Подняв глаза на Гранта, Софи попыталась представить, о чем он мог думать в эту минуту. Жалел ли он, что поделился с ней своим прошлым? Возможно. Крепко сжатые губы были тому подтверждением.
— Спасибо за обед, — сказала Софи, надеясь отвлечь его от мрачных мыслей. — Или даже за ужин, поскольку уже достаточно поздно.
— Если я правильно понял, сегодня вы будете работать всю ночь.
Софи подумала о портфеле с бумагами.
— Да, мне многое нужно доделать. Я не люблю оставлять что-то незаконченным. — Незаконченность означает беспорядок. А беспорядок — это то, что она не выносила с самого детства. — Мой начальник, Аллен Брекинридж, любит звонить поздно вечером и задавать вопросы. Поверьте, когда ваш начальник — Аллен Брекинридж, вам лучше знать ответы на все его вопросы.
— Это тот, кто звонил вам тогда?
— Он самый. Человек, который уверен, что не только фирма, но вся Вселенная вертится вокруг него. Человек, который любит, чтобы все было идеально. — Софи вытащила из кармана ключи и поймала себя на мысли, что их прогулка закончилась. И что сегодняшний вечер она проведет одна. Ей стало грустно. — Должна признать, — сказала она, открывая подъездную дверь, — что если это и было похищение, то не такое страшное, как можно было себе представить.
— Как в кино, — ответил Грант со своей привычной улыбкой, — когда жертва начинает влюбляться в своего похитителя.
Софи холодно улыбнулась в ответ. Это был снова тот Грант, с которым она познакомилась неделю назад — дерзкий и самонадеянный.
Грант поправил непослушный локон, упавший ей на глаза. Коснулся ее щеки. Провел пальцами до виска, затем ниже, к уху. Когда он дошел до шеи, Софи вздрогнула и отстранилась.
— Что вы делаете завтра? — поинтересовался он, привычно растягивая слова.
Софи заморгала и, не задумываясь, ответила:
— Завтра я занята. — И тут же добавила: — А что?
— Я хотел прийти к вам поменять петли.
— Петли? — Она не могла сосредоточиться на его словах, потому что в эту секунду он нежно водил пальцами по ее шее. Нужно взять себя в руки. В конце концов, он обещал больше не целовать ее.
— И не только петли. Если вы захотите, я могу показать вам потайную лестницу.
Это был козырь.
— Хочу, — сказала она.
— Тогда до завтра, Софи. — Грант нагнулся к ней. — Спокойной ночи.
Она подумала, что сейчас он снова поцелует ее, и затаила дыхание, но… Ничего не произошло. Он еще раз коснулся ее щеки и пошел вверх по лестнице, оставив ее дрожащую, желающую только одного — чтобы он остановился и вернулся к ней.
Господи, судя по всему, все серьезнее, чем ей хотелось думать.
Глава 8
Софи убиралась в квартире. Она уже отдраила ванну и принялась за кухню, параллельно отвечая на входящие письма. Она была готова занять себя всем чем угодно, только не думать о вчерашней прогулке с Грантом. Не прогулка, а американские горки.
Проблема в том, что сегодня она переживала случившееся намного сильнее, чем вчера. То, что он поцеловал ее утром, то, что он не поцеловал ее вечером, его признание, в конце концов. Не слишком ли много для одного дня?
Внезапный стук в дверь прервал ее размышления. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди.
«Это он».
Софи быстро посмотрела на себя в зеркало. Она выглядела как и подобает женщине, которая посвятила воскресное утро уборке: топик, шорты и никакой косметики. Некое подобие прически. Она побежала открывать.
Грант стоял на пороге, как всегда, с взъерошенными волосами, с легкой щетиной — снова тот же Грант, как будто сошедший с обложки женского журнала. Единственный недостаток — заметные круги под глазами, хотя сейчас Софи казалось, что и они ему к лицу.
— Доброе утро, — сказал Грант. — Смею предположить, что кофе вы еще не пили.
— И вам доброе утро, — ответила Софи. — А вы, видимо, поздно легли вчера?
— Долго не мог заснуть.
«Не дом, а приют для неспящих», — подумала Софи, закрывая за ним дверь. Не мог заснуть, потому что тоже думал о том, что произошло? Она не стала спрашивать, поскольку сама не знала, какой ответ хочет услышать.
Грант прошел на кухню.
— Похоже, кто-то с утра убрался, — заметил он. — Пахнет чистотой.
— Я рано проснулась и не знала, чем себя занять. — «Благодаря тебе», — мысленно добавила она.
— В любом случае я удивлен, что вы не за компьютером.
— Я закончила в два часа ночи. Сделала все, что хотела, поэтому сегодня решила убраться.
— Понимаю, — ответил Грант, почесывая затылок. — Извините, что вывалил на вас всю эту историю с Джоном. Хотел, чтобы вы расслабились, а вместо этого нагрузил собственными проблемами.
То есть он извиняется за то, что рассказал ей историю про своего друга, а не за то, что поцеловал ее? Софи отказывалась в это верить, хотя должна была признать — ей стало легче. Снова затрагивать тему вчерашнего поцелуя хотелось меньше всего. Тем более что ей были понятны чувства человека, бегущего от своего прошлого. И желание поделиться ими с кем-то.
— Вы правильно сделали, — сказала она. — Все нормально.
Грант уловил в ее глазах что-то такое, чего не замечал раньше. Разве что вчера, когда рассказывал ей о Джоне.
— Спасибо, — сказал он.
— За что?
— Просто спасибо, — ответил Грант и погладил ее по плечу.
От этого прикосновения Софи снова почувствовала себя в кабинке американских горок. Она отстранилась и потянулась к кофемашине:
— Крепкий, правильно?
— Черный и крепкий. Между прочим, я принес рулетку, — добавил Грант с той непринужденной интонацией, к которой Софи уже успела привыкнуть. — Если вы не против, я сниму размеры.
Когда до нее дошел смысл его слов, она почувствовала прилив необъяснимой, буквально детской радости. Кабинка американских горок набирала скорость.
— Значит ли это, что я прошла проверку?
Он медленно осмотрел ее с ног до головы:
— Можно сказать и так.
Это были уже не американские горки, это был прыжок со скалы. Свободное падение в бездну.
Грант открыл ящик шкафа и достал отвертку:
— Вам нужно решить, что мы будем делать на кухне.
Вопрос прозвучал двусмысленно. Недолго подумав, Софи ответила:
— Я уже решила. Я же видела ваши чертежи.
— Это несерьезно, — сказал Грант. — Не чертежи, а каракули, я просто забавлялся.
Однако ей действительно понравилось.
— Но на этих чертежах все так, как мне бы хотелось. И древесный цвет мне нравится. Каракули или нет, но мне подходит.
— Поймите, они нарисованы не по размерам.
— Я поняла, что вы не хотите заниматься архитектурой, — гнула свою линию Софи, — но нарисовать чертеж — это другое. В конце концов, вы сами предложили, так почему же теперь отказываетесь?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
