— Почему? — так же шепотом спросил я.
— Она может подумать, что вы в нее влюбились, точнее в этих трех манекенщиц, и страшно оскорбится. Или наоборот, начнет с вами флиртовать. И неизвестно, что хуже.
— Понятно, — пробормотал я, и продолжил рассказ.
Одним из последних послушать меня явился сам Сатана. Он величаво поднялся со своего трона, расположенного на высокой черной горе, расправил гигантские красные крылья и, периодически выдыхая пламя, полетел в нашу сторону. Все вокруг попадали ниц и склонили головы.
— Чего вы? — прошептал я Федору Андреевичу, который тоже бухнулся на колени, — Это же только мальчишка! Тем более что тут всё не настоящее…
— Ну и что? Нам не трудно, а ему приятно. В конце концов, для нас это такое развлечение. Знали бы вы, как нам всё осточертело!
Торжественность момента нарушилась громким, неприятным звуком, напоминающим рев электрички, когда она подходит к станции. Вся окружающая реальность пошла рябью, даже Сатана застыл в воздухе, будто бабочка, приколотая к ватману булавкой. Рев продолжался бесконечно долго, а может всего секунду, и когда закончился, все вернулось на свои места, если такое понятие вообще применимо к этой действительности.
Я разжал уши и вопросительно уставился на Федора Андреевича:
— И часто у вас так?
Федор Андреевич поднялся с колен, устроился в кресле и ответил:
— Всякий раз, как у нас тут появляется новичок. Каждое прибытие начинается и заканчивается каким-нибудь звуком. Ваше, например, колокольным звоном.
— А когда я появился, играл Вивальди, — гордо заявил долговязый, — Кстати, Андреич, надо бы новичка встретить, ты посиди, теперь я схожу.
— Может быть мне пойти? — спросил Сатана таким могучим баритоном, что даже задрожала земля.
— Ой, лучше не надо! Напугаешь ведь человека! Помнишь, как ты Петровича встретил? Так он до сих пор уверен, что в аду находится, и никого к себе близко не подпускает. Так что, Вася, давай-ка лучше я.
— Хорошо, — буркнул громадный демон и обиженно засопел.
— Ну, я пошел. А ты, Сергей Николаевич, пока что на первом месте в нашем маленьком конкурсе, — сказал долговязый и растворился в воздухе.
* * *
Сколько я уже находился в этом непонятном месте — трудно было сказать. Может быть, всего один день, а может и целую жизнь. Я успел перезнакомиться почти со всеми обитателями нашего странного мира, наиграться со своей внешностью (я превращался и в зверей, и в знаменитостей), но вскоре мне все это наскучило хуже горькой редьки!
Так или иначе, но я окончательно освоился. С Федором Андреевичем и долговязым, которого, кстати, звали Пашей, мы частенько сидели и беседовали на различные темы, вскакивали и падали ниц, когда робкий Вася Петрушкин решался, наконец, присоединиться к нашей компании и рассказывали ему анекдоты и веселые истории из своей жизни.
Естественно, первейшей темой нашего общения всегда было обсуждение возможности вернуться к обычному земному существованию. Теории и предположения плодились и плодились, но результата все так же не было.
Паша, например, считал, что мы давно уже умерли, и попали в какой-нибудь рай, и теперь ожидаем перерождения в жучков, сорняки и прочую гадость. Вася Петрушкин полагал, что мы просто лежим в больнице, в коме и каждый из нас не более, чем плод воображения друг друга. Еще один тип, в прошлом наркоман со стажем, говорил, что все происходящее очень напоминает хороший такой, качественный, долговременный приход, и был этому очень рад.
Новички теперь прибывали все реже и реже, и они рассказывали об ужесточении системы безопасности на станциях «Inmomento», а так же о том, что внеземные терминалы были заморожены, потому что было слишком много попыток проникновения на марсианских шахтах. И пусть даже ни одна из них не увенчалась успехом, потому что на станциях всегда присутствовала вооруженная охрана, было принято решение закрыть терминалы.
Нас насчитывалось уже порядка трех с половиной тысяч человек, хотя многие отказались общаться, и ушли в себя в прямом и переносном смысле. Последние новости вызвали у нас интерес, но не становились причиной для долгих разговоров. Если честно, то мы уже просто начали забывать, каково это, жить обычной жизнью.
Так, неторопливо и спокойно, мы и пребывали вне обычного времени и пространства. Спасибо хоть на том, что не нужно было заботиться о хлебе насущном. Единственное, о чем я постоянно переживал, так это о том, как же там сейчас мои жена и сын? То есть я знал, что они не пропадут, семья поможет, брат, в конце концов, не бросит, но мое исчезновение наверняка принесло очень много волнений. Ищут, наверное, переживают. Хоть бы весточку подать какую, мол, жив, здоров, когда буду — не знаю…
Федор Андреевич как раз рассказывал очередную животрепещущую историю из своей обширной преподавательской деятельности, которую, кажется, мы еще не слышали, и прямо в этот момент то место, что мы условно именовали небом, потемнело, и громоподобный голос сообщил:
— Всем внимание! Всем внимание! Не шевелитесь, не волнуйтесь, начинается передача к пункту назначения! Повторяю, начинается передача всех объектов к пункту назначения! — примерно так, громко и внушительно, должен был говорить Господь, когда обращался с неба к своим верным детям.
Я засуетился, перепугался и даже принялся бегать по своему маленькому кусочку пляжа:
— Что? Вы слышали? Нет, вы слышали?
— Да слышали, слышали, — отмахнулся Паша, — Не обращай внимания, тут периодически появляются шутники, наведут шороху и ходят потом довольные. Уже не в первый раз такое…
Тут вдруг раздался колокольный звон и свет померк!
* * *
— Здравствуйте, дамы и господа.
Колокольного звона не было. Зато был свет. Я часто заморгал, осматриваясь. Я находился в каком-то здоровенном зале, наподобие кинотеатра или лектория, и сидел в третьем ряду, посередине. Справа от себя я с удивлением обнаружил растерянного Федора Андреевича, дальше сидел Паша и какая-то пухлая девица. Слева от меня, судорожно вцепившись в ручки кресла, нервно вертелся маленький, худенький паренек. Вася Петрушкин, надо полагать.
— Не переживай, Князь Тьмы, все уладится, — сказал я и почтительно склонил голову, как мы это делали при появлении Сатаны. Надо было поддержать мальчонку. Вася нерешительно улыбнулся. Насколько я мог видеть, весь немаленький зал был заполнен людьми. Некоторых я знал, некоторых думал, что знал. Похоже, тут оказались все те, с кем мне пришлось коротать время после неудачной попытки телепортации.
— Надеюсь, что вы чувствуете себя нормально. Если кому-то плохо, или требуется медицинская помощь, в зале присутствует бригада врачей. Только скажите и вам помогут, — на сцене стоял высокий, статный мужчина с гривой седых волос, в безупречном сером в полоску костюме и с шикарным галстуком, — Позвольте представиться, я начальник службы безопасности компании «Inmomento».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
