Теперь у нее миллионный оборот, но она по-прежнему готовит все на той же старой кухне, хотя и оснащенной современным оборудованием, в доме, где прошло детство моего отца. Две другие мои тетки, Фония и Корал, тоже живут в Грейт-Нек. Фония работает в приемной у врача, а Корал помогает Несси: ее специальность — десерты. Для них семейный бизнес — это любовь всей жизни. Тревор не занимается обедами, но он намерен взять на себя управление делами, хотя некоторые члены семьи сомневаются, что он «способен вести дела». Мои родители пока не вмешиваются.
От всего этого можно помешаться, если подумать, что к Тревору — Бог его любит, — не единожды нашкодившему, по-прежнему относятся как к герою. А мне стоит один разок попасть на благотворительный бал, где Кортни Лав обнажает грудь, и готово: папа считает, что моя репутация на всю жизнь загублена.
Как вам нравятся эти двойные стандарты?
Общий разговор распался на группы. Я отрезала кусочек омара под острым соусом и повернулась к Кайлу, которому явно хотелось высказаться.
— Похоже, выпад твоего отца тебя сильно задевает.
Я взяла бокал с «Маргаритой»:
— Я стараюсь об этом не думать.
— Не бери в голову. Я сам вечно сражаюсь с папой.
— В этом-то все дело, Кайл. Мы обычно не ссоримся с папой. Он всегда обо мне заботился, я такая… папенькина дочка. Ему нравилось оплачивать мои счета, баловать меня.
— Ну, я-то вообще отказался спорить с отцом, — продолжал Кайл. — Последний раз мы повздорили, когда в моде были джинсы в обтяжку. — Он покосился на официантку в тугих джинсах, облегавших бедра под белым фартуком, и нахмурился. — Ладно, может, это было вчера.
Я улыбнулась. Кайл всегда старался примирить спорщиков, чтобы всем не было обидно. Странно, что такого милягу до сих пор не заарканила какая-нибудь приличная, солидная женщина.
Мало-помалу общим вниманием завладел Экс Всемогущий — что само по себе неудивительно, — и Хейли поверила, что он снимает комедийное шоу для кабельного ТВ. Сколько раз я уже слышала эту историю?
— Дела у нас идут хорошо, — говорил он. — Если нам дадут зеленый свет, мне придется переехать на Запад, по крайней мере на некоторое время.
— Потрясающе! — с энтузиазмом воскликнула Хейли.
Девочке можно только посочувствовать: уже два года она живет на Манхэттене — и все еще сохранила первозданную доверчивость.
— Может, тебе стоит подобрать роль для Хейли, — поддразнила я Экса. — Что-нибудь забавное для эффектной, стильной, цветущей девушки из Висконсина?
Ксавье блеснул своей хищной улыбкой:
— Вполне возможно. Почему бы и не добавить что-нибудь в сценарий.
— Это было бы здорово! — Хейли потрясла кулачками, как победитель забега, исполняющий боевую пляску. Хорошенькая как картинка, но разума в ней ни на грош.
— Да, Экс вовсю разворачивается на комедийном поприще. А сегодня у него выступление в «Stone Cold Comedy». — Тревор посмотрел на часы. — Вот почему нам так хотелось получить здесь столик: у Ксавье обязательства. В общем, нам пора уже бежать.
— Как вы, дамы? — спросил Ксавье. — Мы могли бы взять такси.
Хейли повернулась ко мне, и взгляд ее выражал явную мольбу: «Ну пожалуйста!»
— Нет, не стоит.
Весь вечер натужно смеяться в компании Тревора и его приятелей — нет, это не входило в мои планы.
— Вы должны пойти, — настаивал Ксавье. — Если вы не пойдете, значит, вы меня не любите. Это меня расстроит. Уничтожит. Или еще хуже.
— У вас завтра съемки начинаются рано? — обратился Кайл к Хейли.
— Вообще-то, у меня завтра выходной. — Она смотрела на меня умоляюще.
— Прекрати, Алана, — с упреком обратился ко мне Тревор. — Наплюй на свою хандру и составь компанию подруге.
Я вздохнула:
— Ладно. Подождите, пока я надену подходящее для комедии выражение лица.
Я оставила Тревора расплачиваться за обед и направилась в туалет, чтобы припудрить лицо. Едва я закончила и вышла, как меня тут же подхватил Ксавье, поджидавший у дверей с моим пальто в руках.
— Мы уже готовились развернуть кампанию ДОЧМА против тебя, — сказал он.
— Ты хочешь сказать, кампанию ДОЧКА, — поправила я, продевая руки в рукава пальто.
— Не-а. Мой термин означает ДОлой Чертов МАкияж!
Я закатила глаза:
— Ксавье, мне бы очень хотелось посмеяться, честное слово. Боюсь только, что я слишком умна для твоего чувства юмора.
— Ты хочешь сказать, что у меня недостаточное чувство юмора? — Он обхватил меня руками сзади, запахивая на мне пальто, и слегка помедлил, задержав руки на моей груди.
Их теплая тяжесть вызывала приятное ощущение, должна признаться. Должна также признаться, что эти руки в прежние времена касались моей груди гораздо более непосредственно. Но те времена остались в далеком прошлом, когда я еще не знала другого, пронырливого и настойчивого Ксавье. Потом-то я хорошо усвоила, что эти теплые руки ведут к краху.
Я шагнула в сторону и обернулась к нему, уперев руки в бедра:
— Можно спросить? Когда ты, наконец, усвоишь? Когда ты прекратишь попытки залезть ко мне под юбку?
Он сделал невинное лицо:
— А что я такого сделал?
— Не начинай все сначала. Не знаю, как еще можно выразиться, Ксавье. Мне этого не нужно. Лавочка закрыта. Поезд ушел.
Он слегка улыбнулся:
— Поезд ушел? Мне нравится последний вариант.
Я повернулась к двери:
— Вот и поверь, что это последний вариант.
13
Хейли
— Восхитительно, — повторяла я, пока мы стояли в вестибюле клуба, ожидая, когда нас проведут к столику. Ксавье крутился возле бара вместе с другими актерами в ожидании начала шоу, а мы предвкушали зрелище. Атмосфера прокуренного бара напомнила мне закулисные ощущения в тех немногих спектаклях, где мне удалось сыграть. Напряжение. Оживление. Сосредоточенность. Безумие.
Я любила все это. Мне очень хотелось остаться в этих электрифицированных джунглях, но Тревор уже торопил нас пройти внутрь и обещал, что Ксавье присоединится к нам после представления.
— Кому нужен этот Ксавье, — шепнула я Алане, чувствуя, как кружится голова от избытка впечатлений.
— Чертовски верно. — Она склонилась к самому моему уху. — Милая, да ты пьяна.
— Так ведь праздник все-таки, Пятое мая! — захихикала я, прищелкивая пальцами и чувствуя, что такого праздничного настроения у меня давно не было.
Не имело никакого значения, сколько «Маргарит» я выпила, хотя, помнится, Тревор заказывал несколько бокалов. Алкоголь только помог мне справиться с гнетом забот, послужил лекарством от беспокойства. В туалете я посмотрелась в зеркало и нашла, что я чертовски хорошо выгляжу — честное слово! — и мои туфельки в горошек с ремешками вокруг лодыжек от «Найн Уэст» очень даже смотрятся с джинсами. На самом деле не просто смотрятся, а суперсмотрятся.
