Пётр ещё раз нажал на кнопку. Звонок сбросили. Злость затмила его разум. В этот момент мужчина ещё не смог понять своих эмоций, но уже перешёл к действиям.
22. Ты моя!
Под ногами проносился раскаленный асфальт. Лия шла, не разбирая дороги и не обращая внимания на косые взгляды. Мокрая одежда липла к телу, холодила кожу и неприятно сковывала движения. Девушка продолжала свой путь, желая быстрее оказаться дома.
— Лия!
Этот голос она узнала сразу. Только останавливаться не собиралась. Этот представитель мужского рода был сейчас ей ненавистен. Он схватил её руку и дернул на себя.
— Нам нужно поговорить.
Вместо слов девушка развернулась и влепила парню оглушительную пощёчину. Силы удара было достаточно, чтобы Кирилл отпустил, попятился, растирая покрасневшую кожу.
— Не смей ко мне прикасаться! Никогда!
— Лия, прости меня, — он вновь завладел её запястьями, причиняя боль. — Я был неправ. Я был дураком и обидел тебя. Прошу, дай мне шанс. Я люблю тебя!
— А я тебя ненавижу! — гнев выплеснулся наружу. Лия старалась ударить больнее словом, чем физически. Она знала прекрасно куда бить, видела по лицу парня, что попала в цель. — Нельзя заставить человека быть с тобой, принуждать его, а потом надругаться в своё удовольствие. Думаешь, такое забывается?! Считаешь, что я смогу простить и полюбить такого монстра, как ты?!
— Лия.
— Кто сказал тебе моё имя? Шульман?
— Я звонил тебе, искал адрес. Пришлось обратиться к Шульману, он дал мне только информацию о твоей работе и настоящее имя.
— Ты рассказал ему о своём поступке?
— Нет! — не смотря на свое удручённое состояние, Кирилл все ещё крепко держал девушку, боясь лишиться шанса её вернуть.
— И не скажешь. Ты будешь продолжать на него работать, — сейчас она загоняла свои чувства презрения и отвращения в глубины сердца, сосредотачиваясь на своих интересах. — Мы больше не будем видеться, а при Шульмане будем вести себя как пара. Ты всё понял?!
— Да.
— Отпусти меня.
— Никогда. Я никогда не смогу тебя отпустить. Ты моя.
На языке вертелись грубые выражения, способные вывести из себя даже такого слюнтяя Кирилла. Но Лия не успела их озвучить. За одно мгновение кто-то оторвал от рук девушки парня и отшвырнул его, словно тряпичную куклу.
Перед глазами была лишь широкая мужская спина в белоснежной рубашке. Плечи были напряжены настолько, что мышцы нещадно натягивали хлопковую ткань. Спаситель молчал, загораживая собой Лию, готовился размяться на подвернувшемся противнике.
Одного прикосновения к его плечу было достаточно, чтобы остудить его гнев. Девушка вышла из-за живого укрытия и подошла к лежащему на земле Кириллу.
— Запомни мои слова. Я никому не принадлежу и никогда не буду.
Лия не стала объясняться с Петром. Её шеф все ещё тяжело дышал и вроде как ждал действий от девушки. Но та разочаровала его, молча устремившись ко входу в метро. Она спустилась по ступеням, отсканировала проездной и бросилась бегом к подъезжающему поезду. У Петра не было времени покупать билет, ещё пара секунд и он потеряет Лию из виду. Он знал, что девушка не ответит на его звонки и никогда не позовёт к себе в дом.
Впервые в жизни он позволил себе столь легкомысленный и отчаянный поступок. Пётр перепрыгнул через ограждения и успел заскочить в поезд в последнюю секунду. Девушка не обращала внимания на окружающих, забилась в угол и отвернулась к стене. Она выглядела слишком раздавленной, чтобы мужчина решился к ней подойти.
Они находились на расстоянии друг от друга, проехали пять станций и вышли на шестой. Всё это время Пётр не сводил с неё глаз, шёл по улице метрах в двадцати и каждый раз содрогался от гнева, ловя заинтересованные взгляды проходящих мимо мужчин. Быстрый шаг Лии его немного радовал, так они меньше времени потратят на путь до дома.
Вскоре девушка подошла к подъезду и открыла дверь. Лия даже не замечала его присутствия, пока Пётр не ворвался на лестничную площадку вслед за ней.
— Зачем ты здесь?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Её апатичный взгляд не выражал удивления, выглядела так, словно на плечах Лия несла тяжёлый груз. Пётр поразился сам себе: в нем нарастало желание вытрясти из девушки правду, заставить решиться на откровения.
— Хочу увидеть, как ты живешь.
— Только не приставай ко мне.
Двоякая просьба. Не доставать её вопросами или ласками? Вести себя как тень? Посмотреть её обитель и свалить восвояси?
В молчании поднимаясь в лифте, он не решался коснуться даже её руки. В голове рождались самые невероятные истории, которые могли произойти с Лией, и не хотелось верить даже в сотую долю из них.
Старая однокомнатная квартира, практически без мебели, так отличалась от его и все же чем-то была похожа. Ничего лишнего, ничего личного. Гостеприимства Пётр не ожидал, поэтому сам приступил к решительным действиям. Он открыл шкаф, быстро покопался на полках: домашние брюки и огромная футболка, трусы и теплые носки, полотенце. Собрал вещи в охапку и отправился в ванну, перебрал полки со скудным запасом косметических средств. Откопал какой-то подарочный набор с морской солью и включил горячую воду.
Лия не могла собраться, собственные мысли были спутаны и непонятны. Она смотрела в окно, облокотившись на подоконник, и следила за вечерней жизнью своего глухого района. Люди спешили домой после рабочего дня, тащили пакеты с продуктами из ближайшего супермаркета, пересекались с соседями и болтали о насущных проблемах. Зависть сковывала разум. Почему бы ей, такой умной и перспективной девчонке, также не устроить свою жизнь: выйти замуж, завести детей, жить от зарплаты до зарплаты, поехать в отпуск на море, семейные праздники, завалиться к родителям на неделю, обсуждать с ними их молодость.
Всего лишь легкое прикосновение к плечу, а Лия жутко перепугалась, даже вскрикнула, хоть и получилось глухо и с хрипом. Она совсем забыла о присутствии Петра.
— Я не обижу, — нежное прикосновение к ладони напрягло. Он переплел свои пальцы с её и потянул прочь из комнаты.
Ванна уже была наполнена на половину, соль растворилась, придавая воде лавандовый оттенок и аромат. Лия вся сжалась, когда мужчина попытался расстегнуть ее блузку.
— Ты же помнишь, что я не буду к тебе приставать. Примешь ванну, смоешь с себя остатки этого трудного дня. Я приготовлю тебе ужин, а потом просто уйду.
Пётр убедил её. Сейчас Лия доверяла ему больше, чем кому-либо в своей жизни. Столь простое действие, как снять одежду, он выполнял сам. Бережно расстегнул каждую пуговицу и стянул мокрую блузку. Челюсти непроизвольно сжались до скрежета зубов, чтобы с языка не сорвались проклятия. На коже плеч, талии, груди были синие следы по форме пальцев и ладоней. Будто кто-то держал ее, сжимал так крепко, что остались даже царапины от ногтей.
Пётр аккуратно повернул девушку к себе спиной, расстегнул бюстгальтер, молнию на брюках, присел на корточки, чтобы снять остатки одежды. Лия залезла в воду, поддерживаемая под руку. Соль обжигала ссадины, но эта боль была приятной. Вода действительно смывала дурные мысли. Мужчина склонился над ней, чтобы намочить волосы и намылить их шампунем.
— У тебя мягкие волосы, — пропуская их сквозь пальцы, Пётр аккуратно распутывал пряди. — Почему бы не отрастить их?
— Слишком много мороки.
— Не стоит всё в жизни упрощать. Тебе очень пойдут длинные волосы, сделают твой образ мягче.
— Мне это не нужно, — откинув назад голову, Лия посмотрела в лицо Петра. Вода с пеной стекала по волосам на пол и заливала коврик.
— Тебе стоит пожить в другом месте какое-то время. Пока тот парень не отстанет.
Разглядывая знакомые черты, Лия впервые так пристально смотрела в его глаза. Тёмно-карие, практически черные зрачки по краю радужки переливались лучистым золотом. В уголках глаз собирались морщинки, даже когда он слегка улыбался. Густые брови явно побывали в руках мастера, и даже ресницы могли бы стать предметом зависти. А потом она взглянула на его взлохмаченные волосы и увидела проблеск пары седых волос. Пётр гораздо старше неё, опытнее и мудрее, наверно.
