нужно, это чтобы я скакала на тебе сверху.
— Напротив, — говорит он, и его глаза темнеют от самого ужасного вида голода. — Это именно то, что мне нужно.
Жар заливает меня, когда я наблюдаю, как его дьявольский взгляд блуждает по моему телу. Его пальцы блуждают по изгибу моей груди и опускаются ниже талии, его мягкие прикосновения скользят по моей коже и щекочут меня во всех нужных местах. Затем резким толчком он тянет меня вперед, и я прижимаюсь к его груди, стараясь не давить на его пулевую рану, поскольку в этом положении мой клитор трется о его жилистый член, дразня и соблазняя меня, как он и намеревался.
— Ты можешь управлять мной так, как захочешь, — шепчет Маркус, его губы нежно касаются чувствительной кожи моей шеи, заставляя меня отклониться в сторону, отчаянно нуждаясь в большем. — Когда еще ты получишь такой полный контроль, как сейчас? Я лежу на спине, и мне некуда двигаться. Я в твоей власти, Шейн. Возьми от меня то, что, я знаю, тебе нужно. Возьми все в свои руки, детка, как я знаю, ты этого хочешь.
Ну, блядь.
Маркус двигает бедрами подо мной, и хотя в глубине души я знаю, что должна отстраниться, что я должна дистанцироваться от него, у меня ни за что на свете не хватит самоконтроля. Он может думать, что находится в моей власти, но он никогда так не ошибался. Маркус ДеАнджелис — гребаное оружие, и любая женщина испугалась бы того, что может натворить такой мужчина, как этот.
Маркус протягивает руку, его толстые пальцы обхватывают мою челюсть, и приближает мое лицо к своему. Прежде чем я успеваю даже испустить нуждающийся вздох, он притягивает меня к себе, прижимается своими теплыми губами к моим и доминирует надо мной, несмотря на свое заявление о передаче контроля.
Он крепко целует меня, и я отвечаю ему с двойным усилием, давая ему понять, насколько я на самом деле возбуждена. Его рука опускается с моей челюсти, путешествуя вниз к основанию горла, и когда он нежно сжимает его, я покачиваю бедрами взад-вперед, позволяя ему почувствовать, насколько я влажная для него.
Маркус стонет, и этот звук подобен выбросу адреналина, несущемуся по моим венам, полностью беря контроль и заставляя меня впервые за несколько дней почувствовать себя живой, но это никак не сравнится с тем, как мой клитор трется о его бархатистый член.
К черту мои раны. К черту его пулевое отверстие. Лучшего исцеления, чем это, не найти.
Слегка приподнимая бедра, я опускаюсь между нами и обхватываю пальцами его член, крепко сжимая его, прежде чем двигать кулаком вверх-вниз, позволяя большому пальцу обхватить его кончик, чтобы почувствовать эту маленькую капельку влаги.
— Черт возьми, Шейн, — бормочет он глубоким голосом, полным отчаяния. — Возьми меня. Всего меня.
И, не говоря больше ни слова, я направляю его толстый, длинный член к своему входу и медленно опускаюсь на него, пока он растягивает мои стенки и заполняет меня до чертовых краев. Я судорожно втягиваю воздух, мои глаза закатываются, когда другой рукой он берет меня за бедро.
— Черт, Марк, — стону я, не смея пошевелиться, пока мое тело приспосабливается к его размерам, желая впитать каждую частичку удовольствия, которое только он может предложить.
— Я знаю, — бормочет он, его губы нежно касаются моих, в то время как его член подергивается, заставляя нас обоих застонать, когда я сжимаюсь вокруг него. — Мне нужно, чтобы ты, блядь, пошевелилась. Твоя маленькая тугая киска доведет меня до смерти.
Приподнимаясь с его груди, я кладу руки ему на живот. Когда я провожу языком по нижней губе, он становится загипнотизированным.
— Я думала, мяч на моей площадке? — Напоминаю я ему, медленно качая головой. — Контроль за мной. Я сделаю ход, когда буду готова.
Его пальцы впиваются в мое бедро, а из его груди вырывается тихое рычание. Его глаза вспыхивают дьявольской тьмой, которая полностью поглощает меня, и когда на моем лице появляется усмешка, я не могу удержаться, чтобы не качнуть бедрами назад, чтобы почувствовать, как его толстый член медленно движется внутри меня.
Не имея возможности ухватиться за тугую кожу его живота, я опускаю руку на его бедро. Переплетая свои пальцы с его, и начинаю двигаться бедрами вперед, снова принимая его, я сильно сжимаю его руку, запрокидывая голову в чистом экстазе.
— Блядь, — стону я, вытягивая шею, в то время как другой своей рукой опускаюсь к груди, медленно блуждая по мягкому изгибу моей груди и оставляя за собой дорожку из мурашек.
— Черт, детка. Продолжай прикасаться к себе, — говорит он мне, его глаза трепещут от всепоглощающего удовольствия, пока я продолжаю двигаться на нем, сжимая свои стенки и крепко зажимая его. — Вот так.
Я не смея остановиться, медленно набирая темп, чувствуя, как длинный член Маркуса медленно входит и выходит из моей киски, мое возбуждение распространяется, между нами. Его пламенный взгляд остается прикованным к моему телу, наблюдая за тем, как оно движется, наблюдая за тем, как мои пальцы дразнят мои соски и как они скользят по моей чувствительной коже. Только когда я опускаю их ниже и в полной мере тру о мой ноющий клитор, его глаза загораются желанием.
— Черт, Шейн, я должен попробовать тебя на вкус.
Не сбиваясь с ритма, я смотрю ему в глаза и поднимаю пальцы, блестящие от моей влаги, прежде чем провести ими по губам. Мое возбуждение размазывается по губам, поблескивая в мягком свете из коридора, и я наблюдаю за тем, как желание накатывает на него.
Хватаясь за спинку кровати, я медленно начинаю наклоняться к нему, не прекращая своих мучительных медленных движений вверх и вниз по его члену, постанывая, пока он скользит глубоко внутри меня, его член ударяет меня прямо туда, где я в нем нуждаюсь.
Мое лицо оказывается прямо напротив его, и я замираю всего на мгновение, наблюдая, как он поднимает подбородок, слишком готовый принять мое предложение, но он должен знать, что это никогда не бывает так просто, когда дело доходит до передачи контроля.
— Это все мое, — говорю я ему, как только мои губы растягиваются в усмешке, и прежде, чем у него появляется шанс взять то, что ему не принадлежит, я провожу языком по нижней губе, пробуя себя на вкус.
Маркус вздрагивает, его рука на моем горле мягко сжимается, прежде чем он притягивает меня ниже и целует так чертовски глубоко, забирая то, что осталось от моего возбуждения. Его язык проникает в мой рот,
