К перрону подошел поезд. Из пятого от паровоза вагона вышел Владимир Ильич. За ним показалась Надежда Константиновна. Затаив дыхание, следил Н. Маркин, как В. И. Ленин идет вдоль фронта почетного караула. На середине он остановился, снял шляпу и обратился к ним с трогательными, простыми словами:
— Матросы, товарищи, приветствуя вас, я еще не знаю, верите ли вы всем посулам Временного правительства, но я твердо знаю, что, когда вам говорят сладкие речи, когда вам много обещают, — вас обманывают, как обманывают и весь русский народ. Народу нужен мир, народу нужен хлеб, народу нужна земля. А вам дают войну, голод, бесхлебие, на земле оставляют помещиков. Матросы, товарищи, нам нужно бороться за социальную революцию, бороться до конца, до полной победы пролетариата! Да здравствует социалистическая революция!
Овации, гром музыки, пение «Интернационала» не стихали над площадью, когда туда вышел В. И. Ленин. Владимир Ильич поднялся на броневик. Вспыхнули прожекторы. Их лучи прорезали мрак ночи…
Переполненные впечатлениями, возвращались моряки в Кронштадт. Н. Маркин не уставал рассказывать о встрече В. И. Ленина, о его выступлениях на площади перед Финляндским вокзалом, с балкона дворца Кшесинской. Вскоре в Морском манеже состоялось общее собрание партийной организации Кронштадта. Были заслушаны доклады о войне, об отношении к Временному правительству, к Советам рабочих и солдатских депутатов. По всем обсуждавшимся вопросам собрание приняло резолюцию в духе Апрельских тезисов. Через несколько дней, 22 апреля, по требованию большевиков, были проведены перевыборы Кронштадтского Совета. В его новый состав было избрано 93 большевика. К началу мая 1917 года Кронштадт превратился в опору большевистской партии, борющейся за социалистическую революцию.
Активное участие Н. Маркина в революционной борьбе принесло ему заслуженное уважение и доверие моряков. И когда в мае начались выборы делегатов на 1-й Общебалтийский флотский съезд, кандидатура Н. Маркина прошла единогласно.
В Гельсингфорс, где проходил съезд, прибыло 256 делегатов. Они, как говорилось в принятом съездом постановлении, ставили перед собой задачи, «связанные с преобразованием организации флота на широких демократических началах». Около одной трети делегатов были большевики и им сочувствующие, около одной четверти — эсеры, меньшевики и анархисты, остальные были беспартийными.
Николай Маркин, избранный на первом заседании товарищем (заместителем) председателя президиума съезда, сразу оказался в центре событий.
Споров, столкновений по идейно-политическим вопросам на съезде было много — большевики твердо держали свою линию, не давая меньшевикам и эсерам протаскивать свои мелкобуржуазные идеи.
Особенно острая борьба шла вокруг устава Центрального комитета Балтийского флота. Разработанный Центробалтом устав предполагал, что именно он, Центробалт, являющийся высшим органом для всех флотских комитетов, станет высшей инстанцией Балтики, что «ни один приказ, касающийся жизни флота, исключая чисто оперативную и связанную с ней техническую деятельность, не имеет силы без одобрения ЦКБФ».
Штаб флота и комиссар Временного правительства выдвинули проект своего устава, в котором права ЦКБФ урезались, он ставился в зависимость от командующего флотом.
Три дня шли дебаты. После бурного заседания 1 июня большинством голосов был принят первый вариант устава. Н. Маркин, активно отстаивавший его, был избран в состав делегации, которой съезд поручил добиться утверждения устава Керенским.
Прочитав устав, Керенский пришел в ярость: флот желал выйти из повиновения Временному правительству! Керенский затопал ногами, начал кричать на делегатов. Выбрав паузу, когда морской министр на мгновение смолк, переводя дыхание, Н. Маркин поднялся со стула:
— Вы, Александр Федорович, не кричите на представителей флота, не старые времена. В истории на шее народа сидели три Александра, а четвертому не бывать! Посмотрите, господин министр, что у вас за спиной!
Керенский оглянулся и недоуменно уставился на Маркина.
— За вашей спиной только стена! А за нашей, господин министр, сто тысяч моряков Балтийского флота, да столько же на других морях России.
8 июня Н. Маркин доложил съезду о своей поездке к Керенскому. С «угрюмой решительностью», кал писал один из участников событий, Маркин разоблачал Временное правительство, эсеров и меньшевиков. Он внес предложение утвердить устав и ввести его в жизнь, несмотря на отрицательную позицию Керенского.
Подавляющим большинством голосов съезд принял следующую резолюцию: «Устав Центрального комитета Балтийского флота вступает в законную силу и проводится в жизнь со дня утверждения его данным съездом, впредь до рассмотрения его Всероссийским флотским съездом…»
Пользуясь своим правом (на третьем заседании Николай был избран уже первым товарищем председателя президиума), Маркин послал телеграмму в Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов. Он запрашивал, могут ли представители Балтики послать своих делегатов на Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов.
Когда стало известно об этой телеграмме Маркина, меньшевики и эсеры обрушились на него, обвинили в самоуправстве, в нарушении демократии, в превышении полномочий и т. д. Но Маркин только улыбался: дело было сделано. Была получена ответная телеграмма — от моряков Балтики предлагалось избрать восемь человек.
— Молодец Маркин, — жали руку большевики. — Нашу линию здорово отстаиваешь…
Как ни противились эсеры и меньшевики, как ни клеймили Маркина соглашатели, моряки избрали его делегатом на 1-й Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов.
Здесь же, в Гельсингфорсе, состоялось собрание большевиков. Оно избрало делегатов на Всероссийскую конференцию фронтовых и тыловых военных организаций РСДРП(б). Страстная, энергичная борьба Маркина на 1-м съезде военных моряков Балтики была высоко оценена большевиками Гельсингфорса. Его выбрали делегатом на Всероссийскую конференцию фронтовых и тыловых военных организаций большевиков.
— Ты, братишка, — сказал ему председатель Центро-балта П. Дыбенко, — отлично поработал на съезде. Теперь плыви дальше.
…Всероссийский съезд Советов проходил на Васильевском острове, в здании бывшего кадетского корпуса. Большевиков было мало, всего десятая часть от общего количества.
Н. Маркин подошел к руководителю большевистской фракции Сталину:
— Почему так мало наших?
Тот улыбнулся:
— Вы от Балтфлота, товарищ? А сколько же у вас большевиков? Двое из восьми делегатов. Если даже революционный флот послал только двух большевиков, то чего ожидать от других?
— Да, трудновато будет, — покачал головой Н. Маркин.
— Февральская революция выплеснула наверх гигантскую мелкобуржуазную волну, — объяснил Сталин причину, — в ней на какое-то время растворилась партия. Но это явление временное.
Делегаты 1-го Всероссийского съезда Советов, в особенности
