркалу, за мной по ковру и полу оставалась цепочка кровавых точек, но думать о том, сколько я потрачу времени завтра на то, чтобы это все вывести, мне не хотелось. Я села на стул, спиной к напольному зеркалу, а небольшое переносное зеркала поставила, напротив, на пол. Левитация всегда мне давалась легко, поэтому подняв зеркало на уровень глаз и перекинув копну волос вперед, чтобы не закрывали обзор, я начала рукой густо наносить мазь. Руки постоянно уставали и затекали, но минут через пятнадцать я справилась с поставленной задачей. Правда в конце, я все-таки потеряла концентрацию и зеркало, с громким звоном разбилось об пол. Так, мазь должна через пятнадцать минут вывести всё из организма, за это время успеет набраться ванна. Сегодня мне как никогда захотелось в ней полежать и расслабиться. Пока набиралась ванна, я хотела прибрать битое стекло, но благополучно об этом забыла. Зато вспомнила, что в закромах у меня лежит бутылочка вина, солидной выдержки, без всяких магических добавок. Выбежав в спальню, опять наткнулась взглядом на бардак, но махнув на него рукой и отыскав бутылочку необходимой жидкости, поскакала обратно в ванну. Так к тому времени набралась, я заклинанием очистила рану от остатков мази. Мазь была и с заживляющим эффектом. Но все-таки мне пришлось задействовать магический резерв. Поскольку целительская магия мне давалась очень тяжело, точнее не давалась совсем, прилагать мне приходилось неимоверное количество усилий. Но все же ранку — порез, я была в состоянии заживить. После этого я с наслаждением опустилась в ванну с ароматной пеной. И потерялась окончательно для всего мира. Вино приятно пощипывало язык терпкими нотками, единственное, что огорчало это отсутствие какой- либо еды.
Из ванной я выбралась уже изрядно захмелевшей. Еще бы, половинки бутылки уже не было, а я, между прочим, с обеда не кушала. Слегка невменяемое состояние толкало меня на необдуманные поступки и если сначала я сопротивлялась им, то выпив еще один стакан сопротивление резко сошло на нет. Первый кому я решила скрасить, вечерок был мой муж. Крадучись, я попробовала пробраться в его комнату, но натолкнулась на очень мощный щит. Попробовав пробить раз, мне в ответ прилетело откатом. Но ведьма я или где? И я, выпустив чуть-чуть ведьмовской силы, нашла точку стыка в заклинании. Она была не стабильна, поэтому ударив по ней чистой энергией, щит рассыпался. А я открыла двери и пошла, смотреть, что же от меня скрывает местный демонюка. А посмотреть было на что, два обнаженных тела в кровати, не замечали ничего и никого вокруг, поглощённые собой и ритмичными движениями. Я зажала рукой рот, чтобы не закричать, с трудом сдерживала слезы. Почему так больно? Почему я чувствую себя преданной? Я не хотела этого видеть, я не хотела этого знать. И уже собралась уходить, как при развороте, меня повело и я задела стакан, который с грохотом упал на пол, разлетаясь на тысячи осколков. Почему то я сравнила его со своим сердцем. Резко повернув голову к кровати, я столкнулась взглядом с недоуменным и растерянным взглядом демона. Чтобы хоть что-то сказать, я произнесла, на мой взгляд, самые глупые слова на свете, лучше бы мне молчать, потому что, только сказав их, я выдала свою боль с головой:
— Ой, ну что вы, я не специально, так…. Мимо проходила. Продолжайте, не стесняйтесь я уже ухожу, — я говорила, а сама бочком продвигалась к смежной двери. Где моя норка. Роллан двинулся в мою сторону, но был схвачен белокурым созданием с ангельским личиком за локоть, из-за этого он замешкался, а я успела сбежать и восстановить щит. Последнее, что я услышала было:
— Милый…
Видимо продолжения у них не случилось, чему я злорадствовала от всей своей ведьмовской души. А поняла я это очень просто, мой щит начали методично взламывать. Обломись. Годы шалостей доводят автоматизма некоторые вещи. Но когда через двадцать минут он ушел, я испытала чувство легкого разочарования, как же быстро он сдался. Но через пять минут ломать щит начала знакомая мне сила. Это была мама. Так, вино допито здесь нам больше делать нечего. Пора валить. Настроившись на свой дар, я отыскала тайный ход. И шагнув в образовавшийся проем, а им оказалось зеркало, я удалилась от греха подальше из комнаты. Как раз вовремя, спустя пять минут защита была взломана и в комнату ввалились Касс, Роллан и мама. Роллан кинулся проверять комнату первым и наткнулся на мое платье. Кстати, дверь очень странная. Через нее можно увидеть, что твориться в комнате. Но от размышлений меня отвлек рык. А, так это он не платье на полу рассматривал, а нож, который лежал поверх него. И чего так взбесился, как я по его мнению платье снимать должна была, помощницу мне не прислали. Он тоже занят был. Рол кинулся в ванну, потом обратно в комнату, наткнулся на разбитое зеркало и беспомощно схватился за волосы. И в этот момент, мне стало его жаль. Он как запутавшийся в жизни и событиях ребенок. А потом я вспомнила два тела на кровати, и мне стало его совсем не жаль.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Что ты сделал с моей дочерью? — а вот мама была в бешенстве.
— Ничего. — ответили ей.
— Хочешь сказать, вот это все моя дочь устроила просто так? — шипела она на демона рассерженной кошкой.
— Нет, не просто. Я был с другой, — на этих словах его голос дрогнул. Но миг и его лицо снова не проницаемое.
— Ты что был? Прости, может у меня проблемы со слухом, — голос мамы опасно понизился.
— Проблем нет, я сделал то, что вы от меня прекрасно услышали, — он начал раздражаться.
— Если сейчас от вашей столицы не останется камня на камне, знай, вина лежать будет на твоих плечах, демон! — и развернувшись она пошла на выход. Я написала маме записку и отправила вестника.
«Со мной все хорошо, мам».
А потом усталость навалилась на мои плечи, и я опустилась на пол и устало прикрыла глаза. А открыла их, когда тело затекло от неудобной позы. Смутно припоминая события, я упорно не понимала, где нахожусь. Но стоило взглянуть в сторону, я поняла. Тайный ход, ведущий в мою комнату. Передвигаясь, как умертвите, я двинулась в сторону кровати. Гудящая голова не давала сосредоточиться на чем то другом. Мельком глянув на часы, я отметила, что сейчас час, а вот при повороте головы в сторону окна, поняла еще одну вещь. Сейчас час ночи. А еще на тумбочке стоял стакан воды и подсвеченный магией вестник. Развернув его, я прочитала записку от мамы:
«Я знаю, девочка моя. Держись, все будет хорошо. В стакане средство от похмелья. Пей, не бойся».
Как же неудобно родная мать считает меня алкашкой. Но что поделать. Опрокинув в себя стакан с содержимым, я упала на кровать, спать. Защиту я установила еще на выходе из тайника. Мало ли что или кто.
Утром я проснулась, как огурец. Слегка помятый, но вполне съедобный. Все, больше не пью. Тем более, сегодня, я так полагаю, возвращаемся к учебе. Вернемся мы посередине учебной недели и сразу в бой. Грустно только, с мамой прощаться. Но как, оказалось, прощаться уже не с кем. Мама на утре отбыла на остров, там что-то срочное случилось. Опять факт мошенничества с письмами. Я узнала это из записки от нее, на что я сразу ответила, чтобы он проверила Дару. Расписала что к чему. Ответ пришел лаконичный: «поняла».
Пообщавшись с мамой, я сняла звукоизоляцию и пошла в душ. Сегодня настроения мыться долго не было, а вернувшись из душа, заметила, что в комнате у меня идеально чисто. Мамочка вчера постаралась, чтобы дочь в такой грязи не захрюкала. Но только я порадовалась этому факту, как раздался стук в дверь. Я как была, в полотенце босиком и с шухером на голове, пошла, открывать двери. Там обнаружился Касс.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Привет! — он широко улыбался мне.
— Привет! Проходи! — он указал пальцем на защиту, а я стукнула себя ладонью по голове и сняла ее. Оставила только запрет на порталы.
— А я пришел тебя поздравить со свадьбой! — он испытывающее посмотрел мне в глаза.
— А, было бы с чем, это же времянка! — как можно более равнодушно ответила я.
