Я точно сейчас не у себя дома. Куда он приказал меня отправить? Снова волна страха накрыла мое тело, в живот упало сердце. Стою в сером помещении с одной хлипкой дверью, где-то вверху тусклый свет из окон, вот-вот комната погрузится в темному, потому что день клонится к концу.
Под ногами голый бетонный пол, такие же пугающе серые стены с четырех сторон. Я на автомате шагнула к бледной двери, приоткрыла ее, аккуратно заглянула. Внутри крохотного помещения грязноватый унитаз, из стены торчит душ. Никакого намека на выход.
Они закинули меня в помещение, из которого нет шанса выбраться. Переместиться я не смогу, значит, придется сидеть здесь в ожидании помилования.
За что они так со мной? Я ведь ничего плохого не сделала их семье. Да, у меня было желание избавиться от них поскорее, потому что кресло начальника должно быть моим, но я не собиралась делать ничего против Нотрилов. За несколько дней нашего общения я будто стала частью их семьи, и это мне понравилось.
Весь день с Калеаном мы общались по-дружески, даже флиртовали. Мне было так хорошо в его компании, казалось, что и он ко мне расположился. Подарил мне цветы, попросил зайти снова, чтобы поговорить. Что он хотел мне сказать? Подозреваю это как-то связано со словами, брошенными им в конце. Он считал меня своей предназначенной?
От этой мысли в душе затеплилась надежда, но более терпкое ощущение обиды быстро ее затмило. Я стою в полутемной комнате, в которой присесть не на что. Здесь только бетонный пол, который и по виду кажется холодным. Стены без отделки, так что и голову приложить не к чему. Спасибо, что туалет оставили. Еще бы еды какой-нибудь, я, кроме своего пирога, так ничего и не ела.
- Калеан! – кричу в пустоту, надеясь, что меня услышат сквозь стены, которые кажутся непробиваемыми. – Калеан! Выпусти меня! Я ничего не сделала!
Последнее прокричала во весь голос с болью. Рыдания заставляют мое тело содрогаться, я опускаюсь по стене вниз, обхватываю руками колени. Холодно, но стоять на ногах больше нет сил. Я выжата, меня словно побили, тело перестает слушаться.
Не знаю, сколько я так просидела с рыданиями. Я кричала, звала, истерила, стучала кулаками в стену, но так никто и не пришел. В итоге свалилась на пол, не обращая внимание на то, что он холодный и сырой. Меня предали. Именно в тот момент, когда я готова была стать другом своему бывшему врагу, он меня пнул до боли сильно.
Открыла глаза, когда в окна, находящиеся в метрах трех от пола, заглянул свет. Видимо, настало утро следующего дня. Мое тело ужасно болит, каждый бок ноет от одного прикосновения. Собрав последние силы, пошла в туалет, сделала кое-какие формальные дела по уходу за собой. В этом может и нет необходимости, если выпускать меня никто не собирается, но я включила автопилот.
Закрыли меня в мрачную коробку из бетона. Это место и станет моей гробницей. На воде из-под крана я долго не проживу, а завтраком здесь не балуют. Уже бы заглянул кто-то, если бы хотел, но нет, тишина и пустота. Сюда сможет проникнуть только сильный маг, значит, мама помочь мне не сможет. А Девор? Где он? Неужели никто не заметил моего исчезновения? Я ему не писала сообщений, мы не созванивались, не договаривались, что на работу пойдем отдельно. Значит, утром он должен был заглянуть ко мне и обнаружить, что я не ночевала. Что тогда он подумает? Скажет ли маме? Если да, то она пойдет к Калеану, в этом я не сомневаюсь. Мама успела заметить, что в кабинете вчера мы слишком мило проводили время, точно не поверила, что я несла букет Алите. Мама меня слишком хорошо знает, чтобы не уличить во лжи.
- Калеан! – снова кричу, хотя и странно, что во мне еще есть силы. Видимо, сон на цементном полу тоже помогает восстановиться. – Калеан! Ты не можешь держать меня здесь вечно!
И снова тишина в ответ. Он меня не слышит или делает вид, что меня в природе не было. Вот так вот меняются маги. Вчера смотрел на меня с нежностью, а сегодня знать не хочет. Более того, обрекает меня на ужасную смерть.
А может он думает, что я выберусь? Если он составил себе мой портрет по своим догадкам, думает, что я злая и расчётливая ведьма, то вероятно хочет проверить, имею ли я магические способности для того, чтобы выбраться из закрытого пространства.
- Я не могу выйти! У меня нет сил! – говорю это на повышенных тонах, глядя в потолок. – Проверь меня другим способом! Калеан!
От голода желудок скручивает, меня начинает подташнивать. Так всегда бывает, если я не поем вовремя. Придется снова присесть на этот пол, иначе я потеряю сознание, тогда и сломать что-то смогу. Лучше по собственной воле морозить задницу, чем разбить себе голову.
Я все-таки надеюсь, что он придет. А может его сестра сжалится? Мы же так по-доброму общались, я начала думать, что обзавелась подругой. А если не таить, а говорить начистоту, то я ее приравняла уже к своей сестре, будто я тоже из могущественного клана Нотрилов. Печально. Я хотела стать частью их семьи. Всего за несколько дней моя душа к ним прикипела. А затем меня вышвырнули, как ненужный мусор.
- Калеан! Пожалуйста, выпусти меня, - слезы снова градом катятся из глаз. – Алита! Алита! Я ни в чем не виновата!
Кто-то должен меня услышать.
- Пожалуйста, - ложусь на бетонный пол, подкладываю руки под голову, устраиваюсь так, будто это теплое и комфортное местечко.
Больше всего я сейчас хочу оказаться в своей постели. Пусть Девор меня обнимет, прижмет к своей груди. Его родной запах меня успокоит. Мне уже не нужны эти клятые бабочки, которые я хотела ощутить в своем животе. Мне не нужно расположение Калеана. Даже место в башне больше не интересует. Я хочу домой. Хочу, чтобы меня защитили.
- Калеан! Я ненавижу тебя!!!
Время тянется мучительно. Я устала от слез, мыслей, холода, голода. Я готова съесть любого таракана, который пробежит мимо, но здесь нет ничего живого. Глотаю воду, едва доползая до санузла. Ее вкус мне уже не кажется мерзким, как с первого раза. Вода придает мне сил, но лишь на какое-то время. Брызгаю на лицо холодными каплями, это отрезвляет. Снова плетусь в пустую комнату, брожу из угла в угол.
- Калеан!
