искать. – Она сжала кулачки и затопала на месте.
Мне сложно было её понять. Я с трудом переносил подобные неприятные моменты. Всё, что касалось официального бумаготворчества, оформления происшествий, посещения военкомата и прочего вызывало у меня протестные настроения и повышенную раздражительность. Перед тем, как нам с Айрис разбежаться по своим направлениям, я испытал неловкость. Мне хотелось поцеловать её в щёчку, но повода для этого я не нашёл. Мы ведь были друг другу непонятно кто. Одно дело секс как расплата, а другое – поцелуй, который что-то значит. Айрис улыбнулась во весь рот, ослепив меня отразившимся в её зубах солнцем, помахала, развернулась и слилась с толпой. Я поплёлся на работу, размышляя о том, какие мы разные во всём. С такими отличиями не стоило мечтать даже о кратковременной имитации отношений. Айрис – друг, который, если надо, может отдать долг натурой.
Локоны-змеи Тамары разом обернулись на меня, едва я ступил на лестницу, ведущую на склад.
– Видел, фура пришла с компьютерной мебелью? – спросила меня начальник склада, желая испортить настроение с самого утра.
– Нет. – Ей это удалось. – Не ждали вроде.
– Вот именно, не ждали. Что-то с нежданчиками на этой неделе перебор, – это был камень в мой огород. – Переодевайся, я сейчас народ соберу в помощь.
Этот день не показался мне лёгким. Фуру разгрузили только после обеда, а ещё предстояло принимать и растаскивать коробки по складу. Поясница ныла от невероятных нагрузок. Я несколько раз порывался позвонить Айрис, но Тамара зорко следила за мной и пресекала любые попытки сачкануть. Моё воображение рисовало конфликт, который мог возникнуть между моей космической гостьей и владельцем автомобиля, помявшего мою «ласточку». Её могли обвинить в шантаже или вымогательстве, сдать полиции, а там проблемы могли только усугубиться ввиду отсутствия у неё документов.
Я позвонил ей только под конец смены, уставший до такой степени, что трудно было шевелить языком. Айрис взяла трубку не сразу. В отличие от меня, её голос звенел.
– Привет, Гордей. Вспомнил обо мне? – поинтересовалась она со смехом.
На заднем фоне слышались мужские голоса, разговаривающие через слово матом.
– Помнил всегда, но работы было много, не мог позвонить. Чем занимаешься?
– Шаба́шу, – она употребила слово, которое я не ждал от неё услышать.
– Что ты делаешь? – переспросил я, ожидая пояснений.
– Шабашу, так мне сказали, это называется. Потом расскажу, после работы.
– Хорошо. Где встретимся?
– Возле твоей машины. Если меня не будет, подожди немного.
– Хорошо.
Я положил трубку. Звуки, сопровождающие Айрис, мне не очень понравились. У меня появилось ощущение, что она находится в какой-то базарной пивнушке, в которой собираются деклассированные элементы, знающие из всего русского языка слов пятнадцать, и те междометия. Окончания работы ждал, как никогда, поэтому летал между коробок с накладной. Петрович, как обычно вялый и заторможенный, смотрел на меня, как на врага народа, которому перепало незаслуженное счастье.
– Сегодня сияешь, а завтра реветь будешь. Обует тебя, заставит кредит взять, а потом упорхнёт. Я читал про такие вещи. Сплошь и рядом. Как только она потянет тебя в автосалон или косметическую клинику, знай, это началось, – бубнил он, отвлекая меня от работы.
– Мне кредит больше не дадут, пока этот не выплачу. К хирургу ей пока не надо, у неё и так всё идеально. Пока что она сама зарабатывает и тратит на меня.
– Да уж, любовь зла, – Петрович не мог не подытожить разговор какой-нибудь гадостью.
Мне было смешно видеть, как его раздирает от зависти и желания опустить меня морально, но я ускользал от него, занимаясь работой.
– А вы уже чпокались? – простовато спросил Андрейка.
– Да, – не без удовлетворения созерцая эмоциональную бурю на лицах коллег, признался я. – В первую же ночь знакомства.
– Будь я такой девушкой, я бы выбрал что-нибудь более стоящее, – фыркнул Петрович.
– Олег Петрович, что это у вас за влажные мечты? – Тамара Львовна появилась неожиданно. – Не можете идентифицировать себя, как это сейчас модно? Не потому ли одиноки до сих пор?
Петрович залился краской.
– Мужик я, стопроцентный, – буркнул он, насупившись.
– Тогда Гордей мужик на двести процентов. – Тамара шлёпнула меня по голове папкой с накладными. – Не слушай престарелого неудачника. Даже если тебя кинет эта красотка, будет что вспомнить.
– Спасибо, – поблагодарил я её.
Удивительно, но после демонстрации коллективу Айрис отношение ко мне со стороны коллег изменилось. Тамара стала относиться ко мне более уважительно, да и Андрейка тоже, но Петрович либо избегал меня, либо злословил с удвоенным усердием.
Я выполз из склада еле живой. Попрощался со всеми, кто был из коллектива магазина на выходе, отметился карточкой и открыл дверь на улицу. Приятный прохладный ветерок бодряще забрался под мою одежду. Я нашёл взглядом свой автомобиль и увидел возле него Айрис. Она тоже увидела меня и радостно начала прыгать и махать руками. Мне захотелось вмонтировать себе искусственные органы, работающие на крепком алкоголе.
Она, не дожидаясь, когда я подойду, пошла мне навстречу.
– У меня для тебя две новости, – начала она классически.
– Начинай с плохой, – предложил я, не дожидаясь продолжения.
– Плохой нету, – широко улыбнулась она. – Я нашла машину, которая помяла твою. У неё есть вмятины и остатки твоей краски. Я знаю, где она стоит, мы можем сейчас туда доехать и поговорить.
– Замечательно, – вяло обрадовался я. Сейчас я был готов простить вмятину и уехать домой отдыхать. – А вторая?
– Я… нашла… работу! – по словам проговорила Айрис и показала мне две зелёных тысячи. – Две тысячи! Каждый день!
Это был неплохой заработок. У меня выходило почти в два раза меньше.
– А что это за работа?
– Грузчиком. Тут, рядом. Помнишь, я говорила тебе про объявление? Пошла узнать, после того как нашла машину. Думаю, это так здорово, что рядом с тобой. Можно вместе домой уезжать. Пришла, говорю, работа нужна, но не официально. Документов нет, потеряла. Они посмеялись надо мной, сказали, что у них мешки по полцентнера надо таскать на горбу. Я сказала, что могу поднять и центнер, если перед работой бутылку водки выпью. Потом я им показала, как обращаюсь с мешком. Они притихли, принесли бутылку водки, я выпила и подняла два. Меня взяли, и я весь день с мужиками таскала мешки. Правда, я одна перенесла больше, чем они втроём. Завтра меня снова ждут.
Некоторое время я сидел с открытым ртом, переваривая сказанное. Никак не мог понять, Айрис шутит или говорит серьёзно. А она ждала, как я отнесусь к этому.
– Как тебя сегодня на складе не хватало. Я тоже весь день разгружал, а сейчас даже моргать тяжело. – Я понял,
