времени привыкли. Медленным шагом Деймон подошёл к машине.
— Добрый день, — мужской голос послышался из машины, её окно было открыто, — это вы Деймон Картер?
— Так и есть, это я, собственной персоной, — Деймон кивнул водителю машины, — Вы по поводу тел?
— Вы правы, — голос был деловитым, размеренным и приятным, — мои ребята уже везут их сюда из той дыры, координаты которой вы нам послали.
Мужчина вышел из машины. Человек выглядел опрятно: черный костюм, под которым был виден зелёный галстук, большое количество золотых колец на пальцах, среднее телосложение, гладкая и ровная лысина выделялась больше всего, острый нос, морщин почти не было, выразительные глаза.
— Ну что ж, — проговорил мужчина, надевая резиновые перчатки, — пройдёмте оформлять место для «вечного сна».
Деймон одобрительно кивнул, и они оба прошли в кладбище…
Бесконечный коридор, будто он и не хотел заканчиваться, одна лампа сменялась другой, холодные стены сопровождали их, а металлический пол, ровной тропой вёл Разведчика прямиком на улицу. Там творился полнейший хаос: взрывы, крики, кровь и жертвы.
— У нас ещё двадцать кило тротила! — кричал Синди воинам «Льда», — нужно потратить всё и убегать.
Весь воздух пропах порохом и гарью. Из-за дыма весь берег покрылся небольшим вонючим туманом. Небо было покрыто широким слоем перистых облаков. Луна сияла своим голубовато-молочным светом, озаряя всё вокруг. Косяки птиц с равной скоростью улетали вдаль, за горизонт. Море, в кое-то веки, было неспокойным, звук хлыстающихся волн надолго засядет в голове Синди, даже спать от него не сможет.
Наконец, из-за стен появилась фигура Разведчика, за ним было трудно проследить, он метался от одного воина «Льда» к другому, попутно полоща их лезвием своего клинка.
Синди заметался в страхе и панике, его глаза расширились до такой степени, что их можно было увидеть в кромешной темноте. Он бросил всё, что у него было в руках на землю и с криками принялся бежать.
— Отступаем-отступаем-отступаем! — верезжал он.
Синди сумел забежать за угол стены и как следует отдышаться. Море заглушало какие-либо звуки, исходящие с места «сражения».
«Ты так подло и предательски сбежишь, не доставив никакой пользы?» — спрашивал сам себя Синди. «Ты же не трус, ты же должен сделать хоть что-то важное».
Синди достал кинжалы из ножен, что висели у него на бёдрах и стал взбираться по стене.
Разведчик, убедившись, что в живых больше никого нет, пошёл обыскивать местность в поисках оставшихся, оставив остальных воинов «Пламени», что сумели выжить.
«Какая-нибудь мышь явно где-то засела и жрёт наш сыр», — думал он.
Луна крайне нечётко и неясно отражалась в волнах моря. Ветер дул прямо в лицо Разведчику, заставляя шевелиться его короткие волосы.
Он быстрым шагом начал обхаживать местность. Глухие шаги эхом разлетались по округе. Поиски не увенчались успехом, пока какой-то шум за стенами не привлёк Разведчика. Он пулей «пролетел» стену и сразу же начал оглядываться по сторонам. Не было не души, как и каких-либо признаков проникновения. Надев шлем, Разведчик включил тепловизор, в нём он так же ничего не увидел. Он простоял ещё пару секунд, после чего бесследно исчез.
Синди в панике разбирал бумаги и документы, лежавшие на рабочем столе Мэйсона. Все они не несли какой-либо важной информации. Синди в ярости подбросил все бумаги в воздух и обернулся, оперевшись на рабочий стол рукой. Он начал быстро осматривать предметы в кабинете, в глаза ему попался монитор, лежавший на обычном столе Мэйсона, что стоял посредине комнаты. Синди живо схватил его и выпрыгнул из окна, ему повезло, что кабинет находился на втором этаже. Он уже бежал к территории «Льда», но на пол пути его уже ждали…
Деймон находился в поникшем, траурном и отчаянном состоянии. То, что его пассивно тяготило столько лет, теперь не волнует его более. На его лице было явно выраженно непонимание, что ему делать дальше. Казалось, жизнь больше не имеет смысла, и он может спокойно закончить, как его родители. Ветер был сильный, настолько, что мусор, лежащий на холодном асфальте, взмывал в воздух и кружил в нём, словно в бешенстве или в припадке. Мелкие частицы пыли и грязи летели и попадали прямо в лицо Деймону. Его волосы, предаваясь ветру, волновались на его потоках. Деймон уже подходил к казино, в надежде увидеть в кабинете Синди с хорошими новостями. Неожиданно, телефон Деймона зажужжал в кармане пальто.
— Господин Деймон, — послышалось на той стороне звонка, — поступают частые звонки воинов, которых вы отправили в земли «Пламени». Все они просят вашей помощи.
Голос говорил что-то ещё, но Деймон не стал дослушивать и помчался к «Пламени».
Он не мог ничего понять, всё смешалось, закрутилось и превратилось в одну непонятную жижу, что очень давила на него. О чём ему думать в данный момент? Так много событий за последнее время. Деймону казалось, что он убегает от всех них, в надежде забыть и избавиться. «Чёрт, только не сейчас, не хочу всего этого!» Ему виделось, что он просто щенок, который не знает, что ему делать, после того, как всю его семью загрызла злая стая волков.
Деймон упёрся в стену «Пламени». Множество мёртвых тел лежало посреди холодного и сырого асфальта. Деймон в ужасе переходил глазами с воина на воина своего клана. Поняв, что делать ему здесь нечего, он в страхе побежал обратно. На половине пути к своим землям Деймон услышал хрипы и стоны. Остановившись, он начал искать источник этих звуков.
Синди. Он лежал под стеной одного из зданий. Лёжа в луже собственной крови, он откашливался и стонал от острой ноющей боли. «Как я раньше его не заметил?» — пронеслось у Деймона в голове. Он бросился к Синди.
— Чёрт, — выпалили он, — как давно ты здесь лежишь?
Обычно, осознавая, что близкий тебе человек умер или мучается от боли, погибая, у нас в голове проносятся всегда одинаковые мысли: «Может этого не было?», «Может это сон или видение?», «Как такое вообще могло произойти?». После череды таких размышлений мы начинаем почему-то корить себя, будто мы виноваты в том, что человек лежит и мучается или же умер. Нам в голову сразу прилетают воспоминания, связанные с этим человеком, всё, что мы с ним пережили и за что он нам так дорог. Затем приходит стадия траура, где в разум не приходит ничего, кроме боли, страданий, горечи и осознание утраты.
— Да минут двадцать, — прошипел Синди.
Из-за того, что ветер не проходил в узкие переулки и дороги среди зданий, здесь было тихо. Мёртвая тишь, как никогда раньше,
