Меценат вел Броучека и Лазурного из луча поэзии в луч живописи. В другое время наш герой решительно возражал бы против такого маршрута, ибо по известным нам причинам питал к живописи непреодолимое отвращение, но после очередного разочарования в трапезной он впал в такое отчаяние и безразличие, что как обессилевшая жертва беспрекословно покорился всему. Он уже потерял всякую надежду заполучить в Храме искусств хоть что-нибудь для своего несчастного желудка, и лишь одна мысль мерцала в ненастных потемках его души: как бы удрать из этой художественной каталажки, где ему грозит голодная смерть.
Через главный вестибюль, посреди которого в виде небольшого капища были сооружены личные апартаменты Чароблистательного и откуда во все стороны звездообразно расходились вереницы комнат, отведенных различным видам искусства, они направились в длинный коридор с многочисленными мастерскими художников по обеим сторонам.
Стены коридора отличались особой отделкой - они были сплошь размалеваны чудовищной мешаниной экстравагантных эскизов и карикатур.
- Это блестящие экспромты, корифеев живописи, - пояснил меценат, слегка краснея и прикрывая полой ризы от взгляда пана Броучека особенно бросавшуюся в глаза карикатуру, на которой был изображен сам меценат в не очень лестной для него и не слишком пристойной позе.- Правда, иногда их гениальные шалости заходят чересчур далеко...
"Так тебе, дураку, и надо! - подумал пан Броучек.- Один такой пачкун, и то для домовладельца сущее наказание; что уж говорить, ежели их держать в доме целую ораву, да еще и задарма! О боже, страшно подумать!.. Что как и мой - прости, господи, прегрешения раба твоего!-волосатый пачкун тоже вот этак безобразничает на стенах моего дома ив благодарность за то, что не платит мне ни гроша, изображает меня уродиной, портя мою новенькую штукатурку, мою недвижимость?!" Войдя в первую мастерскую справа, они застали там селенита, одетого в чудной, вытканный извилистыми узорами балахон из серого бархата, в котором его обладатель, пожалуй, смахивал бы на огромную ночную бабочку, если бы не головной убор - торчащая кверху конусом шляпка гигантского гриба.
При виде столь экзотического облачения пан Броучек не сдержал язвительной ухмылки. "Ну и угораздило же тебя, - подумал он, - этакий шутовской наряд ве напялил бы даже мой манила, хотя, несмотря на свою чистую куртку, он прямо создан для балагана!" - Вот мой самый гениальный живописец Туманолюб Воздушный, - представил его Чароблистательный,- а это, мэтр, гость с далекой Земли, о котором я тебе говорил, и наш прославленный поэт Звездомир Лазурный. Оба убедительно просят тебя дозволить им преклонить колена перед твоим последним шедевром.
Живописец молча отвел завесу, прикрывавшую в глубине мастерской огромную картину.
Из уст Лазурного вырвалось протяжное "ах!" безграничного восхищения; он тотчас опустился на колени и, молитвенно сложив руки, вперил взгляд в картину, будто ошеломленный зрелищем неземной красоты.
- Ты потрясен, не правда ли? - обратился к нему довольный меценат. Посмотри только, какая глубина и величие мысли! Какой покоряющий, грандиозный замысел! Какое безупречное чувство гармонии сквозит в каждой линии! Скажи и ты, если только восхищение не лишило тебя дара речи, скажи и ты, землянин, что думаешь об этом бессмертном творении!
Пан Броучек отнюдь не был в восторге от картины.
В его земной спальне висели две купленные по дешевке олеографии "Спящая одалиска" и "Заход солнца над Неаполитанским заливом", которые нравились ему гораздо больше, чем эта дикая неразбериха беспорядочных мазков.
Однако он смягчил свой приговор и сказал: - Сойдет, сойдет... Я только думаю, что надо бы чуть подбавить красок, и к тому же все это выглядит как заготовка для какой-то картины.
Меценат и Лазурный в ужасе отскочили, художник ясе, побагровев от гнева, напустился на пана Броучека: - Ах ты земной профан! Так вот, значит, какие примитивные вкусы господствуют на Земле! Значит, ваша живопись до сих пор пробавляется красочками вроде нашего банального Радугослава Пламенного я иже с ним. Значит, ваш младенческий дух тешится варварской аляповатостью! И ваши недоучки, делая свои картины, корпят над деталями. Знай же, у нас одни только ремесленники занимаются столь неблагодарной работой; истинные лунные художники доволъствуются несколькими гениальными мазками. Я убежден: любой мазок на этом полотне стоит всех ваших картинных галерей, вместе взятых. Весьма сожалею, что открыл свою картину перед твоим тупым взглядом, который недостоин даже коснуться ее!
И он с негодованием снова задернул завесу перед картиной.
- Извини, мэтр, что я ввел в святилище твоего искусства это достойное сожаления существо, и прими великодушно во внимание, что он прибыл с планеты, во всех отношениях отсталой,- успокаивал меценат разгневанного живописца.- Ты видел, как был восхищен Лазурный, а что касается меня, то тебе хорошо известно, сколь беспредельно мое преклонение перед твоим непревзойденным мастерством, ведь я отношусь к самым ревностным приверженцам твоего направления.
Когда oни покинули мастерскую, Лазурный резко сказал: - Ну вот, из-за твоей очередной бестактности я лишился божественного наслаждения! Если ты не прекратишь своих земных выходок, я на самом деле буду вынужден отказать тебе в моем покровительстве.
"Скорей бы уж исполнял свою угрозу! - подумал Броучек. - Если неспособен даже привести меня туда, где я мог бы получить хоть чашку бульона, шныряй один по философским курятникам и дурацким храмам искусств!" - Да, неприлично произносить в мастерских живописцев что-либо, кроме восторженных похвал,- журил его в свой черед Чароблистательный. - Здесь, вне стен мастерской, ты смело мог высказать свое суждение. Впрочем, у меня представлены все школы и направления. Если ты неравнодушен к краскам, то вон там, напротив, ты найдешь их в достаточном количестве!
Они вошли в мастерскую напротив, и тут даже сам Броучек был ошеломлен умопомрачительной пестротой огненных красок, которыми полыхала колоссальная - во всю стену- картина. Даже весьма сочный колорит его земного "Захода солнца над Неаполитанским заливом" не шел ни в какое сравнение с этой феерией.
Огромный холст был сплошь заляпан самыми что ни на есть кричащими красками, от которых рябило в глазах. В центре радужного пейзажа, изображенного на картине, над пурпурным лесом пылало громадное изумрудное солнце, на котором сидел, раскинув крылья, огромный нетопырь.
"Эко напридумано!.." - мелькнуло у пана Броучека. Каково же было его изумление, когда нетопырь вдруг замахал крыльями и обернулся карликом в серой мантии с неимоверно длинными болтающимися рукавами; в одной руке карлик держал палитру, в другой - кисть, которой он как раз домалевывал оранжевое облачко.
Дело в том, что лунные художники наносят краску таким толстым слоем, что при своей лунной легкости без труда могут забираться по бугоркам колористической гаммы наверх и присесть на каком-нибудь бесподобном цветовом эффекте. В данном случае художник работал, оседлав свое солнце, и теперь по выступам живописи осторожно спускался вниз, повернувшись к гостям спиной.
Когда он наконец предстал перед ними, наш герой, несмотря на свое критическое положение, едва удержался, чтобы не расхохотаться. Одежда живописца удачно дополняла пестроту картины: подкладка мантии была пурпурной, камзол - фиолетовым, шейный платок рябел крапинками, словно крылышки пестрянки, а голову с рыжей копной волос покрывала шляпка огромного мухомора с воткнутым у самой кромки длинным павлиньим пером.
"Ну, умора!" - потешался про себя пан домовладелец.
Под стать картине и живописцу была и сама мастерская, загроможденная чудовищной мешаниной предметов, окрашенных в ярчайшие тона: разноцветные тюльпаны в пестрых вазах, чучела попугаев, колибри, фламинго, павианов в шутовских балахонах соседствовали с барсовыми шкурами, драгоценными каменьями, цветастыми веерами и тому подобными вещами.
- Это мой гениальный художник Радугослав Пламенный! - вновь начал процедуру представления меценат.- А это наш прославленный поэт Лазурный с землянином, о котором ты уже слышал. Работа Воздушного ему не понравилась, и я привел его к тебе, дабы он познал истинное лунное искусство и ознакомился с твоим единственно верным направлением, коего я, как тебе известно, являюсь восторженным приверженцем.
Отрицательный отзыв о Воздушном явно произвел на Пламенного благоприятное впечатление, и он весьма приветливо улыбнулся пану Броучеку.
- Обязанности хозяина вновь призывают меня в трапезную певцов!продолжал Чароблистательный. - Но мэтр Пламенный после того, как вы насладитесь его гениальным творением, сам любезно проведет вас по другим мастерским.
- О, это совершенно ни к чему! - рассудил Пламенный.- Что они там увидят? Я охотно им позволю задержаться у моей картины до самого вечера, а затем зажгу люстру, дабы гости могли полюбоваться ею и при эффектном искусственном освещении.
