— Очень хорошо, — выдал он. — Проблемы с законом не нужны никому.
— А… это всё к чему говорится? — не выдержав, поинтересовалась Аня. Босс снизошёл до ответа:
— Уважаемый господин Осни делает тебе предложение. Бамс!
Нет, это не Аня грохнулась в обморок. Это её мысли, двигавшиеся в направлении «разнос либо ЦУ», словно со всего маху врезались в стену. И девушка не придумала ничего лучше, чем с самым идиотским лицом хихикнуть:
— Э-э-э… Предложение деловое?
Оба рунн, растянув тонкие губы в широченных улыбках, тихо зашипели. Смеялись. От всей своей руннийской души.
— Очаровательная глупость, — улыбался чиновник. — Мне нравится. Впрочем, уважаемая Анна отчасти права. Профессия временной жены приносит неплохой доход. Я весьма обеспеченный рунн, и готов, помимо установленной платы, делать подарки. Ценные подарки.
Аня промолчала: просто не нашла, что сказать. А когда к ней вернулся дар речи, тем более не стала ничего говорить. Русского командного тут никто не знал, а соответствующие идиомы на ша-рунн она изучить не сподобилась. Всё больше уличный жаргон, но там заборными словами считались совершенно безобидные с точки зрения землян выражения. Типа «йато» — «хмурое небо»… Приняв её молчание за знак согласия, босс учтиво поклонился чиновнику и попятился к двери.
— Оставляю вас наедине, — елейным голоском пропел он.
— Благодарю, уважаемый Карсо, — должностное лицо изволило изобразить вежливый кивок. — Думаю, мы с уважаемой Анной не станем долго занимать твой кабинет.
«Это уж точно, — Аня чувствовала, как поднял голову и щёлкнул зубами её личный «зверь», просыпавшийся раньше в минуту опасности. — Убийства, как правило, занимают немного времени».
Подумала — и поняла, что не будет никакого убийства. Перед ней не заросший жирком кабинетный начальничек, а крепкий, подтянутый мужчина. Ведомство наверняка силовое… Ну, точно: униформа местного полисмена, только покрасивее, чем у простых патрульных. Наверняка офицерская. Значит, что — раздвинуть ноги пошире, расслабиться и получать удовольствие? Ну, не воспринимала она ни сказочных красавцев-катэри, ни весьма симпатичных руннийских мужчин как объекты своего женского интереса, и всё тут. Общаться — пожалуйста, лишь бы без рукоприкладства, но спать с ними… или с этим конкретным… как его там — Осни? «Хрен тебе, гад чиновный!»
— Должен извиниться, уважаемая Анна, за причинённое тебе беспокойство, — «гад чиновный», тем не менее, был предельно вежлив. — По нашим неписаным правилам ответственность за не имеющую мужа и родственников работницу имеет её наниматель. Уважаемый Карсо искренне хочет тебе добра. Он желает, чтобы ты была устроена в жизни, а я желаю это обеспечить.
— Проявляешь добрую волю, уважаемый …э-э-э …Осни? — как можно доброжелательнее прошипела Аня. «Зверь» хлестал хвостищем прутья ненадёжной клетки, норовя вырваться на волю. Удерживала его только реальная перспектива гробануться вместе с хозяйкой.
— Да, — офицер явно ничего не смыслил в мимике и интонациях гуманоидов земного типа, иначе не ответил бы так спокойно. — Тебе не о чем будет беспокоиться. Мы подпишем договор о временном супружестве, это законно. На всё время действия договора ты забудешь о работе. Единственной твоей обязанностью будет доставлять мне радость ночью и заботиться о доме днём. Наконец, я уже упоминал о подарках. Если ты понравишься мне, договор можно будет продлить. Однако, должен предупредить: договор временного супружества подразумевает испытание. Иными словами, я должен убедиться, что телесная близость действительно доставит мне радость. Мы можем воспользоваться деликатностью уважаемого Карсо, после чего подписать договор в его присутствии…
Гладкая речь текла, будто тихий ручеёк. В канализации. Аня слушала и сходила с ума от злости. Договор он подписывать надумал, да?
— А если… тебе не понравится общение со мной? — с неповторимой наивностью спросила она, закипая.
— Не беспокойся. Ты не зачнёшь ребёнка от мужчины-рунн, — заверил офицер, лениво проведя кончиком когтя по униформе. Китель, или как там они называют эту часть одежды, аккуратно раскрылся посредине. — Не будем откладывать, уважаемая Анна. Если честно, мне было бы очень любопытно узнать, как вы, терранцы, доставляете друг другу телесную радость.
В голове у Ани будто что-то щёлкнуло. «Вот как, — пришла едкая мысль. — Хочешь экзотик-секса по-земному? Будет тебе экзотика. На всю катушку». Девушка буквально расцвела улыбкой на все тридцать два зуба.
— Уважаемый Осни, могу ли я выйти, забрать из шкафчика свою сумку? — сладким и липким, как патока, голоском проговорила она.
— После, — равнодушно отмахнулся офицер. — Не трать время на пустяки и иди сюда.
— Мой господин даже не спросит, для чего мне понадобилась сумка?
— Если это так важно, разрешаю тебе сказать.
— Там лежат прописанные медиками ферментные препараты, без которых я не могу нормально переваривать местную пищу.
— Мы не ужинать собрались, — наконец в голосе «уважаемого Осни» прорезалась какая-то эмоция — раздражение.
— Но мой господин собирался узнать, как мужчины и женщины моей планеты доставляют друг другу телесную радость. Это так просто и так …интересно! — глаза Ани заблестели, как у гриппозной. Она хищно оскалилась. — Наш мужчина, сделав своё дело, должен поскорее бежать, иначе женщина может его убить. И съесть. А здесь бежать некуда. Окно небьющееся, дверь плотно закрыта… Что с тобой, уважаемый Осни?
— Может быть, попробуем сблизиться по-нашему, без каннибальских привычек? — слегка опешил чиновник.
— Это сильнее меня… — Аня начала быстро и очень правдоподобно звереть. В прямом смысле. — Сильнее… Аууу! Мяяяя! — взвыла она, подражая кошке, которой прищемили дверью хвост, и, издавая душераздирающие вопли, набросилась на ошалевшего офицера. — Хочу тебя! Всего и сразу! Мяяяя! Ты вкусный!.. Ты куда?!! Я голодная! Я голодная во всех смыслах!.. Мяяяя!!!
Вопли раздирали душу, а зубы и ногти — форменный китель и кожу. Не ожидавший ничего и близко похожего на это сумасшествие Осни инстинктивно подался назад. Правда, забыв при этом, что сидел он на дешёвом «офисном» стуле, очень похожем на аналогичные земные предметы обстановки. А вот этого забывать не стоило. Колёсико наехало на какую-то дребедень, валявшуюся на полу, стул запнулся… и завалился спинкой вперёд. Вместе с «пассажиром» и яростно «домогавшейся» его девчонкой. Аня, оседлав офицера, торжествующе пискнула, а несчастный, ко всем радостям ещё и ударившийся затылком, как-то совсем не по-мужски заверещал…
7
Сам факт вызова Ани к начальству «на ковёр» не внушал Да-Рэй беспокойства. В конце концов, они не нарушали никаких правил, ни с кем не конфликтовали, работу свою выполняли так старательно, как могли. Разве что какая-то из жриц-каваанок могла углядеть некое мелкое святотатство и натрепать языком. Скорее всего, речь зайдёт о другой работе или повышении оплаты, что было предусмотрено договором. Но почему так тревожно на душе?
Рука ощутила знакомое прикосновение, сопровождаемое волной эмоций — всё то же беспокойство. Осьминожка.
— Ты тоже? — спросила тари. — По-твоему, нам не стоит покидать здание? Волна положительных эмоций означала «да».
— Вернёмся.
На этот раз ощущения были сложнее. Осьминожка передала образы, ясно показывавшие, что она останется у входа, а вот Да-Рэй стоит поинтересоваться происходящим внутри помещения.
— Нет причин не доверять твоему чутью, — согласилась длинная. — Оставайся здесь.
И решительно отодвинула в сторону полупрозрачную дверь с нанесенным священным знаком каваанской веры — накосо перечёркнутым кругом.
Вид довольно ухмылявшегося Карсо, в гордом одиночестве подпиравшего стенку в коридоре чуть ли не у дверей собственного кабинета, превратил смутные подозрения в твёрдую уверенность. Да-Рэй прибавила шаг. Здешние потолки не были рассчитаны на высокий рост тари, и она едва не цепляла макушкой плоские лампы. Начальник, заслышав быстрые тяжёлые шаги — весила длинная инопланетянка немало, топала громко — резво вернулся в реальный мир.
— Где Ань-Я? — обманчиво мягко спросила Да-Рэй.
— В кабинете, — резко ответил шеф. — Сгинь, не мешай ей.
— Ей — или тебе? — тари сделала попытку обойти его.
— Отвяжись, дылда. Я ей жизнь устраиваю, — Карсо невежливо, с силой дёрнул её за рукав. — Захочешь — и тебе устрою. Правда, не уверен, что на такой небоскрёб найдётся наниматель.
Воспитанная, всегда вежливая тари задохнулась от гнева. Первым и главным правилом, которое внушали тарийским детям, было уважение к окружающим, к их праву выбора. А здесь… Здесь… «Работорговец!»
Да-Рэй едва не выкрикнула это слово — страшнейшее оскорбление, которое могли измыслить современные тари. Могла бы и вслух высказаться, но в этот момент из-за двери послышались жуткие вопли. Забыв обо всём на свете, она рванулась туда. Карсо неожиданно ловко подставил ей подножку. Тари с грохотом растянулась во весь рост. Приподнявшись на локте, зло отмахнулась ногой от насевшего на неё шефа. Тот с не меньшим грохотом улетел в уголок, сбив по дороге какой-то сюрреалистический ландшафтик со стены. И больше ничего они оба сделать не успели. Потому что из кабинета, не заметив закрытой двери, вылетел тип, в котором с большим трудом ещё можно было признать «уважаемого Осни». Глаза выпученные, лицо исцарапано, щёгольская офицерская униформа изодрана в клочья, руками машет и визжит. На бегу. Следом за ним, жутко завывая, вынеслась Аня… или кто-то, очень на неё похожий. С оторванным шитым воротником в зубах, с совершенно зверским лицом, растрёпанная, как ведьма, норовящая ухватить улепётывавшего офицера за остатки кителя и продолжающая выть, будто перебравшая валерьянки мартовская кошка.
