— Я не помню такого человека. Все наши друзья белые. К нам не приходили цветные. И не было никого из тех, у кого водятся большие деньги.
— Ладно, — сказал Лукас, в его голосе прозвучали нотки нетерпения.
— Я пытаюсь вспомнить.
— Да-да, я понимаю, — согласился Лукас. — Скажите, а могло быть такое, что к вашему мужу приходили люди, а вы об этом не знали?
— Ну, он повесил объявление в окне о тех вещах, которые хотел продать. У него было несколько таких маленьких статуэток, он привез их после войны с японцами. Такие маленькие резные фигурки. Кто-то их купил. За пятнадцать штук он выручил пятьсот долларов. Они были просто прелесть.
— Вы знаете человека, который их приобрел?
— Кажется, да. У меня где-то лежит что-то вроде расписки.
Она снова неуверенно огляделась.
— Вы когда-нибудь видели этого покупателя?
— Нет, но мне кажется, что он был постарше, ну, как Лэрри. У меня сложилось такое впечатление.
— Хорошо. Постарайтесь найти эту расписку и отдайте ее детективу Слоуну. Еще кто-нибудь заходил?
— Приходил почтальон. Он иногда останавливался поболтать. Тот помоложе, ему лет сорок. Еще приходил молодой человек из благотворительной организации. Мы не пользовались ее услугами раньше, — поспешно добавила она, — но он помог нам с медицинским обслуживанием...
— Да, конечно, — согласился Лукас. — Послушайте, мне уже пора бежать. Мы будем вам благодарны за любую помощь, которую вы окажете детективу Слоуну.
Дэвенпорт вышел через кухонную дверь, закрыл ее за собой и начал спускаться по ступенькам. Когда он проходил мимо кухонного окна, до него донесся голос миссис Райс:
— ...не очень-то понравился этот парень. Он мне действует на нервы.
— Многие могли бы с вами согласиться, миссис Райс, — успокоительно заметил Слоун. — Можно мне просто называть вас по имени? Детектив Дэвенпорт...
— Он давит, — нашла слово миссис Райс.
— Многие с вами согласятся, Мэри. Знаете что, я действительно надеюсь, что вы нам поможете найти этого убийцу...
Лукас улыбнулся и пошел к своей машине, открыл дверцу, заглянул внутрь, потом захлопнул ее и вернулся к дому.
Слоун и миссис Райс рассматривали лист бумаги, на котором полицейский написал короткий список фамилий. Когда Лукас снова вошел в дверь, они оба подняли головы.
— Можно от вас позвонить?
— Да, вот... — Женщина указала на стену.
Дэвенпорт посмотрел в свою записную книжку и набрал номер Карлы Руиц, она подошла после второго гудка.
— Это Лукас. Сколько раз вы приходили в суд по поводу развода?
— Раза четыре или пять. А что?
— А перед нападением? Когда это было, прямо перед нападением или раньше?
— Подождите, я возьму свою сумочку. У меня там записная книжка...
Он услышал, как она положила трубку на стол, и посмотрел на миссис Райс.
— Миссис Райс, а этот парень из благотворительного фонда... Как вы с ним виделись? Он что, приходил сюда сам, или вы ходили в суд и там встречались с ним, как это происходило?
— Нет-нет, Лэрри уже не мог ходить, когда узнал, что может рассчитывать на медицинское обслуживание. Этот молодой человек приходил сюда сам. Он был два раза. Приятный. Но мне кажется, что Лэрри знал его еще раньше, по работе.
— Но этот фонд находится в ведении округа, а ваш муж работал в службе города Миннеаполиса.
— Так оно и было, но, знаете ли, люди ходят туда-сюда, кто в мэрию, кто в суд. По своей работе Лэрри знал там всех. Каждый раз, когда что-нибудь ломалось, звали его, потому что он мог починить все, что угодно. Он обычно встречался с... этим полицейским, который дал ему пистолет, в кафетерии.
К телефону снова подошла Руиц.
— Я была там за три недели и за четыре недели до нападения.
— Именно до того?
— Да.
— Спасибо. Послушайте, увидимся в шесть, но постарайтесь вспомнить всех, кого вы встречали в суде, хорошо?
— Что-нибудь получается? — спросил Слоун, когда Лукас повесил трубку.
— Пока не знаю. У тебя есть телефон места работы Льюис, агента по продаже недвижимости?
— Да, кажется, есть.
Слоун вытащил папку, просмотрел список и продиктовал Лукасу несколько цифр. Тот, набрав номер, попросил к телефону менеджера и объяснил ему, что он хочет узнать.
— ...так она ходила туда?
— Конечно, постоянно. Раз в неделю. Она в основном занималась документами.
— Таким образом, она наверняка была там до того, как ее убили?
— Да. Ваши люди забрали ее расписание. Последние два месяца она работала без выходных. Я уверен, что она ходила туда.
— Спасибо, — поблагодарил Лукас.
— Ну как? — спросил Слоун.
— Не знаю, — отозвался Дэвенпорт. — Две женщины незадолго до нападения заходили в суд. Даже женщина из Сент-Пола. Не так уж часто жители Сент-Пола заходят в суд округа Хэннепин. А мистер Райс находился там постоянно. Не очень-то обычное совпадение.
— Другая женщина, эта Белл, ну, официантка, ее задержали за кражу в магазине «Таргет» на Лэйк-стрит. Это произошло не так давно, — добавил Слоун. — Бьюсь об заклад, что она тоже побывала в суде. А вот про Моррис ничего не могу сказать.
— Я сам займусь Моррис, — сказал Лукас. — Там тоже может кое-что быть.
— У меня есть ее домашний телефон. Может быть, ее муж окажется на месте, — предложил детектив.
Он опять раскрыл свою папку и продиктовал номер, а Лукас взялся за телефон. Прозвучало двадцать гудков, но никто так и не ответил, полицейский повесил трубку.
— Я позвоню ему позже, — проговорил он.
— Хочешь, я займусь этим парнем из фонда?
— Да, пожалуй, на него стоит взглянуть. — Лукас повернулся к миссис Райс. — У этого служащего фонда был какой-нибудь акцент? Пусть даже небольшой?
— Нет, кажется, нет. Я знаю, что он здешний, он сам мне это сказал.
— Черт! — выругался Лукас.
— Может быть, он швед? — предположил Слоун. — Послушай, как говорят эти шведы и немцы, которые живут в центре Миннесоты. У них до сих пор сохранился акцент. Может быть, Руиц услышала акцент и спутала его с юго-западным говором?
* * *
Из своего кабинета он позвонил Андерсону и узнал рабочий телефон мужа Моррис. Тот ответил сразу.
— Да, она была, — подтвердил он. — Это было примерно за месяц до... Она тренировалась в спортивном клубе на Хэннепин-авеню, и примерно раз в неделю ей на лобовое стекло машины вешали штрафной талон. Она просто кидала их в бардачок и забывала. Их накопилось штук десять или пятнадцать. А потом ей прислали извещение, что ее арестуют, если она не оплатит все штрафы и не уладит все формальности в суде. Поэтому она и отправилась туда. Дела в суде заняли у нее целый день.
— Это единственный раз, когда она приходила в суд?
— За последнее время да. Может быть, она и еще ходила, но я об этом не знаю.
Закончив с Моррисом, Лукас позвонил клерку в суд и выяснил, когда именно Люси Белл задержали в магазине за воровство. Двадцать седьмого мая. Он взглянул на календарь. Пятница, чуть меньше месяца до убийства.
Таким образом, все они приходили в суд. Пистолет тоже имел отношение к мэрии, его достали через человека, который постоянно был здесь. Дэвенпорт отправился в кабинет к Андерсону.
— И что это значит? — спросил Андерсон. — Он выбирает их прямо здесь?
— Может быть, и так, — заметил Лукас. — Трое из них вели дела в суде, на них должны быть заведены досье, с помощью которых преступник собирал сведения о своих жертвах.
— Я проверю, кто брал эти досье, — предложил Андерсон.
— Хорошо.
— Ну и что ты думаешь об этом?
— Слишком все просто получается, — задумчиво сказал Лукас.
* * *
Концерт «Аэросмит» был чудесным. Лукас сидел, откинувшись на своем месте, и с удовольствием наблюдал, как Карла подпрыгивала в такт музыке, поворачиваясь к нему, смеясь, вскидывая сжатый кулак над головой вместе с пятнадцатью тысячами орущих поклонников, приветствующих исполнителей...
Она пригласила его на кофе.
— Такого веселья я не видела с тех пор как... я даже не знаю, с каких пор... с давних пор, — сказала она, ставя две чашки с водой в микроволновую печь.
Лукас расхаживал по студии и разглядывал ее работы.
— Сколько вы уже этим занимаетесь? — спросил он.
— Пять, может, шесть лет. Сперва я рисовала, потом занялась скульптурой, а потом как-то постепенно перешла на это. У моей бабушки был ткацкий станок, и я умею ткать с детства.
— Ну а вот эта скульптура? — спросил он, указывая на нечто похожее на какое-то висящее головоногое существо.
— Я сама не знаю. Скорее всего, это были попытки схватить направление, понимаете? В то время это казалось мне интересным, а теперь я думаю, что я просто играла сама с собой. Все это уже было. А теперь я тку ткани.
— Жестокая вещь... Это я про искусство.
— Не то слово, — согласилась она.
