думала, что все в округе могли слышать этот звук. Ясва говорила мне, что когда-нибудь я встречу того, кого мне уготовали боги. А коли не по нраву будет, сама выберу, кого захочу. Я просила Ясву рассказать мне о том, кто это будет, откуда придёт, чьего рода племени. Но она всегда отвечала, что не будет заглядывать в будущее ради этого. Не глазами ищёт, а сердцем чувствуют.
Мой взгляд снова упал на спину викингу. Нет! Ерунда, какая!
Тын деревни показался из-за деревьев и обрадовалась, что не пришлось долго плутать. Однако, там был какой-то переполох…люди бегали из избы в избу, выбегали с тряпками, вёдрами с водой, пучками сушёной травы. Внутри меня опасно шевельнулось плохо предчувствие.
Я обогнала Асмунда и кинулась к дому старосты. Ноги несли меня мимо встревоженных людей, и я почувствовала запах смерти! Нутро сразу обдало холодом. Неужто…?!
В избу к старосте я вбежала без приглашения, без стука. Сразу подбежала к конунгу, который лежал на лавке. Его кожа посерела, местами сходила клочьями. Его сильно рвало чёрной жижей. Молодые девки затирали пол как могли, постоянно меняли вёдра с грязной водой. Тряпки сразу выкидывались в печь, в огонь.
Староста Третьяк был тут же, белее снега, сжимал в руках свой посох, бормотал молитвы пращурам. А когда увидел меня, то сразу кинулся чуть ли не в ноги.
— Белянка! Уж посылали за тобой! Не оставь девонька! Посмотри ты его ещё раз! Сегодня с утра…и всё без устали! Черная муть какая-то выходит!
— Всё пошли отсюда! — грубо выкрикнула я. — Ну! Быстро, я сказала! Девок вымыть в холодной воде! Что бы всё оттёрли!
Молодые девчонки побросали вёдра и тряпки и кинулись вон из избы. Дед Третьяк тоже поспешил выйти. Зато в двери сразу же вошёл Асмунд. Он кинулся к конунгу, но я выставила руки.
— Не подходи! Не трогай его. Подхватишь болезнь.
Викинг послушно замер на пороге.
Я закатала рукава, подоткнула юбку за пояс, встала на колени перед лавкой, прикрыла глаза и стала водить руками над телом конунга. Как же много черноты…что же там такое? Нутро было забито это гадкой дрянью. И откуда только взялась?
— Что с ним? Ты поможешь, вёльва?!
— Стараюсь…что — то в нём сидит! Не могу понять…!
Я закрыла глаза, и зажмурилась, что есть сил. Ворожба грела мои руки, и я позволила ей вести меня, словно слепца в темноте. Вот…вот оно! Нашла!
Вот только, как теперь убрать…?
— Вёльва? — донёсся до меня голос Асмунда. — Ты поняла что-то? Чем болен конунг?
— У него внутри моров камень… — проговорила я гулко. — Такое не вылечить.
— Но…как?! Он не заметил его в питье?
— Достаточно и малого осколка… — проговорила я, вставая на ноги. — Принеси мне бочку с водой. Холодной.
Асмунд кинулся исполнять. Я вышла на крыльцо избы, стянула с себя платок и выкинула в траву. Викинг примчался почти сразу же и окатил меня с головы до ног. Пока и так сойдёт.
— Что же теперь делать…
Я нахмурилась и потёрла лоб. Можно было попробовать, но…
— Конунга надо унести из избы. Разведите костры, сделайте ложе из еловых веток. Сначала обмойте его тело, но не трогать! А я пойду совета спрошу…может и лекарство принесу.
Асмунд кивнул и тут же раздал указания своим воинам, которые столпились у забора. Все бросились выполнять, кто в лес, за еловыми лапами, кто вёдра с водой таскать.
Я повернулась к лесу и поняла, что разговор мне предстоит трудный, а уж помощи просить вовсе не хотелось.
Глава 9. Тропа в темноте
Конунга вынесли из избы старосты, обмыли его тело холодной водой, завернули теплые одеяла, положили на еловые ветки, развели костры рядом. Это должно было помочь на какое-то время. Чтобы отогнать хворь, напугать. Но надолго ли…
Едва я выбежала за деревенский тын, как услышала за спиной быстрые шаги.
Асмунд нагнал меня быстро и легко, словно я не бежала, а шла спокойным шагом.
— Не след тебе одной идти.
— Мне не страшно. Я знаю лес.
— И всё же, позволь тебя проводить, вёльва, — проговорил Асмунд, — я не буду мешать тебе.
Я пожала плечами. Он смел, хоть и не понимает, куда я сейчас иду. А может, просто тревожится, чтобы его конунг получил положенное исцеление.
Лес наполнился темнотой, хотя за его границами уже давно встало солнце. Ясва мне говорила, что лес тоже живой. И может ощущать и понимать. Может, не понравилось ему, что я чужака хочу вылечить? Или что привечаю их на нашей земле?
Я заставила себя не думать о плохом. Надо найти лешего. Он-то всё знает, всё ведает. Какая малая травинка в лесу вырастет, а он уже знает. Все травы целебные ведает! Даже те, что я сама никогда не видела, а только читала.
— Что мы будем искать, вёльва? — спросил Асмунд, убирая передо мной еловую лапу. — Только скажи, и я постараюсь найти всё необходимое.
— Сами мы не найдём, — проговорила я устало. — Надо лешего просить…
— В ваших лесах тоже есть ветте? — удивлённо спросил Асмунд. — И каков он?
Я задумалась. Каков? Таков, что на поклон к нему я бы никогда не пошла. Уж лучше с утёса сброситься.
Леший этого леса — дух древний и людей не привечает. Да так сильно не привечает, что может и переломить как травинку чахлую. Ясва с ним всегда на стороже была, хоть и понимала, что ей — то он ничего не сделает. А всё ж таки…
Я с лешим только однажды столкнулась. И то, по лесу плутал почти целый день. Он меня, конечно, знал, но тоже не шибко любил. Всегда говорил, что духом человечьим провоняла. А ведьме надобно в уединении жить, знания приумножать, в лес чужаков не пускать, и коли что случится, то и ответ держать.
Я поёжилась. Он уже знал, что я его ищу. Но он может запросто не захотеть выходить ко мне. Будет водить по кругу, да потешаться.
— Не таков, как ты думаешь, Асмунд Ворон, — проговорила я мрачно. — Без моего дозволения не говори с ним. Он людей не любит.
— Суров, стало быть, — кивнул викинг, — Что ты будешь просить у него? Помощи?
— Он помогать мне не будет. Разве что путь правильный укажет.
Дальше мы шли в тишине. Лесная чаща становилась всё темнее и страшнее. Леший гневался. Ясва всегда мне говорила, что я не должна бояться. Я — ведьма, с богами советуюсь, волю их передаю, знания тайные ведаю. А кто леший перед богами?
