чувствовал, как тело настраивается на иной лад, готовясь к кульминации.
Лоран выпрямил скрещенные ноги и поднялся.
– Доведи его до конца, – бросил принц и, даже не оглянувшись, вернулся к придворным, чтобы поучаствовать в их разговоре, словно наблюдать за неминуемой теперь развязкой нет особой нужды.
Помимо образа Анселя, заглатывающего его фаллос, к обрывочным мыслям Дэймена прибавилось горячее желание добраться до тела Лорана и отомстить – и за его действия, и за надменное равнодушие. Оргазм прокатился, как пламя над раскаленной землей, извергая семя, которое было тут же умело проглочено.
– Начало вяловатое, а вот концовка весьма удовлетворительная, – отметила Ван.
Дэймена отвязали от скамьи для влюбленных и рывком опустили на колени. Лоран сидел напротив, закинув ногу на ногу. Дэймен так и впился в него глазами и взгляда не отводил. Дыхание еще не выровнялось, пульс зашкаливал, но ведь то же самое бывает и от злости.
Мелодично зазвенели колокольчики, вторгаясь в тишину. В беседку бесцеремонно вошел Никез, демонстрируя полное безразличие к высоким сановникам.
– Я пришел поговорить с принцем, – заявил он.
По мановению руки Лорана Ансель, Ван и прочие с поклоном удалились.
Никез подошел к скамье и неприязненно взглянул на Лорана. На принца это не подействовало – он сидел как ни в чем не бывало, обвив рукой спинку скамьи.
– Дядя желает вас видеть.
– Правда? Пусть подождет.
Одна пара колючих голубых глаз сверлила другую. Никез сел на скамью.
– Я и не против. Чем сильнее вы задержитесь, тем больше неприятностей себе наживете.
– Ну, главное, что ты не против, – сказал Лоран. Казалось, происходящее его забавляет.
Никез поднял подбородок.
– Я скажу регенту, что вы задержались нарочно.
– Скажи, если хочешь. Думаю, он сам догадается, но ты можешь облегчить ему задачу. Раз уж мы ждем, как насчет напитков? – Лоран жестом остановил последнего слугу с подносом, и тот вернулся в беседку. – Ты пьешь вино или возраст пока не позволяет?
– Мне тринадцать. Я пью, когда хочу. – Никез презрительно посмотрел на поднос и оттолкнул его с такой силой, что едва не перевернул. – Я не стану пить с вами. Нет нужды изображать вежливость.
– Что ж, нет так нет. Но тебе ведь уже четырнадцать, верно?
Накрашенное лицо мальчишки залил румянец.
– Так я и думал, – продолжал Лоран. – Ты задумывался о том, чем займешься после? Зная вкусы твоего господина, предположу, что у тебя есть от силы год. В таком возрасте тело начинает себя предавать. Или оно уже предает? – спросил Лоран, уловив что-то во взгляде Никеза.
Румянец стал еще гуще.
– Не ваше дело!
– Ты прав, не мое, – согласился Лоран.
Никез открыл рот, собираясь что-то сказать, но Лоран опередил его:
– Если хочешь, я могу тебя выкупить. Ну, когда придет время. Как любовник ты мне неинтересен, но нынешние привилегии ты сохранишь. Возможно, это больше тебе понравится. Если что, имей в виду.
Никез захлопал глазами, потом язвительно спросил:
– А вам есть на что покупать?
Лоран весело фыркнул.
– Твоя правда. Если я вконец не обнищаю, возможно, землю мне придется продать, чтобы себя прокормить. Какие уж там питомцы… Следующие десять месяцев ходить нам обоим как по лезвию ножа.
– Вы мне не нужны. Он обещал. Он меня не бросит! – кичливо и самодовольно заявил Никез.
– Он всех бросает, – сказал Лоран. – Пускай ты куда находчивее своих предшественников.
– Я нравлюсь ему больше других, – надменно засмеялся Никез. – А вы ревнуете. – Но тут уже он уловил что-то во взгляде принца и с непонятным Дэймену ужасом пролепетал: – Вы намерены сказать ему, что хотите меня…
– О нет, Никез… Нет. Это тебя погубит. Я бы так не поступил, – сказал Лоран. Потом почти устало добавил: – Хотя, может, тебе лучше думать именно так. Ты настоящий стратег, раз предусмотрел этот вариант. Может, ты удержишь его дольше, чем другие. – На миг Дэймену показалось, что Лоран что-то добавит, но в конце концов он лишь поднялся со скамьи и протянул мальчишке руку. – Все, пошли. Посмотришь, как дядя меня отчитывает.
Глава VI
– Твой господин кажется добрым, – сказал Эразм.
– Добрым? – повторил Дэймен.
Слово далось не без труда и, когда он вымолвил его, оцарапало горло. Дэймен недоуменно посмотрел на Эразма. Никез ушел за руку с Лораном, бросив коленопреклоненного Эразма и его поводок, забытый рядом на земле. Легкий ветер раздувал светлые кудри юноши и листву, колыхавшуюся над ними, точно навес из черного шелка.
– Он заботится о твоем удовольствии, – пояснил Эразм.
Истинный смысл его слов открылся Дэймену не сразу, и, когда это случилось, единственной возможной реакцией стал смех. Не доброта, а нечто противоположное породило четкие указания Лорана и их неизбежный результат. Но растолковать рабу холодное хитроумие Лорана было невозможно, и Дэймен не стал пытаться.
– Что такое? – спросил Эразм.
– Ничего. Мне хотелось узнать о тебе и о других. Расскажи, как тебе живется вдали от дома? Господа хорошо к тебе относятся? И еще… ты понимаешь их язык?
В ответ на последний вопрос Эразм покачал головой.
– Я… немного владею патрским и северными наречиями. В них есть слова, похожие на вирские. – Эразм неуверенно произнес некоторые из них.
На вирском Эразм говорил довольно сносно, и хмурился Дэймен не поэтому. Из сказанного ему Эразм сумел расшифровать слова «Тихо!», «Не двигайся!» и «На колени!».
– Я произношу неправильно? – Эразм по-своему истолковал выражение его лица.
– Нет, все верно, – заверил Дэймен, хотя тревога и смятение не отпускали. Ему не нравились сами слова. Ему не нравилось двойное бессилие Эразма и других акилосцев из-за неспособности говорить и понимать, что творится вокруг.
– Манеры у тебя… не как у дворцового раба, – нерешительно отметил Эразм.
Это было явно преуменьшением. Ни один акилосец не принял бы Дэймена за постельного раба: и внешность не та, и манеры.
Дэймен задумчиво смотрел на Эразма, пытаясь понять, насколько может быть откровенен.
– В Акилосе я не был рабом. Кастор отправил меня сюда в наказание, – сказал он наконец: об этом врать не имело смысла.
– В наказание, – повторил Эразм. Он потупил взгляд и заметно сник.
Дэймен спросил:
– Тебя ведь готовили во дворце? Сколько времени ты там провел? – Он не понимал, почему не видел этого раба прежде.
Эразм попробовал улыбнуться и прогнать необъяснимое уныние.
– Да. Но я… Главный дворец я толком и не увидел. Я находился в учении, когда смотритель отобрал меня для отправки сюда. Учение в Акилосе было очень строгим. Задумывалось, что… что…
– Что? – уточнил Дэймен.
Эразм покраснел и чуть слышно ответил:
– Меня готовили для принца, на случай если я ему приглянусь.
– Неужели? – заинтересовался Дэймен.
– Дело в моих волосах. Сейчас не
