напротив. Она разглаживала складки на открытом белоснежном платье, украшенном затейливой вышивкой голубого и синего цвета, и, капризно надув губы, смотрела на юношу.
Стефан в изумлении разинул рот. Он знал, что выглядит глупо, но, к своему ужасу, ничего не мог с этим поделать. Он пытался закрыть упрямый рот, но тот через мгновение вновь открывался. В довершение ко всему юноша еще и онемел от восторга. Перед ним сидело самое прелестное создание в мире.
«Во всей вселенной», – мысленно поправился он, ведь только ему известны целых два мира, а кто знает, сколько их еще?
Нет, конечно, Луна бесспорно лидировала среди всех красавиц, но она была недосягаема, как звезда на небе, и Стефан позволял себе лишь украдкой любоваться и тайно вздыхать. А сидящая перед ним девушка была более земной, если, конечно, так можно сказать о воздушной красавице. Ее пышные волосы, мягкой волной окутавшие плечи, не оставляли сомнений в принадлежности к кристаллианцам. Кроме того, она сидела вполоборота, и Стефан успел увидеть на левой лопатке символ, выложенный из кристаллов. Он не разглядел саму картинку, что еще больше разожгло любопытство.
Девушка и не думала стесняться, а наоборот, продолжала сидеть, меняя позы и кокетливо поглядывая на ошарашенного Стефана. Была ли она довольна произведенным эффектом? Конечно да. Даже не так, а: да, да, да! Давно ее не баловали вниманием, отчего она страдала.
– Меня зовут Сильвина, – нежно пропела она, протягивая холеную белоснежную руку для приветствия.
– Э-э-э, – Стефан судорожно пытался вспомнить свое имя, но в голове не было ни единой мысли, кроме сомнения в собственных умственных способностях.
– Мне тоже очень, очень, очень приятно познакомиться, – с придыханием на каждом слове «очень» произнесла Сильвина, загадочно улыбаясь.
– Э-э-э, – ответил Стефан, решивший оставаться верным выбранному стилю общения.
– А ты, как я понимаю, Стефан? – спросила Сильвина.
– Он самый. Это ответ на твой вопрос и следом вопрос от меня: что ты тут делаешь и что тебе нужно? – в их очаровательный, а главное, содержательный диалог вмешался чей-то третий, причем весьма раздраженный голос.
В один миг волшебство разбилось вдребезги, Стефан закрыл рот и обрел дар речи. На них с презрительной гримасой смотрела Луна. За ее спиной маячил хмурый Аметрин, с которым девушка встретилась у входа в сад. На его лице застыло непонятное выражение. Там были и удивление, и презрение, и затаенная боль. Сильвина теперь ассоциировалась у него с отцом. А вспоминать о нем Аметрин не любил. Он злился на Сильвину Мало того что она заявилась на поединки, не забыв почтить бывших друзей своим визитом, так еще и пришла в сад Манибиона, что было вообще верхом цинизма.
– Я повторяю вопрос: что тебе здесь нужно? – чеканя каждое слово, произнесла Луна.
В ее голосе было столько ярости, что Стефан невольно поежился.
– А что такое? Манибион стал твоим личным петрамиумом? – Сильвина высокомерно подняла брови. – К твоему сведению, девушка из мира по ту сторону земли… – эта фраза прозвучала с нескрываемым сарказмом, – ..у нас в Драгомире любой человек может пойти туда, куда ему захочется.
– Не знаю, как там у вас в Драгомире, а вот у нас в Драгомире предателям не рады. В любом месте, – процедила Луна, в упор глядя на Сильвину.
Та не обратила никакого внимания ни на взгляды, ни на слова. Она встала и, медленно обойдя скамейку, на которой все так же застывшим изваянием сидел Стефан, зашла ему за спину и приобняла за плечи.
– Не беспокойся, – бросила она Луне, обдав Стефана запахом невероятных духов, – я пришла не к тебе.
Стефан вдохнул упоительный запах и вновь потерял способность думать. В голове были волнующая легкость и восхитительная пустота. Сильвина выпрямилась, из-за чего он неподдельно расстроился, но не отошла и собственническим жестом положила руки ему на плечи. Скосив глаза, он разглядывал тонкие пальцы с миндалевидными ногтями, покрытыми нежным лаком. На кончике каждого ногтя красовался крохотный кристалл, из-за чего они блестели. Стефану ужасно захотелось потрогать эту ладонь и убедиться, что перед ним реальная девушка.
Луна сжала кулаки. Видеть эту самодовольную физиономию в сочетании с глупой улыбкой Стефана было выше ее сил.
– Уходи отсюда, – сквозь зубы процедила она. – Иначе я за себя не отвечаю. Думаешь, я забыла, что именно ты рассказала Гиацинту о портале? Думаешь, хоть кто-то об этом забыл? Ни один драгомирец не желает видеть тебя. Ты предательница, и только возраст позволил тебе избежать наказания.
– Ой, ну знаешь ли… – презрительно протянула Сильвина. – Я тебя сюда и не звала. Ты сама пришла и… между прочим, помешала нам. Так что это ты убирайся. Разве не видишь, ты тут лишняя?
Ее хранитель принял угрожающую позу, широко растопырив крылья. Когда-то, при знакомстве с Сильвиной, эта красивая птичка – редкий вид колибри с поэтическим названием дивный шпательтэил[6] – очень понравилась Луне. Но первое впечатление оказалось обманчивым. Характер у Лодди был под стать его подопечной. Поэтому несмотря на то, что он был, казалось, создан для восхищения, его, как и Сильвину, никто не любил.
Фиччик, которому, в отличие от Луны, хранитель Сильвины не понравился с первого взгляда, встал в бойцовскую стойку, угрожающе навострив длинные уши. У него чесались лапы выдернуть блестящие длинные перья из похожего на ракету хвоста Лодди.
Луна разозлилась не меньше Фиччика.
– Уходи, – повторила она.
– А то что? – Сильвина вызывающе взглянула на нее, а потом, уже для Стефана, опустила ресницы, и их тень красиво легла на лицо, заставив юношу замереть от восхищения.
– Я не посмотрю, что ты девушка, и наваляю тебе от души, – сказала Луна, воспользовавшись выражением рыжеволосых братьев.
В отличие от Стефана, она видела напускное жеманство Сильвины, и это выводило ее из себя. Уж кого-кого, а притворщиц она не любила никогда, ни в одном мире.
Аметрин успокаивающе сжал ее руку, хотя сам буквально кипел от злости. Конфликтовать с девушкой, даже такой, как Сильвина, было не в его правилах, поэтому он, призвав на помощь все свое самообладание, лишь угрюмо смотрел на нахалку и не вмешивался в спор.
– Фу! Какая грубиянка! А ты точно девушка? Или мальчик в юбке?
– Ну ты доигралась, – побледневшая Луна сделала шаг вперед.
Фиччик приготовился. И тут до Стефана наконец дошло, что вокруг не порхают в романтичном танце бабочки, как ему казалось, а летает настоящий ураган из пылающих искр, сжигающих все вокруг.
Он резко встал и вмешался, опередив Аметрина буквально на долю секунды:
– Луна, в чем дело? Я чего-то не знаю? Что случилось?
– А случилось то, что эта… кхм-кхм… –
