— Надо! — отмахивается бойкая старушка, — свяжись с Каем и скажи, что принцессе срочно нужна его помощь.
Немного помявшись, юноша отправляет сообщение, и торопится уйти, а я сползаю все ниже под стол. Ну и что я скажу Каю? Как буду выглядеть в его глазах?
Пока ждем лучшего доктора вселенной, схожу с ума от сомнений. Если сказать, что нога больше не болит, придется ехать к Старсу. Если продолжать ломать комедию, Кай поймет, что я притворилась и, не приведи господи, подумает, что весь этот фарс ради него. Ох уж эти инициативные барышни! Нет с вами покоя.
Как только решаюсь во всем признаться и сообщить, что Старса в мужья не возьму, Майя будто чувствует и начинает первой.
— Даже, если тебе этот кандидат не придется по душе, перед королевой отчитаемся, мол были, смотрели, подумаем…А то, знаешь ли, слишком переживает Мать наша, чтобы ты при деле была.
— Угу, — шепчет Айя, — чтобы на кого не нужно глаз не положила…
Майя поддакивает, а сама едва смех сдерживает. Видимо, наши странные отношения с моими спасителями, уже и для них не секрет.
— Ни на кого я ничего не положила, — ворчу я, чтобы хоть как-то оправдаться, — сами проходу не дают.
— Так давай накажем их! У нас с этим делом строго! — издевается надо мной старушка, посмеиваясь.
— Жалко. Пользы от них много.
— А как пользы много, бери в мужья! В хозяйстве пригодится! — уже в голос хохочет Майя, пока ее сестренка заканчивает третий бокал с вином.
— Доброго дня, Светлые Матери! — Кай появляется так неожиданно, что я подпрыгиваю на стуле, и чувствую, как кровь уходит куда-то в пятки. Надеюсь, он не слышал нашего разговора.
— Доброго, — тянет к нему руки Майя, — а мы как раз о тебе говорили.
Увожу взгляд, понимая, что с этими подружками, будет тяжело.
— И что говорили? — улыбается Кай, а у меня макушка зудит от его взгляда.
Если Майя хоть слово скажет, больше на порог ее не пущу!
— То, что от работы отлыниваешь, доктор! Прислал мальчишку к принцессе и думаешь все?
Выражение лица Кая меняется. Он явно не привык к подобным претензиям, но чувствует подвох и оправдываться не спешит.
— Давай-ка, сам проверь. Убедись, что все в порядке. А то принцесса без мужа останется. По твоей вине! — последней фразой Мая давит, хоть за всей этой бравадой и чувствуется фарс.
— Сейчас осмотрю, — слышу его напряжение и удивляюсь, почему оно направлено на меня. Я-то здесь причем?
— Осмотри! А мы чаю выпьем! — и с этой фразой нарочно опрокидывает на себя чашку остывшего чая.
— Ой! — Вскакивает Айя, — Эльза, полотенце, скорее!
Суета вокруг Майи превращается в какое-то стихийное бедствие, и я не успеваю понять, как женщины, галдя и снося все на своем пути, исчезают в недрах дома, оставляя нас одних в кромешной тишине.
С опаской смотрю на Кая, вжимаясь в спинку стула. Шестое чувство подсказывает, что ему ой как не понравилось все, что устроили эти сумасшедшие.
Кай резко берет стул, в воздухе разворачивает его, словно тот ничего не весит, с громким стуком опускает на пол прямо передо мной и садится. Скрещивает руки на груди и молчит. Ждет мою оправдательную речь, видимо.
— Не смотри на меня так, — съеживаюсь, отводя взгляд, — не я все это устроила.
— Разве не ты сказала, что у тебя боли?
— Я…— виновато пожимаю губы.
— Значит, придется тебя снова лечить!
Не успеваю моргнуть, как оказываюсь сначала в горячих крепких руках, а затем моя пятая точка приземляется на прохладный стол. Кай умудряется усадить меня между чайных пар и прочей утвари, не задев ни единого предмета, а вот лодыжку сразу отыскать почему-то не может. Ладони сначала ощупывают мои бедра, потом пальцы до сладкой боли сжимают икры, а когда добираются до щиколоток, прикосновения становятся невесомыми, а мозг плывет, и я уже ничего не понимаю.
Моя нижняя губа дрожит от волнения, вдохнуть полной грудью не получается. Но это не мешает почувствовать аромат разгоряченной на солнце кожи, и желание растечься лужицей контролировать все сложнее.
Кай нежно касается моих губ, будто прося разрешения на поцелуй. Он легко проводит кончиком языка по краешку нижней, целует уголок и чуть оттягивает своими губами мои.
— У меня не здесь болит…— хриплю я, удивляясь, что даже в такой ситуации способна шутить.
— Это новый метод лечения. Для особенных пациентов, — низким тихим голосом отвечает Кай, не прекращая покрывать мое лицо невесомыми поцелуями.
— И многих особенных пациентов ты вылечил по этой своей методике? — едва шевелю языком, но все же не упускаю шанса уколоть доктора.
— Ревнуешь? — хмыкает Кай, довольно улыбаясь.
— Вообще нет, — пытаюсь изобразить равнодушие, но вздымающая грудь и румяные щеки выдают меня с потрохами, — просто хочу убедиться в действенности метода.
— Метод действенный. Но убедиться в этом ты сможешь в другой раз. Когда не будешь лгать.
Резкая смена темы действует как ледяной душ. Кай все так же близко, но наши тела уже не касаются друг друга, и суперспособность здраво мыслить постепенно возвращается ко мне.
— Зачем ты притворилась больной, Эйра? Только не лги мне, я тебя чувствую.
Отворачиваюсь в сторону, чтобы волоски в вырезе рубашки не сбивали с мыслей, и решаюсь во всем признаться.
— Не хотела идти в дом Старса.
— Почему? — продолжает пытать Кай.
— Потому что! — хочу спрыгнуть сос тола и отойти подальше, но доктор стоит прямо передо мной, мешая осуществить задуманное. Скрещиваю руки на груди, пытаясь хоть как-то закрыться от неприятной мне темы.
— Эйра! — давит Кай, немного понизив голос.
— Он прислал мне ошейник! Вот почему, — обиженно надуваюсь, будто этот чокер мне Кай презентовал, — и вообще, почему я должна идти в дом к незнакомому человеку? Может, он извращенец?
Кай что-то рычит себе под нос и отходит, давая мне свободу, и я перебираюсь на свое место за столом. Он обводит взглядом столовую, скользит по баночке с вареньем, которую, я была уверена, прислал он, и, когда натыкается на коробку с чокером, напрягается.
— Это его подарок? — пальцем он подцепляет ошейник и тут же роняет его обратно, — ты успела примерить?
Фыркаю, подкатив глаза.
— Я его даже не касалась.
— Умница, — теплеет Кай, накрывая коробку крышкой, — Старс вложил туда немного магии.
Хмурюсь, не понимая, как такое возможно.
— Даже не стану спрашивать, чего он хотел этим добиться.
— А это зря.
— Почему же?
— Потому что ты должна знать, чего ожидать от него.
Наш занимательный разговор прерывается возвращающимися тетушками, и я чувствую разочарование. Вдвоем с Каем мне так уютно, что посторонние люди просто раздражают.
Моя нога уже мало кого интересует, а вот Кая они облепили с двух сторон. Айя жалуется на боли в печени (еще бы! Столько пить с утра!), а Майя забрасывает его бытовыми вопросами, последний из которых звучит громче всех.
— С вареньем-то справился? Или зря все розы в моем саду оборвал?
Прикрываю рот рукой, ибо улыбка моя становится слишком широкой и неконтролируемой. Все-таки он! Уи-и-и-и-и!
Новое знание внезапно меняет мое отношение к происходящему, и я зависаю на несколько секунд, мечтательно глядя на пушистое облако в окне. Мое тело звенит от восторга, который я, к сожалению, не могу выплеснуть наружу, а иначе, повисла бы на шее своего любимого доктора, как героиня фильма.
Так! Стоп!
Перевожу подозрительный взгляд на Кая и пытаюсь соотнести факты. Розы непопулярны и слишком редки в этом мире. Дарить их женщинам, а тем более варить из них варенье здесь не принято. И с чего это Кай решил использовать именно розы, а не что-то попроще? Если учесть, что мужчины-отшельники, а Кай из их числа, обладают экстрасенсорными способностями, значит, он прочел мои мысли. Или местная магия здесь не при чем, и он просто раздобыл данные с «Терры» и пересмотрел сохраненные фильмы из папки «любимые», что еще более невероятно. Мужчина и романтические мелодрамы – вещи несовместимые.
